Лена Дэнс (СИ)

— Маам, ну все же хорошо. Я ж дома уже. Прости меня, пожалуйста, я больше так никогда не буду, — по-детски оправдывался Дэн, уворачиваясь от ударов и пытаясь скрыться в своей комнате. Про себя он уже решил, что ни за что не расскажет матери, какие события произошли накануне.

Безобразную семейную сцену прервала лишь телефонная трель. На городской звонили из милиции с сообщением о сбитом автомобилем на одной из пригородных трасс подростке, приблизительно такого же возраста, что и Дэн.

— Нашелся. Мой нашелся, — разревелась в трубку Нина, опускаясь на стул. А в комнате противно запахло валерьянкой, которую развела для матери Мила. На брата она смотрела теперь косо, как на врага народа, и украдкой выдала подзатыльник.

Потом они вместе с Виталиком втихаря от Нины еще долго пытали Дениса, где тот шлялся все это время и почему не додумался хотя бы позвонить, но он словно воды набрал в рот и делал вид, что все вопросы пропускает мимо. «Колись уже. Ты девушку что ли завел? Я ее знаю?» — приставала Мила.

Вадим смог выбраться к семье только в конце следующей недели. Как всегда, он привез много подарков с собой, и обрадованные дети висли на отце, как на елке, и только Дэн сторонился его и повел себя холодно. Точнее, просто отложил свой презент в сторону, сухо поблагодарил и пошел в свою комнату. Вадим нагнал сына, плотно прикрыл за собой дверь.

— Дэн, я думаю нам стоит серьезно поговорить. Я представить себе не мог, что у этой курицы окажется так мало мозгов. Ты прекрасно понимаешь, о ком я. Она случайно проболталась о своем проступке. И я не собираюсь разводиться с твоей матерью ради этой идиотки. Видишь ли, в жизни случается всякое.

— А если она такая идиотка, то почему ты променял маму на нее? — огрызнулся Дэн, по-прежнему не глядя на отца и демонстративно собирая модель яхты. Детали никак не хотели складываться, одна из них безнадежно утонула в клею. Теперь ее можно было только выкинуть в помойку. — Ты больше не любишь маму и нас?

— С чего ты взял, Дениска? — усмехнулся отец, подходя и помогая с моделью. — К разным людям можно испытывать очень различные чувства. И не каждое из них называется любовью. Особенно во взрослой жизни. Вырастешь, может, поймешь меня.

— А я не хочу вырастать. Мне и так хорошо. И я не хочу, чтоб ты еще раз женился и отправил меня в интернат. И чтоб меня там «воспитывали».

— Ты о чем, Дэн? — изумленно присвистнул Вадим. — Какой интернат, у тебя же есть свой дом, брат и сестра.

— Да так, — прикусил язык сын. — И я больше не приеду к тебе в город, когда там эта...

— Этой там больше нет, — взъерошил Дэну волосы Вадим, — я выставил ее за дверь, как только она рассказала о том, что у вас произошло. Мы тогда с матерью очень переволновались за тебя. Надеюсь, ты ничего не сказал Нине лишнего. Ты же понимаешь, что мать надо беречь?

— Пап, а вот деталь? Ее куда?

Потом «эти» стали появляться у отца с завидным постоянством, но наученный печальным опытом Вадим больше не приводил их жить домой и регулярно менял через три-четыре месяца. Иногда Дэн находил в городской квартире женские вещи или подарки, предназначенные явно не для семьи, но больше никогда не чувствовал себя обделенным отцовским вниманием. По молчаливому уговору с Вадимом ничего не рассказывал он и матери, ставшей в последнее время очень нервной и постоянно жаловавшейся на «приливы крови» и удушье.

Первая «серьезная» девушка у Дэна появилась в начале одиннадцатого класса. К тому времени Мила уже успела выскочить замуж за своего ненаглядного Джэка и неожиданно для всех отказалась от возможности учиться в одном из крупнейших университетов в стране, куда ее готовы были взять благодаря победам в олимпиадах. Она с головой погрязла в хозяйственных хлопотах, потому что к свадьбе Вадим подарил будущим новобрачным земельный участок и часть средств на строительство коттеджа — наладившийся бизнес уже позволял подобные расходы.

Открыл небольшую фирму отец и в Питере, а Нина так и не смогла переехать к нему, потому что теперь надо было помогать старшей беременной дочери. Жэка тоже раздулся от гордости, а может, от тестевских харчей. Ни на одной работе он долго не задерживался, потому что то условия труда были невыносимо тяжелыми, то начальники оказывались очень придирчивыми. Да и особо не искал он ее — за все платила Мила деньгами отца, как раз прохлопавшая вот это долгожданное событие — появление первой потенциальной невестки.

В начале учебного года в городок перевели аж три новые военные семьи. И Дэн очень обрадовался, когда за парту до него уселась невысокая миниатюрная брюнетка с затейливой стрижкой под пацана. Девушка на фоне других ровесниц и одноклассниц выглядела очень ярко и за счет необычной манеры одеваться — она предпочитала тоже мальчишеские широкие штаны и толстовки вместо ненавистных коротких юбок и шелковых платьев, взятых еще из советских времен.

Одним из увлечений Мики (Микаэллы — как она представилась в первый раз), оказался тяжелый рок, велики и тоже борьба, потому они очень быстро сошлись с Дэном. С ней было очень хорошо подолгу гулять. Мика никогда не жаловалась на боль от каблуков, которые принципиально не носила, и не требовала покупать себе мороженое и сладкое — их она не переносила на дух. И все вроде бы складывалось очень хорошо, вот только знакомить Дэна со своей семьей девушка явно не спешила и отшучивалась, что у нее предки со «странностями». И основания для того были.

Ходили слухи, что ее отец попал за какие-то особые «заслуги» в крайнюю немилость у руководства, потому и был «сослан» из престижной Москвы в местное захолустье. А мать девушки с таким брезгливым выражением на лице смотрела на военгородских кумушек, что очень скоро те оставили робкие попытки заговаривать с ней. Впрочем, дела до нее, равно как и до отца Мики, у Дэна не было, пока он не зачастил с вечерними проводами. Неожиданные объяснения с главой военного семейства приключились за пару месяцев до выпускных экзаменов. Дэн, как обычно, зашел за девушкой, чтобы отправиться после школы на прогулку, а вместо нее налетел на ее отца.

Сухопарый седой мужчина с хищным носом-клювом и тяжелой выдающейся челюстью пригласил его в дом, чтобы «обсудить сложившуюся ситуацию».

— Молодой человек, я не могу сказать ничего плохого о вас лично, но я бы настоятельно порекомендовал вам найти кого-нибудь более подходящего себе, чем Микаэла, — обронил он после которой беседы.

— А разве это не должны решать мы сами? — набычился Дэн. — Ее все устраивает, меня тоже.