SEGUI IL TUO CUORE (ЛП)

Харвуд почти не знал Люси, а выглядел более расстроенным, чем он сам.

Хотел бы он разделить это чувство. Но у него не получалось. Во всей этой истории во многом он был неудачником. Но и победителем. Потому что получил Тэда. И второй шанс. Не было никакой гарантии насчёт третьего, но, чёрт возьми, не ему было жаловаться. И всё же, он испытывал чувство потери. Друга. Брата. Настоящей возможности исправить всё с ними. А теперь ушла женщина, которая была почти второй матерью для него. У него были неплохие шансы вернуть что-то. Некоторые привязанности никогда в действительности не исчезали. Другие – никогда бы больше не вернулись. Ему бы следовало плакать, но желания не было. Он не испытывал в этом потребности. Возможно, несмотря на всю боль, он просто был не в состоянии. Неужели он действительно был таким холодным? Может быть. Но, по крайней мере, пару важных уроков он выучил и сумел исправить то, что должен был. И благодаря этому, другие будут теперь счастливы. Возможно, и они с Тэдом тоже.

Он сделает всё, чтобы и им с Тэдом улыбнулось счастье.

Как всегда говорила ему Люси: «Случается ошибаться, потому что все мы люди, сынок. Беда – когда не делаешь ничего, чтобы исправить ошибки».

– Стало быть, тебе нравится этот Тэд, да? И почему бы тогда тебе не повести себя честно с Куртом и не дать ему свободу, чтобы он мог быть с Блейном, сынок?

С этой фразой Люси буквально налетела на него однажды утром, два с половиной месяца назад, едва переступив порог его квартиры, когда он только что вернулся после недолгой прогулки. В те дни ему приходилось много гулять пешком. Для восстановления мышц, как говорил доктор.

– О, и тебе доброе утро, Люси, дорогая! – съязвил Себастиан, которого в действительности нисколько не позабавило это своеобразное нападение. Он прекрасно помнил, о чём они говорили накануне. Блейн совсем недавно уехал из Нью-Йорка, и он видел, как Курт отдаляется. Этим вечером, хотя он этого ещё не знал, они бы снова занялись сексом и не остановились бы в течение двух последующих дней. Короче, его ожидало очередное пустое подтверждение привязанности Хаммела. Но в тот момент Себастиан был разочарован и уязвлён. Он выпил слишком много пива, хотя и не должен был из-за лекарств, которые принимал и, возможно, наговорил Люси больше, чем следовало.

– Сынок, не делай из меня дуру. Я всю ночь думала о том, что ты сказал мне вчера, и теперь мне нужен ответ. Может, я и стара как Мафусаил*, но я не идиотка, знаешь ли! У меня бывают проблемы с молодёжной терминологией и чуток со слухом, но я не дура. Врач говорит, что это нормально, и на этот раз я с ним согласна. Итак, что же ты собираешься делать?

– То, что я и делаю, думаю. Наслаждаться компанией мужчины, которого выбрал.

– И которого же из двоих ты выбрал? – настойчиво спросила женщина.

– Мы должны обсуждать это прямо здесь, на лестничной площадке? Курт дома и может услышать. И, в любом случае, я выбрал его, что, мне кажется, очевидно.

– Очевидно для кого, сынок? Потому что, может, ты и выбрал Курта, но вчера вечером ты только и делал, что говорил мне об этом Тэде.

– Ну и что? Он уехал, разве нет? Что-то мне не кажется, чтобы он остался и боролся за меня.

– Ох, нет, нет, нет и еще раз нет! Даже и не пытайся заводить этот разговор со мной! После того, что ты ему сделал, настоящее чудо, что он не оторвал тебе твои семейные драгоценности! Если ты его хочешь, то оставь Курта и отправляйся за Тэдом, ползай на коленях, чтобы добиться его прощения, и умоляй вернуться к тебе. Но не лги больше...

– Да, знаю, знаю. Не лги Курту, не играй с чувствами Тэда и Блейна. Не будь вечным эгоистом. Веди себя примерно… – в раздражении пронудил нараспев Себастиан. Казалось, он сам никогда не в счёт, ни для кого.

– Я собиралась сказать, не лги себе самому, сынок, – продолжила, однако, женщина, немало удивив его. – Не имеет значения, что ты сделал, какие ошибки допустил, и что, как ты считаешь, должен продолжать, чтобы это исправить. Не так это делается. Никому это не приносит счастья, даже тебе. И, рано или поздно, наступит момент, когда тебе придётся быть честным с самим собой. Какой путь тогда ты выберешь, а? Если ты такой муд... эммм, идиот сейчас, потом, что ты будешь делать?

Он не знал. Себастиан не знал, и, ясное дело, проблема была именно в этом. Что он будет делать, когда этот момент наступит? Продолжит лгать или будет честен, рискуя потерять всё?

– Честность, Себастиан. Даже когда кажется, будто это худший вариант, уверяю тебя, он самый лучший. В конце концов, случается ошибаться, потому что все мы люди, сынок. Беда – когда не делаешь ничего, чтобы исправить ошибки.

И это было тем, что он сделал прошедшей ночью с Блейном. Был честным. Пытался исправить ошибки.

Когда ему с трудом удалось отлепить его от Курта и затащить к себе в комнату, чтобы поговорить. Даже если, вообще-то, именно Блейн попросил его поговорить наедине, но потом не мог оторваться от губ Курта.

Детали.

Короче, они удалились в комнату и какое-то время просто молча сидели, уставившись друг на друга. Потом вдруг Блейн взорвался:

– Ты собираешься делать операцию или нет?

– О, Боже, пожалуйста, нет. И ты туда же! Мне уже достаточно прочистили мозги Тэд и Курт, – и Люси… Да, он подумал и о ней, и на мгновение от мысли «Она умерла, Люси умерла» ему сделалось дурно.

Затем он направил сознание в другую сторону, и боль утихла.

Потому что так Себастиан был устроен. Себастиан не допускал слабостей. Иногда не позволял себе даже показывать, что и у него есть сердце и что оно тоже кровоточит порой, как у всех остальных.

Он знал, что это комната полна воспоминаний для Блейна. О них с Куртом.

В какой-то момент, он задался вопросом, сколько их было, этих воспоминаний, было ли их там больше у Себастиана с Куртом, и на мгновение, на одно короткое мгновение, неприятное чувство поднялось у него в его груди.

Ревность.

Вероятно, оно всегда будет присутствовать между ним и его другом. Неодолимое чувство, которое, возможно, разделит их. Или, может быть, нет. Потому что они оставались всё теми же Блейном и Себастианом. Даже отдалённо не похожими, но, каким-то образом, дополняющими друг друга. Они сумели преодолеть многое вместе. Слишком многое, чтобы сдаться сейчас.

Слишком многое, чтобы не дать себе ещё один шанс. Слишком многое, чтобы не любить друг друга, несмотря ни на что.

– Я просто беспокоюсь за тебя, Себастиан, как и они, думаю. Мне не совсем ясно, что именно с тобой, но из того, что я понял, ты можешь что-то сделать, чтобы чувствовать себя лучше, и я... я хочу, чтобы ты это сделал.

– Почему?

– Ты же знаешь, почему.

– Может, я хочу это услышать, Андерсон.

Блейн преувеличенно раздражённо фыркнул и закатил глаза.

– Потому что ты идиот и мудак. Но ещё ты мой друг, и я люблю тебя. Несмотря ни на что, мы всегда вместе. Ты не бросил меня, когда я был тенью самого себя и ранил всех, кто ко мне приближался, хоть и не сознавал этого, и я не брошу тебя сейчас. Возможно, нам придётся потрудиться некоторое время, чтобы восстановить наши отношения. А может, и нет, и всё между нами вернётся как прежде сразу. Но я хочу попробовать. Я хочу иметь время, чтобы попробовать. Ты дашь мне это время, Бас?

– Ну да, разумеется. Теперь, когда у тебя есть парень, ты можешь быть щедрым, – пошутил немного опрометчиво Себастиан, потому что, если бы не сделал этого, он бы прослезился, чего не хотел, разумеется. Это выглядело бы слишком жалко. После Курта и Тэда, выяснить, что и с Блейном у него всё ещё оставался шанс, это было слишком. Конечно, он не питал иллюзий, что будет легко. Он знал, что должен многое доказать им всем. Да, они тоже должны многое ему продемонстрировать, и они уже делали это. Они не отступали. А значит и он не станет.

– Ты дашь мне это время, Бас? – повторил Блейн смертельно серьезно.

– Послушай, Тэд успел разыграть карту секса, и Курт прибег к угрозам. Они уже убедили меня, так что можешь прекратить строить тут передо мной побитого щеночка. Я сделаю операцию, пойду на этот риск, хуже для вас, если потом превращусь в овощ, вам по очереди придётся вытирать мне задницу.