И падал осенний лист (СИ)

Как и ожидалось, здесь не обошлось без чужого вмешательства. Одним из горячих поклонников Королевой оказался довольно влиятельный человек, работающий в Московской прокуратуре, который помог не только приструнить зарвавшуюся женщину, но и собрать на нее реальное и нереальное досье. Такое, что благоразумнее всего было не оставаться в их городе.

Впрочем, Руслан Ларису даже отчасти жалел и понимал – она всего лишь пыталась найти свое место в жизни, пусть и не самыми честными методами. Он считал, что все женщины похожи в этом – отчаянно бьются в закрытую дверь, на которой висит надпись «Счастье», в то время как оно оказывается у них под ногами.

Руслан не ожидал одного – зачем бывшей супруге было помогать ему? Но в коротком, их самом последнем, разговоре Валентина ответила на это, что хочет таким образом отблагодарить его за то, что он воспитывает сына один. Было ли за этим что-то еще – как знать. Руслан никогда не делал односторонних выводов.

И падал осенний лист

Спустя полгода.

- Нет, ну ты посмотри! – возмущался Лева, меряя шагами комнату. – Вот же старая кошелка!

- Не говори так про свою мать, - возвел глаза к потолку Руслан.

- А я-то все думал, почему она к нам переезжать в новый дом не хочет? Думал – помешать боится. Помнишь, как она три дня от нас после новогодней ночи шарахалась?

- Ты преувеличиваешь, - смутился Руслан, хотя повели они себя тогда и впрямь немного несдержанно.

- Или думал, что не хочет отягощать нас заботами о себе. Ну, мало ли в голову придет, она же пожилой человек!

- Ну… не такой уж пожилой.

- Вот-вот! Ибо оказалось, что Анна Ивановна просто от нас отмазаться хочет.

- Лева, разве любовь можно подгонять под эту формулировку?

- Ага, любовь, - проворчал парень. – С этим соседом, который ее на новый год приглашал. Ему же шестьдесят, а все туда!

- Не ворчи, иди лучше сюда, - Руслан удобно усадил его верхом на свои колени и обнял, глядя прямо в глаза. – Послушай. Вспомни, как она тебя принимала. Как она нас принимала. Пусть будет счастлива тоже.

- Ну, не знаю…

- Брось…

- Думаешь, позволить ей самой решать за себя?

- Именно.

- Я подумаю.

- Правда?

- Правда, подумаю.

- Люблю тебя.

- За что?

- А ни за что. Просто люблю.

Лева расплылся в улыбке и тут же растерял все свое возмущение. Он потянулся за поцелуем, заранее зная, что этот огонь не сожжет дотла, а будет распалять все больше, вознося их в самое небо на огромных кожистых крыльях.

Он уже совсем разделся, а на груди осталась уже знакомая подвеска с двумя драконами. Руслан погладил металл, согретый его телом, коснулся губами плеча, нежно поцеловал шею, дергавшийся от беспокойного дыхания кадык, небритые уже три дня колючие щеки и жаркие губы, захватившие его в свой плен.

- В спальню?

- В сказку…

**

И вновь наступала осень. Сентябрь принес привычную грусть по лету, опавшую под ногами листву и дожди. Часто Руслан, глядя в окно на ненастную осеннюю погоду, думал, что именно с нее все началось, и был благодарен ей, словно старой подруге. Он любил природу и слишком многое ассоциировал с ней, но сейчас будто начал воспринимать ее совсем по-другому. Подумал он еще и о том, что Даню опять нужно переводить в новый садик, поближе к дому, который они с Левой недавно приобрели. И что наверняка вернутся детские болезни, как всегда бывало в сентябре. Но теперь он уже будет справляться с этим не один, а при поддержке своего любимого, без которого не мыслил жизни.

- Что это ты читаешь? – вошел в комнату Лева, неся поднос с горячим чаем.

- Французскую сатиру. Знаешь, Рабле, Додэ…

- Но это ведь жутко неинтересно!

- Знаешь, Лева, - усмехнулся Руслан, крепко обнимая его. – Кого-то ты мне напоминаешь…

Парень фыркнул и опустился рядом с ним, тоже глядя на опадающие с деревьев листья. Но на этот раз в них не сквозила тоска, а лишь теплое, привычное умиротворение.

А в воздухе будто проносились отголоски того далекого романса, под который все началось. И музыка подхватывала осень, танцуя с ней в безудержном ритме, сливаясь воедино до самых последних дней ее существования.