Там, где мы есть (СИ)

— Моя пиратская треуголка, в которой я снимался, сойдет за доказательство? — у Робби Кэя вдруг включился азарт доказать другу, что это действительно он сыграл юнгу в «Пиратах». — И еще у меня есть немного фоток со съемок… И я лечу в Лос-Анджелес на премьеру и могу взять автограф и у Джонни, и у Джефри, и у Пенелопы… Как тебе такой вариант?

— Вот это мне уже нравится! — голос друга повеселел. — А давай зависнем в выходные у меня, и ты мне расскажешь — каково это сниматься в блокбастере рядом с киномонстрами.

— Прости, Кэл, в эти выходные никак не получится, — Робби вздохнул. — Я как раз буду в Лос-Анджелесе…

— Круто! — Бирн присвистнул. — Тогда может в следующие? И не забудь про автографы!

— Заметано!

И они довольно весело провели следующий субботний вечер. Робби вернулся из Лос-Анджелеса с внушительным «уловом» — он действительно взял автографы для друга у кого только смог, привез афишу «Пиратов» и много-много фотографий. Не забыл и про свою пиратскую треуголку, которая осталась у него после съемок, и Кэлум выглядел в ней довольно смешно. А все вместе стало неоспоримым доказательством того, что юнгу действительно играл Робби Кэй, а не кто-то другой. Роб вспоминал веселые моменты со съемок фильма. Рассказывал, что Джонни Дэп и в жизни довольно забавный чувак, что из образа Джека Воробья он не выходил весь съемочный день — чтобы не терять настрой, как он любил поговаривать, что вместо Пенелопы Крус в некоторых сценах играла ее сестра, потому что сама Пенелопа была беременна, что специально учился фехтовать на мечах, для батальных сцен, что сниматься довольно весело, но порой очень утомительно, и какое великое множество запоротых кадров бывает во время съемок. Их дружеские посиделки затянулись до позднего вечера, и Кэлум предложил другу остаться у него на ночь. В этом не было ничего удивительного — они частенько ночевали друг у друга по выходным.

Надо сказать, что с Кэлумом Бирном у Робби как-то сразу сложились дружеские отношения, доверительные и близкие. Даже очень близкие, как считали одноклассники и друзья. Да и плевать! Пусть думают, что хотят… Робби и сам не мог объяснить, что было в Кэлуме такого, что его когда-то зацепило в этом скромном, немного стеснительном и серьезном парне, который был вечно погружен с головой в учебу. Они и в школе то почти не пересекались на занятиях: Бирн выбрал профильным предметом химию, потому что собирался продолжить свое образование в медицинской области; а вот специализацией Кэя была история, с направлением — международные отношения. Будущий политик Робби Кэй, а может быть даже и Президент Соединенных Штатов Америки… Ха! А почему бы и нет? Чем черт не шутит! По крайней мере, Робби хотелось бы понять политическую кухню Соединенных Штатов изнутри. Зато когда у них совпадали занятия по некоторым предметам, то тогда они всегда сидели или рядом, или за соседними партами. С одной стороны, Кэлум был одним из их «четверки мушкетеров», но с другой, с Джозефом было куда веселее, а Робби почему-то сблизился именно с этим тихим кареглазым парнем. Все было просто — они дополняли друг друга, становясь вместе чем-то целостным, а еще им было невероятно комфортно вместе. Вот и весь, собственно говоря, секрет. И это здорово, когда в жизни есть человек которому ты можешь довериться, с которым чувствуешь себя уютно, с которым можешь быть самим собой, потому что он принимает тебя любого. И хоть одноклассники порой подшучивали, что подозревают в их тандеме отношения отнюдь не дружеские, это была действительно настоящая, крепкая, мужская дружба. И может быть немного братская любовь.

В общем, когда Кэлум предложил Робби остаться у него на ночь, и он был готов уже было согласиться, как вдруг почувствовал знакомый холодок в сердце — Неверлэнд звал его, а браслеты, как назло, Робби Кэй с собой не захватил. Он не рассчитывал сегодня заночевать у друга. А если бы даже и захватил, то не смог бы ими воспользоваться при Кэлуме — как бы он объяснил другу, зачем он надевает на ночь эти странные аксессуары? Нужно было срочно попасть домой, и он уже собрался уходить, но холод настолько стремительно завладевал его сердцем, что Робби почувствовал, как уже начинает проваливаться в темноту — времени не было. Вообще Робби научился сдерживать такие приступы внезапной атаки Неверлэнда, как он это называл, и ему хватало времени, для того чтобы добраться до своей комнаты и до браслетов, но в этот раз «зов» был слишком мощным. В Неверлэнде случилось что-то из ряда вон выходящее…

— Мне нужно срочно прилечь… — Робби отчаянно вцепился в руку Кэлума, чувствуя, что уже не в силах сопротивляться холоду, овладевающему его сердцем. — И ты не пугайся, если я вдруг внезапно отключусь — это нормально. У меня бывают приступы внезапной слабости… И наших родителей не беспокой, пожалуйста.

Последнее, что увидел Робби Кэй, проваливаясь в увлекающую его бездну, были испуганные глаза друга и растерянность на лице, когда Кэлум подхватил на руки его обмякшее тело…

В этот раз Питер Пэн не нашел на утесе, где обычно встречался с Феликсом, ни самого Феликса, ни Призрака с Тенью, и это было странно. Он закрыл глаза, пытаясь связаться с Тенью, и ему практически сразу это удалось. Пэну было знакомо то место, где он всех «увидел» — неподалеку от утеса скрытая пещера за скалой на берегу, которая напоминала расколотое пополам сердце. Питер перелетел к скале и бесшумно опустился за спиной Феликса.

— Что случилось? — Питер был уверен, что случилось что-то необычное, что требовало его срочного присутствия.

Феликс обернулся, но выглядел как-то растеряно, а может даже несколько испуганно.

— У нас гость, Питер, — Феликс кивнул в сторону, где сидели волки. — Его случайно обнаружил Уайз. Тело прибило волнами к берегу, и мы думали, что парнишка мертв. Пришлось вспомнить пару приемов по оживлению утопленников, хотя я не думал, что это поможет. Но мальчонка оказался живучим. Везунчик…

Пэн подошел поближе и увидел мальчика, лежащего на влажном песке, в мокрой одежде, бледного, обессиленного, дрожащего и скрюченного от того, что его выворачивало наизнанку, судя по всему, морской водой. Парень был довольно симпатичным, и на вид ему было лет пятнадцать.

— Он пришел в сознание буквально перед твоим появлением, — Феликс присел перед гостем на корточки, задумчиво его разглядывая. — Ничего, парень, сейчас тебе станет легче, — Феликс похлопал парнишку по плечу. — Ты как сюда попал?

— Я сбежал с пиратского корабля, — прошептал парнишка — голос мальчика был настолько слаб, что Питеру тоже пришлось присесть, чтобы хоть что-то расслышать.

И здесь речь о пиратах… Пэну все это казалось сном во сне. Может в его подсознание настолько въелись впечатления от премьеры «Пиратов», а может, потому что они с Кэлумом весь вечер разговаривали о пиратах, но теперь у него было странное ощущение, что он сам себе создал иллюзию, под впечатлением разговоров и воспоминаний, как делал это для потерянных мальчиков. Только теперь ему казалось, что потерялся он сам…

— Ты уверен, что это был пиратский корабль? — Феликса явно насторожило то, что он услышал от нежданного гостя.

— Да, уверен. Я был юнгой на торговом корабле Королевского флота, но на нас напали пираты, половину нашей команды перебили, а остальных захватили в плен, опустошили трюмы, а корабль пустили ко дну, — парнишка наконец нашел в себе силы, чтобы сесть. — Нас везли на невольничий рынок, но по пути, так случилось, что меня продали на другой пиратский корабль, вот с него-то я и сбежал — увидел землю и прыгнул за борт… Вот только силы не рассчитал.

— Ты помнишь, как назывался корабль и как звали капитана? — Феликс нахмурился.

— «Веселый Роджер»… Вроде так… по-моему… — взгляд мальчишки был неуверенным. — А капитана все называли — Капитан Джонс.

— Ты уверен, что именно Джонс? — Феликс напряженно смотрел на мальчика в ожидании ответа.

Парнишка на секунду задумался, но потом уверенно кивнул головой:

— Уверен. Я жил в его каюте несколько дней.