Растопить лед (СИ)

Старший брат, феррх Наершар, своей красотой и статью пошел в руора, так же высок, тонок и прекрасен. Вот и сейчас он стремительно кружится в танце с очередным поклонником. Ритуальное платье цвета кровавого заката открывает спину, драгоценная вышивка затейливой вязью обнимает грудь и плоский живот, взлетающие широкие полы платья приоткрывают босые ноги, украшенные тонкими браслетами. Черные волосы заплетены в косу, стальные иглы хищным гребнем украшают волосы, и любой знает, что за неосторожное движение будет наказан стремительным уколом ядовитого жала, которым его брат владеет так же превосходно, как и отец, любимый руор.

Любой из присутствующих меоров в этом зале не в силах отвести глаз от них, любой из феррхов мечтает втайне быть так же неотразимым, как его родные…

А Лерхае… Он меньше и тоньше всех феррхов в этом зале, руору он лишь по плечо, а чтоб обнять папу, надо вставать на цыпочки и тянуться вверх. Да, он так же, как и любой феррх, в совершенстве владеет жалом, также быстр, опасен и ядовит. Но увы, низкий рост сводит на нет все его достижения, и он до ужаса смешон в ритуальном платье, плотно облегающем грудь и шею и обнажающем спину. Подол платья вынужденно опущен вниз, скрывая обутые ноги, ведь он до сих пор холоден, и жар крови не греет его, не позволяя ходить босиком, как подобает истинному феррху. А что хуже всего – его волосы. Как же он мечтал о длинных прямых волосах, чтобы они плащом укрывали спину, так, как у руора и брата. Вместо этого – невнятные светлые кудри. Просто позор… Сегодня он больше часа потратил на то, чтобы выпрямить это богатство и достойно выглядеть на проклятущем балу. Но и это ухищрение не помогло. В Мерцающем Зале жарко и немного душно, не спасают приоткрытые в сад двери, отчего его лоб то и дело покрывается испариной, и как следствие – предательские кучеряшки обрамляют лицо.

…Как же он скучал по тем дням, когда он был совсем маленьким, и никто не обращал внимание на его внешность, а маленький рост и проклятые кудри были достоинством… А еще он мог спокойно приходить в кровать к родителям, чтобы свернуться клубочком у живота руора, переплестись хвостами и греться в теплых объятиях любимого папы, что обнимал их и негромко пел песнь. Тогда и брат, еще не такой прекрасный и недосягаемый, грелся с ними, и так было хорошо…

А теперь…

- Да, почтем за честь, меор Дершес… – донесся глубокий голос папы, и Лерхае невольно вынырнул из раздумий.

- Милый, – руор приобнял сына за плечи, с мягкой улыбкой подталкивая вперед. – Ступай, потанцуй… Не стоит весь праздник прятаться за нашими спинами.

- Да, руор, – выдавил мальчик из себя улыбку. – Я принимаю ваш танец, – поклонился он меору. Как можно отказать, ведь это будет расценено как неуважение к почтенному меору, партнеру по делам папы.

- Прошу, малыш, – меор Дершес протянул руку. Лерхае, подавив нервную дрожь, выступил вперед. Рядом с мужчиной он казался себе неуверенным котенком, только вставшим на лапки. И немудрено: высокий меор Дершес на две головы был его выше, а тонкая ладонь Лерхае просто потерялась в его широкой ладони. Однако мужчина не подал виду и уверенно вел его в танце. После, с приятной улыбкой поблагодарив за танец, проводил к родителям и продолжил беседу с папой.

Лерхае еще не раз танцевал за этот вечер, бдительный руор не позволял ему оставаться в стороне от праздника и грустить, знакомя с молодыми меорами и упрямо выталкивая его на танцпол.

Вот только удовольствия от прошедшего вечера Лерхае не получил. Весь праздник он чувствовал свою ущербность, глядя снизу вверх на высоченных гордецов. Нет, никто не позволил себе смешка в его сторону или неприязненного взгляда, его приглашали так же часто, как и других дебютантов, но расслабиться и насладиться вечером он так и не смог.

И снова бал… Смешно… С каждым таким праздником Лерхае все чаще стоял в уголке, ожидая, когда родители позволят уехать домой. Увы, родные еще не отчаялись, что кто-то сможет заинтересовать Лерхае. Да, для них он был самым прекрасным и лучшим, но он не мог заставить себя принять чьи-либо ухаживания. Лерхае искренне считал все это показухой и напрасной тратой времени и не понимал, отчего он должен присутствовать, эти балы его только тяготили. Нет, он уже не завидовал брату, чья красота за два прошедших года только больше расцвела, или руору, чьи хищные черты немного смягчило рождение Хеварха, маленького братика Лерхае. Он больше не выпрямлял волосы, позволяя им лохматой копной лежать на спине, перестал скрывать неприлично обутые в легкие сандалии ноги. Юноша уже привык, что его не приглашают на танцы, но его это не расстраивало, а лишь приносило облегчение.

Вот и сегодня, вконец замучившись стоять и рассеянно скользить взглядом по танцующим, Лерхае, убедившись, что родители увлечены беседой с пожилым райром, незаметно сбежал на ближайший пустой балкон. Усевшись на небольшой каменный выступ, плотно укрытый зарослями вьюна, он достал книгу, про себя радуясь, что догадался в этот раз её захватить.

…И так увлекся очередным рассказом из ранней истории мраххов, что не заметил, как на балкон вошел его руор, потерявший сына в зале.

- Ох, малыш… – присел рядом Леррве. – Снова сбежал… Когда же найдется тот, кто растопит твое сердечко, хороший мой, – ладонь мягко прошлась по волосам, приглаживая растрепанные кудри.

- Руор… – Лерхае обнял его за талию, положив голову на плечо, с упоением вдыхая родной запах. – Ну, зачем мне этот кто-то… Мне и с вами хорошо, – заглянул в лицо.

- Вот что за глупости ты говоришь, – руор поцеловал сына в нос. – А как же семья, м? Твой братик скоро замуж выйдет, неужели ты не хочешь тоже?

- Нет, – склонил тот голову, спрятав лицо волосами. Да, братик встретил достойного меора, сумевшего его переупрямить и добиться любви прекрасного Наершара.

- Не прячься, эй, – тонкая ладонь отвела волосы от лица сына, чуть приподняла за подбородок. – Слышишь? Не прячься от мира.

- Я не прячусь, руор… – потерся носом о его нос, чуть фыркнув.

- Какой же ты еще ребенок! – вздохнул Леррве, обнимая сына за худенькое плечо.

- Да уж… Ребенок… – пригорюнился Лерхае, приподнимая подол платья, удрученно глядя на обутые ноги. Леррве проследил за его взглядом.

- Не переживай, – руор сжал ладонь сына. – Всему свое время. И твоя кровь еще проснется.

- А если нет? – горько спросил он.

- Проснется, – твердо ответил Леррве. – Всегда просыпается. И наш ледяной мальчик растает, – добавил он с улыбкой.

- Ледяной, да? – невесело хохотнул Лерхае. – Да, я слышал, как меня прозвали здесь.

Увы, этот титул Лерхае получил еще после первого бала, искренне не понимая, за что. Он помнил, что тогда вел себя прилично и не допустил ни малейшей вольности в поведении. Но, видимо, надо было вести себя так, как большинство дебютантов – заигрывая напропалую со всеми подряд. Однако для юноши и тогда, и сейчас подобное поведение было неприемлемо. И он не собирался идти на поводу толпы. Как ни странно, его устраивало, что ему не докучают высокомерные снобы-меоры. Но, все же, это немного обидно. Потому как было правдой. Он ледышка и есть. Никчемная неприметная ледышка, у которой ничего, кроме заумных книг и нудных уроков, нет.

- Это не страшно, – подбодрил его руор. – Твои циклы всего лишь немного задерживаются, врач же уверил нас, что ты здоров.

- Немного… Три года – это совсем немного… – горько прошептал Лерхае. – Мне уже семнадцать… А их все нет. Правильно говорят, ледяной…

- У меня тоже они лишь в твои годы проснулись… – успокоил его руор. – Так что не расстраивайся. Это не значит, что ты ледышка. Не слушай сплетни глупцов.

- Да уж… Легко сказать… – мрачно хмыкнул Лерхае. – И не хочешь, а услышишь…

- Знаешь, когда пришли мои циклы? – спросил руор, хитро прищурившись.

- М?

- Когда я встретил твоего отца… – шепнул он на ухо. – Такого надменного красавца, большого и сильного, что ноги просто подкашивались, когда я чуял его запах.