Второй шанс (СИ)

- Георг вернулся, - поделился Том и пошел наверх, в свою комнату. – Смс прислал! – крикнул он уже со второго этажа.

Билл же, словно споткнувшись, остановился. Георг вернулся – это значит, всё. Нет, в самом деле, у Тома было до черта свободного времени, но прежде он проводил его с Листингом, парнем из параллельного класса, с которым подружился примерно тогда же, когда перестал общаться с Биллом.

Всё. Конец внезапно начавшейся дружбе, конец поездкам на озеро и попыткам научить Билла водить. Конец походам в кино и вечному ворчанию.

Черт! Это что же, он успел ко всему этому привыкнуть? Ну и новости.

Глубоко вдохнув, Билл сосчитал до десяти. Том громко разговаривал по телефону в своей комнате, фрау Трюмпер смотрела телевизор, и Каулитц почувствовал себя совершенно лишним в этом доме. Единственно верным решением сейчас было уйти, чтобы избавить Тома от нужды намекать на то, что ему здесь не рады.

И Билл ушел.

Глава 7

Он не знал, чего ожидал от Тома, какой реакции, но тот факт, что Трюмпер даже не поинтересовался, почему Билл так быстро ушел, страшно задевал. Парень держал телефон рядом, чтобы в случае чего не проворонить звонок, периодически посматривал в окно – ничего не менялось. Телефон молчал, в комнате Тома горел ночник.

Каулитц шатался из угла в угол и всё думал о том, что Трюмпер, в общем-то, ничего ему не должен, что их договоренность сводилась к подтягиванию парня в школе, но никак не предполагала дружбы, что он и сам не так давно об этом заявил… В голове была целая куча мыслей, и каждая из них была неправильной, не отражающей его желаний.

Ему хотелось дружить с Томом, и в этом была основная проблема, потому что Тому он, по-видимому, нафиг не вперся. И это было до болезненности обидно. Биллу словно перекрыли подачу кислорода, и теперь он задыхался от тоски.

Том не позвонил ни этим вечером, ни следующим утром. Каулитц напрасно ждал, что Трюмпер залезет в его окно спозаранку, рассядется на его кровати и будет ждать, пока Билл соберется, отпуская ернические комментарии или даже провоцируя. Этого всего не произошло. Не стояла у его дома и машина Тома.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что Трюмпер просто проводил у него время, появившееся в огромном количестве, когда Листинг свалил в Италию.

Это было противно, гнусно… Билл мог подобрать тысячу синонимов, но ни один из них не описал бы того смятения, что творилось в его душе. Когда Том кинул его в первый раз, еще в детстве, такого вроде не было, ему было много проще: он просто зарылся в мир книг и учебы. Сейчас у парня пропало желание учиться. Ему не хотелось идти в школу, не хотелось сидеть на уроках – наверняка одному!, не хотелось встречаться с одноклассниками. Почему-то казалось, что те обязательно обратят внимание на то, что Тому он больше не нужен, и будут смеяться, показывать пальцем. Не то, чтобы это слишком волновало его, но ситуация представлялась неловкой.

От переживаний Билл почувствовал себя совсем больным, его затошнило, заболел желудок. Он позвонил маме и сказал, что никак не может пойти сегодня в школу. Наверное, что-то было в его голосе такое, что заставило маму поверить ему, невзирая на то, что еще буквально вчера они с Томом прогуляли школу совершенно без причины.

Он думал, что завалится в кровать и будет спать, как убитый, но не тут-то было. В голове крутилось бесчисленное множество мыслей, не давая уснуть, заставляя открыть глаза и смотреть в одну точку, придумывать, как можно было повести себя в той или иной ситуации, чтобы Тому и в голову не пришло кинуть его.

Казалось, время ползет бесконечно, а мыслей становится только больше: к воспоминаниям присоединились выдумки никогда не озвученных разговоров, плод его больной фантазии. Что Билл сделал бы сейчас, появись Том? Как повел бы себя? Наверняка продолжал бы ерничать, хотя хотелось попросить не делать так больше, не оставлять его наедине с собой.

Он представил себе подобную ситуацию, раз за разом продумывая все новые и новые варианты развития событий, и от каждого его тошнило, и от каждого становилось еще гаже, хотя казалось, что некуда. В каждом возможном варианте Билл был смешон, а Том на коне. В любом из них парень просто добивал его, говоря о том, что он слишком много себе возомнил, что ни о какой дружбе между ними не может быть и речи. В его фантазиях Том постоянно поднимал его на смех, унижал и выставлял идиотом.

Промучившись пару часов, Каулитц схватил телефон и долго смотрел на цветастую жизнерадостную заставку. Том так ни разу не позвонил и не написал смс, зря он надеялся.

Тогда Каулитц полистал редкую записную книжку и нашел один очень интересный контакт.

Ему ответили не сразу. Билл уже собирался повесить трубку, когда мелодичный женский голос произнес:

- Алло.

- Привет, Анна, это Билл, помнишь? Друг Тома, - торопливо представился он, не давая девушке времени на размышления. – Ты занята?

- Привет, Билл. Нет, не занята. Честно говоря, не думала, что ты позвонишь, - она усмехнулась и зашуршала чем-то.

- Почему? – удивился Билл. – А, впрочем, неважно. Может, посидим где-нибудь, поболтаем, выпьем кофе? Я угощаю!

Девушка мягко рассмеялась:

- Ну, только если угощаешь. Давай в том же кафе, где и в прошлый раз, через час. Успеешь?

Билл кивнул, забыв, что собеседница не видит его.

Сегодня Анна, слава богу, была не на каблуках, а в джинсах, балетках и самой обычной футболке, так что Биллу больше не пришлось сворачивать мозг на тему того, как она ноги не ломает?

Он уже был на месте, когда девушка пришла. Честно говоря, он практически не помнил, как она выглядела, поэтому был ей даже благодарен за то, что она немного задержалась: ему не пришлось подходить к девушке наугад, она сама нашла его. Отодвинув для нее стул, Билл почувствовал себя самым галантным из всех джентльменов, и едва не раздулся от гордости.

- Мне латте, - кинула девушка, и Билл кивнул официантке:

- Мне тоже. И тирамису… Два, - стушевался он, не зная, как нужно было вести себя в этой ситуации: с одной стороны, Анна уже сделала заказ и явно дала понять, что будет только кофе, с другой – вдруг она просто постеснялась заказать что-то, кроме напитка, ведь Билл пригласил ее пить кофе!

- Худой, а прожорливый, - смерила она его задумчивым взглядом.

- Я решил, что будет некрасиво, если я буду уплетать тирамису, а ты – смотреть и завидовать, - ляпнул он и покраснел: - Что-то я не то говорю, извини.

- Всё нормально, - улыбнулась девушка. – Просто будь собой.

- Если я буду собой, ты сбежишь, - фыркнул Каулитц, чувствуя, что краска никак не сходит с лица, наоборот, кажется, она залила еще и уши.

- Все так серьезно? – выгнула бровь Анна и рассмеялась. – Билл, не парься, пожалуйста, я не кусаюсь.