Трудно быть геем (СИ)

- Зайка! Где свою морковку потерял, - махнула мне Валюша.

- Валюша! Ты сегодня просто куколка. Да он съебался куда-то со своими спиногрызами.

- А это не он там в углу с мальчиком сидит, - шепнул мне на ухо Андрюхин медвежонок.

Я взглянул в знакомый угол, и мое сердце тяжело ухнуло в груди. Константин сидел за тем самым столиком, в компании мальчика-одуванчика, курчавого, прыщавого и очкастого.

- Не расстраивайся, зайка, - Валюша гладила меня своей когтистой лапой по волосам, - ты не первый. Он находит неумелого мальчика, учит его всему, а когда тот достигает определенного уровня, Константин находит другого ученика.

- Почему мне никто не сказал про это? - мне хотелось то ли ударить кого-нибудь, то ли просто разреветься.

- Я вообще про это не знал, - поднял лапки медвежонок.

- Я тоже. Я вообще видел его раньше от силы раза три, - пожал плечами Андрей.

- А я не хотела тебя расстраивать, зайка. Надеялась, что тебе кто-нибудь другой скажет. Ты был таким счастливым, - вздохнула Валюша. Из ее сильно накрашенного глаза выкатилась слезинка и повисла на наклеенных ресницах.

- Да пошло оно все нахуй, - сказал я и выбежал из клуба.

Мне было плохо. А когда мне было плохо, я уезжал на дачу. Там все как-то легче переносилось. Но сейчас я даже уехать не мог. Там отдыхали мама и ее Миша. Мне не нравился этот мужик и пересекаться с ним лишний раз мне не хотелось. И я пошел к тете. Она тоже не поехала на дачу, и похоже по той же причине что и я.

- А ты любила когда-нибудь? - мы с тетей сидели на ее маленькой уютной кухне и пили вино.

- Конечно, - она очень умная, моя Машенька. Она никогда не мучила меня расспросами, потому что знала меня с памперсов, и понимала с полуслова.

- А тебя бросали?

- Ой, милый, я самая бросаемая женщина на свете. Так, что ты обратился по адресу, - она оторвала виноградинку, и сунула мне в рот, - это все переживаемо. Только вот в юности, это все переживается по-другому.

- Легче?

- Нет. Тяжело в любом возрасте одинаково. В юности просто чаще глупости делаешь из-за этого. А с возрастом молча болеешь. Так, что просто перетерпи, а лучше постарайся себя отвлечь. Главное, не наделай глупостей.

И я терпел. Отвлекался подготовкой и сдачей экзаменов и курсовых, и конечно сексом с Олей. В принципе я нормально себя чувствовал, вот только мне не хватало мужского тела. Вечерами я закрывался в своей комнате, смотрел гей-порно, и яростно мастурбировал. Мне снова и снова хотелось почувствовать этот кайф и я даже попросил Андрюхиного медвежутя купить мне вибратор, так как сам зайти в интим магазин не решался. Но нужного эффекта все равно не было. Это было просто инородное вибрирующее тело в моей заднице. Мне не хватало тепла кожи, поцелуев с покалыванием щетины, сильных рук на бедрах, и реального живого члена внутри. Когда я предложил заняться анальным сексом Оле, она посмотрела на меня, как на идиота, и сказала:

- Тебе чо, одной дырки мало?

Она развернулась и ушла. Нет, она не ушла насовсем, просто вышла из Ленкиной комнаты, где мы на Ленкиной кровати занимались сексом. Потом она уехала куда-то с родителями на лето, а осенью я просто ее уже не хотел.

Когда я был с Константином, мне необходимо было соответствовать ему. Рядом с таким элегантным мужчиной, ходить в дешевых джинсах с рынка и в таких же дешевых кроссовках, а-ля «адидас», было неудобно. Потом такси. Он жил в центре, а я на окраине, и когда я уезжал от него ночью, он не догадывался дать мне денег. Потом подарки. Он баловал меня, и мне опять приходилось соответствовать. Дорогой галстук и парфюм на новый год, по сравнению с позолоченной «Зиппо» на день рождения, стоили копейки. Я назанимал денег у всех знакомых, но пришло время расплатиться с долгами, да еще надо было накупить себе приличной одежды, чтобы, опять таки, соответствовать Константину. Ни в одном банке не дали бы мне, учащемуся колледжа восемнадцатилетнему лоботрясу, денег. Но нашлись «добрые» люди, которые одолжили мне приличную сумму, под такой же приличный процент. Об этом я, конечно, не мог сказать никому. Даже любимой Машеньке.

- Ой, зайка! А знаешь, братец-кролик, если ты на этой неделе не погасишь долг за огненную воду, то будешь мыть посуду на кухне до второго пришествия.

- Я помню. Костик, - махнул я рукой бармену.

Я приходил в гей-клуб каждую неделю. Просто, чтобы увидеть его. Несколько раз он приходил с тем же очкариком, потом с невысоким полненьким пупсом. Конечно, он видел меня, но ни разу не подошел и не заговорил.

- Здравствуй, детка, - я подсел за столик к знакомому парню по имени Геночка. Геночку можно было бы назвать красавцем, если бы не его бабские ужимки. Он был до омерзения манерным.

- Привет, красотуля! - улыбнулся мне он.

- Деньгами не богат?

- Красота моя, ты мне и так штуку должен.

- Бля! Я совсем на мели и меня на счетчик поставили, - вздохнул я.

- Солнц… да с твоими данными… Вон того мужика видишь? Прикинь, я к нему подвалил, а он говорит, что ему блондины нравятся. Ну, не побегу же я перекрашиваться ради этого? - надул губки Геночка, - а как ты думаешь, мне пойдет блонд?

Я уже не слушал Геночкин треп. Я смотрел на мужчину, сидящего за барной стойкой, потягивающего дорогой коньяк и явно пялящегося на меня.

Глава 12

Я сидел в клубе, слушал радостный треп Геночки и разглядывал мужика за барной стойкой. Ничего особенного. Лет тридцати пяти, коренастый, но не толстый, густые короткие волосы, недорогой костюм, галстук, рассеянный блуждающий взгляд. Хрен знает, как занесло этого дядьку к нам в клуб. Он явно не вписывался в атмосферу праздника, царящего здесь. Дикий какой-то. И этот галстук… Кто ходит в клубешник в костюме и галстуке?

В дверях появился Константин со своим колобком. Видимо, очкастый одуванчик оказался плохим учеником. Интересно, как этот напыщенный индюк занимается сексом с этим пончиком? Невысокий толстый парнишка мне реально напоминал малыша из старого мультика, которого звали то ли Пончик, то ли Сиропчик. Мне стало смешно, и я прыснул, поперхнувшись колой.

- У тебя истерика, сладкий? - Геночка прервал свой рассказ о дорогом бутике и шикарных мокасинах, которые обещал купить ему «его котик». - Бедненький зайка, - он погладил мою руку, - так переживаешь, что Костенька с другим мальчиком?

- Не. Я просто представил, как он катает по своей шикарной кровати этого колобка, - и я снова засмеялся.

- Ой-й-й… не страдай так. Ты еще встретишь своего котика. А знаешь, как я познакомился со своим?

И Геночка снова начал рассказывать про своего папика. Все знали, что он встречается с каким-то богатым и достаточно известным мужиком. Вернее, не то чтобы встречается. «Котик» снимал Геночку раз в два-три месяца на недельку, вез его на юга или просто развлекался за городом, а потом покупал дорогие цацки и съебывался в семью. Из-за того, что папик не платил Геночке за услуги, тот считал его не клиентом, а своим мужчиной. Когда его котик отбывал, Геночка продавал себя за деньги. У него не было сутенера, и заработком он ни с кем не делился. Он занимался этим просто так, от скуки. Так что его можно было назвать идейной проституткой. Ему это нравилось, да и дополнительная денюшка ни для кого не лишняя. Он тупо приходил в клуб отдохнуть, и, если к нему кто-нибудь подваливал, Геночка просто называл цену. И так делал не только он.

Как нарочно, мужчина за стойкой бара сидел так, что я мог видеть и его, и Константина. Странная мысль заворочалась в моей голове и подняла мне настроение еще больше. Константин научил меня доставлять мужчине удовольствие в постели. Этот парень за стойкой хотел получить удовольствие и готов был за это заплатить. Я мог это сделать, и мне нужны деньги. Мы просто созданы друг для друга!

- Ладно, я пошел, - бросил я Геночке, не дослушав описание золотого колечка, которое он безумно хотел. Я встал из-за стола и смело направился к барной стойке.