Контрактный брак? Как бы не так! (СИ)

- Мда, в первую очередь после нормальной одежды и денег на такси, — говорю сам себе, осматривая свадебную рубашку с бриллиантовыми запонками. — Далеко в такой одежде не уедешь. Взять у Сторма футболку и джинсы? Как там Луи говорит, стиль бойфренд? Когда носят чуть великоватые вещи, якобы или в самом деле пошитые на альфу?

Хорошая идея, но не применимая. Сторму катастрофически не хватает в гардеробной простой одежды. А в деловых костюмах с чужого плеча я буду смотреться комично. Придется влезать в свадебное.

Звонок домофона прерывает мои сборы.

— Мистер Сторм, — слышу незнакомый голос.

— Его нет.

— Но у меня срочная доставка. Сказали, что клиент на месте.

— Мне нечем вам заплатить.

— Заказ оплачен, — продолжают упорствовать снаружи.

— Тогда оставьте пакет у консьержа. Как только мистер Сторм появится — он все заберет.

В динамике слышится шуршание, а потом связь обрывается.

Верчусь перед зеркалом. Кажется, я и в половину не так хорош, как был вчера, но ничего не поделаешь. Звоню Шмидту. Он рад меня слышать, конечно, будет ждать и никуда из аэроклуба уезжать не собирается, но удивлен, что я не отдыхаю где-нибудь на островах, как все порядочные новобрачные. Клятвенно его заверяю, что никакие романтические тропики не сравнятся с самостоятельным полетом на «сессне» и выбегаю из дома, прихватив ключи.

— Мистер Сторм! Мистер Сторм! — лихорадочно оглядываюсь в поисках супруга, но вижу только недовольного консьержа. А, это он мне! Так и курьер, должно быть, про меня говорил. Упс… — Вам пакет.

Это оказывается одежда, пара кед, простенький мобильник и кредитная карта на предъявителя. Сторм, ты контрол-фрик. Но спасибо, вот честное слово. Возвращаюсь в квартиру, чтобы переодеться. Все приходится впору. Сперва удивляюсь тому, что муж такой заботливый, и сходу определил, какой размер одежды я ношу, но потом разочарованно понимаю, что покупки делал, скорее всего, секретарь, а размер можно было и на бирках к свадебному костюму посмотреть.

Поднимаю спешно брошенные на диван вещи, чтобы удостовериться в своей правоте и обнаруживаю, что никаких указаний на размеры там нет. На глаз определил? Боковым зрением ловлю в отражении зеркала глупую улыбочку. Ой, дурак!!! Сдался ты ему. Хави, не обольщайся. Сторм – тип, просчитывающий ситуацию на два шага вперед и ничего не делающий просто так. Это все не более чем поддержание игры. И не стоит в совместном сне, купленных вещах и завтраке видеть что-то большее. Лучше вспомни, на ком ты сперва видел этот костюм и разговор в ночном клубе… Вот и все и стало на свои места.

Время в аэроклубе бежит незаметно — помощь Шмидту и новым клиентам, шутки, подначки, кружащие тут и там летательные аппараты, заставляют меня забыть обо всем. В том числе и о том, что я, вообще-то, уже семейный омега, который проживает свой первый день замужней жизни. Но, к моему сожалению, об этом помнит Шмидт. Вручив в качестве свадебного подарка засаленную от времени и регулярного использования поваренную книгу со стопроцентно проверенными и вкусными рецептами, он непререкаемым тоном велит возвращаться к мужу.

— Нечего тебе тут делать со старым греховодником вроде меня, — он нарочито подкручивает ус и поигрывает бровями. Мы оба не выдерживаем и ржем. Договариваемся, что я приеду завтра, как только разберусь с университетскими делами.

Возвращаюсь домой, таща пакеты с провизией. Не знаю, что на меня нашло, но на полпути к дому я прошу таксиста остановиться у круглосуточного продовольственного рынка и отправляюсь закупаться. Мол, стоит отблагодарить за одежду и завтрак. Убеждаю себя, что это ничего не значит. Я не размяк и не строю напрасных иллюзий насчет семейной жизни в общем и Колина Сторма в качестве мужа в частности, просто питаться — то надо нормально! Тем более рецепты у Шмидта в книжке — просто объедение. И за такими самоуговорами увлекся. Поэтому сейчас консьерж одобрительно смотрит на мою груженую покупками фигуру и, затем, будто спохватившись, предлагает помочь.

— К вам приходил уборщик, — сообщает мистер Браун, перенося тяжеленные пакеты с мясом, крупами и овощами через порог. — Обычно он убирает дважды в неделю, если вам понадобится чаще, просто скажите мне.

Я киваю, отдаю мелкую купюру в качестве чаевых и остаюсь один. Ну что, Хави Сторм, будешь готовить свой первый в жизни семейный ужин?

====== Глава одиннадцатая ======

Запахи запеченных томатов, базилика, расплавленного сыра и трав наполняют квартиру. Лазанье осталось пару минут, чтобы дойти и тогда можно будет вытащить из духовки обжигающую форму с любимым блюдом и устроить гастрономический праздник. По радио играет легкая музыка, а я сервирую себе ужин. Салфетки, бокалы, приборы. Все в одном экземпляре.

Абсурдное желание устроить семейный ужин и дождаться Сторма развеялось, как дым. Все-таки нейтрализатор — вещь. Стоило пройтись с купленным огромным флаконом аэрозоля и обработать комнаты и поверхности мебели, а потом устроить пятнадцатиминутное проветривание, как от моего странного упоения ароматом альфы не осталось и следа. Зато вернулось критичное восприятие. Семейный ужин? «Ха» три раза. Неделю назад я так и не дождался возвращения альфы. А громада планов по поводу нормального ужина пошла прахом, стоило мне обнаружить, что Сторм не держит в доме даже завалящей сковородки и кастрюли. В лучшем случае купленную пищу он разогревает в микроволновке. Квартира мужа скорей перевалочная база, гостиничный номер, место для свиданий, — да все что угодно, но не нормальное жилье. Так что в тот день я наспех подогрел пару сосисок и на одинокий «семейный» ужин был овощной салат и хот-доги.

А потом меня закрутили дела — сдача «хвостов» за семестр, встречи с адвокатами по поводу вступления в наследство и прочие хлопоты выматывали так, что в новом доме мне хватало сил только доползти до спальни и заснуть. Муж не приходил.

Поэтому сегодня, окончательно убедившись, что нечего мне делать в холодной чужой квартире, я махнул рукой на приличия и брачный контракт и отправился к себе, прихватив поваренную книгу и часть продуктов, которые купил в первый день совместной жизни. Привычная обстановка, родная кухня и… она, моя лазанья. Плод двухчасовых кулинарных ухищрений манит запахом, внешним видом и вкусом. Мысли невольно возвращаются к Сторму. Не знаю, как бы я себя чувствовал с ним наедине. Ссорились бы мы или соблюдали вежливый нейтралитет? Единственные сутки супружества не в счет — свадьба, волнение, игра на публику, а потом только желание уснуть. Мы оба прятали свои настоящие чувства. Дожидаться его и проверять на практике свои ожидания и опасения нет смысла — альфа в очередной раз не то на переговорах, не то в командировке. Не то еще где. Позавчера написал мне смс. Может, наш фиктивный брак и будет вот таким? Посещение мероприятий, на которые нельзя не пойти и отыгрыш своих ролей, а потом… Каждый живет своей жизнью и единственное напоминание друг о друге — иконка принятого сообщения в телефоне? .. Бряканье таймера выводит меня из раздумий. Я подхватываю полотенце, складываю клетчатую ткань вчетверо и открываю дверцу. Лазанья не идеальна, но я и не на конкурсе поваров. Ужин готов. Стол накрыт. Красота.

— Твое здоровье, Хави, — подмигиваю своему оконному отражению и поднимаю тонкий стакан с минералкой.

Но не успеваю съесть и пару ложек, как балконная дверь распахивается от резкого порыва ветра. Гроза. В июне их особенно много. Вот и сейчас мощные тучи в считанные минуты затягивают вечернее небо, чтобы разразиться ливнем. Так все и выходит. Очередная молния ударяет где-то очень близко — квартира погружается в темноту, а с улицы слышится жалобное пиликанье автомобильных сигнализаций и шум льющейся воды.

Я мысленно благодарю Луи, который страсть как любит свечи и не удержался от соблазна расставить их  в каждой комнате. На ощупь нахожу на полке подсвечник в виде двух сплетенных человеческих фигур, чиркаю спичкой и в кухне становится светлее. Будь он здесь, то обязательно бы что-нибудь пошутил про романтическую атмосферу и ужин при свечах. А меня гроза и темнота нервируют. Еще с детства. Поэтому первым делом я иду искать телефон. Надо срочно кому-нибудь позвонить и затеять разговор, пока на меня не накатила паника и ненужные воспоминания. Но сеть, чтоб ее, недоступна. Я подхожу к окнам — вся округа погружена в темноту.