Жених из Ада(СИ)

Хотя артефакты обычно принадлежат ведьминскому роду.

Вот такая вот ирония.

И перевод, собственно, использованного фрагмента: “Изгоняем тебя, дух всякой нечистоты, всякая сила сатанинская, всякий посягатель адский враждебный, всякий легион, всякое собрание и секта диавольская, именем и добродетелью Господа нашего Иисуса Христа, искоренись и беги от Церкви Божией, от душ по образу Божию сотворенных и драгоценною кровию Агнца искупленных. Не смеешь боле, змий хитрейший, обманывать род человеческий, Церковь Божию преследовать и избранных Божиих отторгать и развеивать, как пшеницу”.

========== Глава десятая, или Наша прошлая жизнь. ==========

- Должен признаться, что этот способ перемещения мне понравился, вот только ты чуть не сшиб своими крыльями цветы с соседского балкона, - хохотнул Кенсу, пытаясь прийти в себя после неожиданного полета. Он особенно ничего не смог осознать, потому что все, чем он занимался во время полета – это крыл Дьявола по-черному, обещая ему «веселую жизнь», если тот его уронит.

Они наверняка привлекли чье-то внимание, но Кенсу не беспокоился – он знал, что, во-первых, в летающего человека с рогами никто бы не поверил, а во-вторых, Люцифер наверняка умел «подчищать хвосты», как бы иронично это ни звучало.

Пак уже принял былую человеческую форму и лишь наблюдал за Кенсу, переводящим дыхание. Его взгляд был нечитаемым, но омега буквально спиной ощущал, что тот обжигает его кожу.

- Тебе… Тебе разве не пора по своим дьявольским делам? – неловко спросил он, непроизвольно скользя языком по губам. От воспоминаний об их поцелуе в животе сладко заныло.

- Если ты о своих любимых козлах, то они проживут и без наших сношений, - прошипел Люцифер, медленно опускаясь в кресло и широко разводя ноги. Су сел рядом с ним на полу, изо всех сил стараясь не смотреть в различные очень привлекательные места, опираясь спиной на кровать и устало потирая руки, которые, казалось, до сих пор горели. – Больно?

- Что это за хрень была? Почему жжется? – недовольно поморщился Су, поднимая на Чанеля глаза. Тот задумчиво протянул:

- Артефакт. Это распятие усиливает любую молитву… Усиливало.

- Я читал про обряды экзорцизма, когда был помладше, но разве амулеты, артефакты и прочее… Это не из области магии? Тогда почему подобная вещь оказалась в обиходе монахов? - омега осторожно подул на свои руки. Чанелю, кажется, надоело на это смотреть, а потому он попросту бухнулся рядом с Кенсу на пол, взял его ладони в свои и что-то быстро зашептал, тут же чернея глазами. Кенсу ощутил жар, куда более сильный, чем раньше, а затем боль стихла, уносимая ласковыми прикосновениями острых когтей к смугловатой коже. Су, словно завороженный смотрел, как Дьявол вычерчивает в перекрестье линий незнакомые руны. – Почему крест так среагировал на меня?

- Потому что ты – грешник. И, более того, человек, чья душа связана со мной так тесно, как только возможно, - дьявольская ухмылка тронула его губы. – Подумать только, мой нареченный одним лишь прикосновением изничтожил артефакт, которому более тысячи лет! Я представляю, как перекосится лицо главы Ордена!

Су невольно не удержался от смешка:

- Вижу, ты не особенно любишь их братию.

- Что неудивительно, ведь они пытаются бороться со мной и моими прислужниками. А еще они лишили меня самого дорогого, что у меня когда-либо было.

- Чего же? – прошептал Су, чувствуя, как горло неприятно сжимается.

- Тебя. И нашего ребенка, - альфа провел когтями по щеке Кенсу, улыбаясь с такой горечью, что было страшно. – Ты был всего лишь монахом, совсем еще мальчишкой. Нецелованным, не знающим, что такое любовь и наслаждение. Тебя воспитывали лишь для молитвы, для того, чтобы ты смог приносить себя в жертву раз за разом, как только станешь старше. Но однажды на пороге монастыря появился молодой мужчина, рыцарь, раненый в бою. Главы Ордена пустили его внутрь, дабы он закончил свою жизнь в святом месте. Но ты был слишком добрым, ты не мог дать человеку попросту умереть, даже если так повелел ваш Бог. Ты знал, какие травы и отвары нужно использовать, чтобы излечить его раны, а потому и решил рискнуть всем ради незнакомца, которого ты видел впервые в жизни. И благодаря тебе, твоим ласковым рукам он смог прийти в себя, смог отодвинуть смерть, - Кенсу судорожно вздохнул, когда длинные, узловатые пальцы мягко легли ему на шею. – И в ответ ты увидел благоговение в чужих глазах, благодарность и что-то, что было неизвестно тебе. Тот рыцарь полюбил своего спасителя, даже согласился ради него остаться в монастыре, провести там весь остаток своей жизни. Ты был таким юным, ты познавал мир через маленькое окошко под самым потолком кельи, через множество книг, хранящихся в библиотеке монастыря… Через долгие и столь греховные для тебя рассказы того рыцаря о том, каков же мир на самом деле. У тебя появился новый друг, друг, с которым однажды ты стал еще ближе, - омега закусил губу, чувствуя, как мурашки бегут по позвоночнику. – Ты раскрылся перед ним, принял его, в свою душу и в свое тело. Ты задыхался от восторга первых поцелуев, чувствовал дрожь во время мимолетных касаний самыми кончиками пальцев, ты познавал, что значит любить кого-то всем сердцем. И не знал, что тот, кто стал тебе столь дорогим, является Дьяволом во плоти человека, пришедшим за душами глав Ордена.

- А дальше?.. – прохрипел Кенсу, тяжело дыша от столь сильного и кружащего голову аромата, что исходил от Чанеля.

- А дальше оказалось, что ты носишь в своем чреве наше дитя, - Люцифер был готов завыть, его голос стал глухим от боли. Он резко подался к Кенсу, проводя носом по его щеке и притягивая его все ближе к себе, отчего омега был вынужден забраться к Чанелю на колени. – Носишь моего наследника, представляешь?

Кенсу заворожено опустил руку на свой живот, чувствуя, как глаза начинает щипать от едкой боли.

- Что с нами случилось, Чанель?

- В монастыре, где ты воспитывался, подобное приравнивалось к греху прелюбодеяния, ведь вы все клялись хранить свою невинность. А когда монахи прознали, что это не их Господь поставил меня на ноги, а твои знания трав, то все было решено для тебя и для нашего чада. И я попросту не успел на пару мгновений!

- Почему? Ты же Люцифер, ты можешь все! – воскликнул Кенсу, чувствуя, как горло сводит судорогами.

- Твое слово для меня – закон. Ты – мой нареченный, лишь ты повелеваешь мной. И в чертову ночь, когда за тобой пришли члены Ордена, дабы насильно отвести на обряд Очищения, а затем представить Суду, ты запретил мне даже подходить к себе. Ты не мог позволить, чтобы наше дитя вырвали из твоего чрева, ведь ты любил его так сильно… Ты предпочел уйти вместе с ним. Я слышал лишь твои крики, то, как ты проклинал свой Орден, тех, кто тебя воспитал, скрывая истинную правду о том, что творится снаружи храма. Когда я ворвался в твою келью, ты лишь прошептал, что прощаешь меня за все… А потом просто перерезал свое горло, тут же падая к моим ногам. Я пытался тебя спасти! Но, уже теряя свою жизнь, ты запретил мне делать это - даже тогда ты не хотел, чтобы я пострадал. Глупый мальчишка, что мне сделалось бы? Я же сам Люцифер!.. – никогда Кенсу еще не слышал столько боли в ранее пропитанных гордыней словах. – Ты просил лишь, чтобы я покарал тех, кто сотворил такое с нами…

- Ты ведь убил их, правда? – яростно вскинул голову Кенсу, прижимаясь лбом ко лбу Пака и дрожа плечами. – Скажи, что они страдали! Скажи мне! Они этого заслужили!..

- Твое тело не успело еще даже остыть, как я уничтожил всех тех, кто был причастен к твоей смерти! Всех! До единого… - хрипло рассмеялся Чанель, сжимая Кенсу в своих руках так крепко, что ему было больно. Но он не вырывался, жадно поглощая каждое слово Дьявола. - Я спалил тот монастырь, отдав монахов на растерзание своим чадам, доказал, что никакая молитва их не спасет! И они рвали, грызли их тела, ломали кости, истязали, насиловали… Их крики и мольбы о помощи были самым сладким звуком, что я слышал в своей жизни!