Мы больше не проснемся (СИ)

Алев беспомощно разрыдался, не сдерживая отчаянный вой скорби - ему придется пожертвовать одним из любимых, собственноручно отдав на растерзание сумасшедшему фанатику. Разве можно сделать выбор? Разве можно ответить на этот вопрос? Решить, кого убить: родного сына или любимую жену?

-Ал. - Тихо произнесла женщина хрипящим и сорванным из-за долгих криков голосом, измученная Круциатусом и страданиями ее семьи. - Алев, мы спасем нашего мальчика. Да, он будет жить.

Мужчина заплакал в голос, не в силах даже вставить хоть одно слово, захлебываясь непрерывным рыданием, отчаянием и горем.

-Все будет хорошо, мы будем вместе. - Зашептала женщина, из глаз которой точно так же текли слезы. - Мы обязательно встретимся, вот увидишь. Мэтту еще столько предстоит сделать… У него вся жизнь впереди. Ничего, ты сам говорил, что магия всесильна. Его смогут вылечить, ты ведь рассказывал о чудесной больнице в вашем мире? Позволь хотя бы раз в жизни выбрать за тебя.

Барти закатил глаза и отошел в сторонку, позволив семье попрощаться. Он не признавал подобные сопли, но мать была чем-то несокрушимо важным для мужчины. Ибо его собственная точно так же обменяла свою жизнь на него, сумев спасти Крауча-младшего из Азкабана. И сейчас он чувствовал уважение к этой женщине, хоть и не испытывал ни грамма жалости.

Она не сдержала громкого всхлипа, когда перевела взгляд на сына, который слепо вертел головой, пытаясь отыскать по голосу свою мать и беззвучно запретить ей, заставить остановиться, замолчать. Но он не смог проронить ни звука - его разум отключился всего на десятой минуте пыток, не выдержав непрерывной боли. И теперь было почти невозможно собрать в осознанную фразу кучу мыслей, эмоций, слов, что роились в голове. Магия не позволила Мэтту проститься с жизнью от болевого шока. Обезображенный подросток стучал обнаженными зубами, издавая приглушенные стоны. Он туго соображал - даже не понял, что случилось, не осознавал, что произошло с его лицом. Темноволосая женщина с жадностью смотрела на своего сына, думая, что ей и вечности было бы мало, чтобы наглядеться вдоволь. Она не видела перед собой кровавое месиво с обнаженным мясом и белеющими костями черепа. Перед ее глазами был все тот же сын, любимый, единственный, самый важный, которому она хотела бы отдать все оставшиеся у нее секунды жизни, выкрасть еще немного времени, чтобы рассказать, как сильно она его любит, как гордится им. Она верит, что он излечится, найдет себе прекрасную девушку и хорошую работу, заведет собственных детишек и проживет долгую счастливую жизнь, если она сможет перебороть свой страх и отдать свою жизнь вместо безвинного ребенка. Перед смертью времени не хватает никогда. Миссис Стронг попыталась передать через взгляд всю свою любовь, нежность, что были в ней, зная, что подобный взгляд дети способны почувствовать даже в полной темноте, не видя родную мать, но чувствуя ее присутствие всем сердцем.

-Мы очень любим тебя, сынок. - Прошептала она и повернулась обратно к мужу.

Он с отчаянием замотал головой, когда она грустно улыбнулась.

-О, как вы уже надоели со своим нытьем! Чего сопли распустил, червяк? Ты же был Пожирателем, сожми свои яйца в кулак и скажи, кого из них мне прикончить! Ты выбрал или нет? Или же мне убить двоих одним махом?

Крауч демонстративно поднял волшебную палочку, направляя ее на подростка.

Алев взвыл от отчаяния и ужаса, а его жена сдавленно закричала:

-Умоляю, нет! Убейте меня, не его!

Гарри дернулся. Он уже слышал подобные слова. И эта сцена поразила его до глубины души, причинив больше боли, чем вид физических увечий. Он прикрыл глаза, из которых, наконец, полились слезы. Он тихо плакал, низко наклонив голову и прижавшись подбородком к обнимающей его руке Тома. Перед глазами застыло улыбающееся лицо матери, что он видел в Еиналеж. Смотрящее на него с такой жадностью, с такой нежностью… С точно такой же любовью и материнской гордостью.

Крауч поднял было палочку, как Том резко вскричал:

-Барти, нет!

Пожиратель удивленно обернулся в сторону своего Господина, а зеленый огонек на конце волшебной палочки погас.

-Убив ее самолично, ты заключишь договор с магией. - Мрачно ответил Волдеморт, помня ошибки своего “будущего”. - Эта магия стара как мир, но и ее можно обойти, ведь она столь же могущественна, сколько и проста. Используй предателя.

Крауч секунду-другую стоял с недоуменным лицом, а затем понимание проскользнуло в черных безумных глазах, отразившись широким оскалом.

-Благодарю, мой Лорд. Алев, развлечемся? Твой седьмой рейд, помнишь? - Барти кинул многозначительный взгляд в сторону предателя, на что тот побелел от ужаса.

-О, нет… Только не это… - Прошептал бывший Пожиратель Смерти, когда его цепь громко звякнула и упала к ногам.

Он завалился на один бок - дрожащие ноги не хотели держать измученное тело.

-Империо.

Взгляд Стронга остекленел, а мышцы лица расслабились. Он поднялся на ноги, даже не морщась от боли в вывернутых руках. Алев спокойно подошел прямо к Краучу и взял из его рук протянутый кинжал. Ему приказали не обращать внимание на боль в руках - он и не ощущал, бездумно выполняя мысленные указания.

Его седьмое по счету нападение на магглов. Он точно так же использовал заклятие подчинения на беззащитной женщине, заставив ту голыми руками задушить собственного младенца, а затем и пятилетнюю дочку на глазах у пойманного орденца.

Внутри мужчины бешено билось отчаяние, вперемешку с гневом и болью. Он ломился в тяжелые стены внутри сознания, пытался разорвать туман подчинения, но Империус Крауча подавил все попытки из него вырваться - истерзанный Круциатусом, мужчина растерял последние остатки сил для борьбы. Он подошел к женщине, что продолжала беззвучно плакать и отвел для удара руку назад.

Реддл моментально накрыл ладонью глаза Гарри, не позволив увидеть кровавую расправу. С него было достаточно. Сводить своего мальчика с ума он не желал, а наказание должно быть усвоено втройне - такого Барти Крауча не может забыть никто.

Алев вонзил кинжал в низ живота по рукоять, не встретив сопротивления мягкой плоти. Женщина подавилась вздохом, широко распахнув рот в немом крике. Алев с силой дернул руку вверх, разрезая живот, заставляя тело судорожно вздрагивать при каждом рывке лезвия. У ребер кинжал остановился - проломить кости женщины не позволяли вывихнутые руки. Услышав влажный всплеск вывалившихся наружу органов, Гарри совсем обмяк в держащей его руке, потеряв, наконец, сознание.

Волдеморт подхватил мальчика на руки, легко поцеловав в лоб.

-Заканчивай, Крауч.

Тот кивнул, снимая Империус с мужчины и обездвижив его.

-Умница. - Безразлично сказал Барти.

Продолжать этот спектакль уже не было смысла. Он показал, на что были способны Пожиратели Смерти, а теперь осталось закончить казнь предателя.

Женщина повисла на цепях, тяжело дыша и доживая последние секунды жизни. Под телом медленно расползалась лужа темной крови, хлещущей из вывернутой наружу плоти. Ее глаза широко распахнуты, а взгляд устремлен перед собой - она уже ничего не соображала в агонии умирающего человека. Мэтт точно так же потерял сознание от шока и завалился вперед, нависая над полом.

Барти взмахнул волшебной палочкой, и цепи вновь заковали окровавленные запястья мужчины в кандалы. Крауч снял с него заклинание, и тот мотнул головой, вновь обретя возможность двигаться, неверяще смотря на предсмертные судороги любимой женщины.

Крауч так же безразлично направил волшебную палочку в сторону бессознательного подростка, а Алев подскочил вперед, натянув цепи, наступая в еще теплую кровь ногами.

-Ты обещал, что не тронешь его! Обещал!

Барти медленно повернул взгляд безжизненно-темных глаз в сторону забившегося в истерике предателя.

-У тебя нет прав требовать пощады. Ты уже наполовину мертв. А мертвые не разговаривают. - С этими словами Пожиратель что-то прошептал, взмахнув палочкой, вновь направив ее в сторону Алева Стронга.