Между двумя ударами сердца (СИ)

- Давай потом, - за окошком поднялся полосатый шлагбаум, на дороге появилась мамина машина.

- Я могу приехать, - последнее предложение собеседника. Итачи сам знал, что пустое, но всё равно предложил.

- Нет, давай потом, - настойчиво повторил Наруто, пару раз коротко ударил по клаксону. Итачи не мог не услышать и тут же прокомментировал:

- Кого-то ждёшь? Надеюсь, не новый объект увлечений?

Наруто рассмеялся. Одной фразой развеялась добрая половина сгустившихся над головой туч. Одна интонация заслуживала Оскара. Оставалось лишь молча поаплодировать, но машина уже приближалась, уже начала тормозить. Сейчас мама опустит окошко и задаст первый вопрос.

- Ага, - подтвердил Наруто задорно, – офигенная женщина с волосами, как огонь, с глазами цвета… эммм… - взгляд на близрастущее дерево. Увы, сравнения никто там не написал. – Ну всё, пора мне.

- Можно мне заехать на ужин как-нибудь?

- Чего?

- Дружеский визит. Неужели теперь ты меня прятать начнёшь?

- Я позвоню, - с широченной улыбкой на губах Наруто прервал связь, приспустил окошко со своей стороны и помахал матери ручкой.

- Сегодня случилось что-то особенное? – поинтересовалась она.

- Ага, приглашаю тебя на ужин.

- По поводу?

Разве нужен повод поесть с членом своей семьи? Наруто не ответил, только тронул руль и повернул ключ в зажигании.

Повод был. Только Наруто не знал, как подступиться. Знать секрет и говорить о нём – две разные вещи. Особенно тяжело это сделать с родителями. Возрастная категория не та. Это почти то же самое, когда не знаешь, как поступить с девушкой, а спросить боишься. Теперь Наруто со всей остротой осознал проблему стеснения детьми своих родителей. Ну глупо же! Предельно глупо! Было бы что-то личное, а тут…

Орочимару – очень даже личное. Иначе не стал бы он молчать в семейном кругу Узумаки-Намекадзе и звонить втихаря. Если рассказать маме, не совершит ли Наруто ошибку.

Он продолжал ковырять палочками лапшу в миске, не смотрел на Кушину. Да и на еду не смотрел. Почему с Итачи казалось проще поговорить на тему, заданную серым кардиналом?

- Дырку провертишь, - нарушила тишину мама. Выглядела спокойной. Такой же спокойной, как Итачи. Наверно, они брали уроки у одного учителя.

- Мам, - начал не с того. – А если ты с Итачи в поединке сойдёшься, ты его уделаешь? Или он тебя?

- Неужели поссорился с ним?

- Нет. Я никогда с ним не ссорился.

- Это и удивительно. С Саске вы чуть ли не насмерть дрались. А уж когда начали чакрой пользоваться, мы с отцом думали…

- Ну давай не будем об этом! – перебил Наруто, ещё усерднее вертя палочками в рамене. Неловко вспоминать все детские шалости, на которые серьёзные шиноби, вроде мамы, смотрят со снисходительной усмешкой.

- А теперь по существу, - она посерьёзнела, не стала придираться к словам или продолжать вечер воспоминаний. – Что там у вас с Итачи?

- А? – он мгновенно забыл о лапше, вскинул голову, готовый провалиться под землю сперва от удивления, потом от накатившего стыда. – Мам! Откуда ты узна…

И заткнулся. Сам же проговорился, зачем-то про Итачи начал.

- Ничего у нас с Итачи. Всё по-старому, - буркнул он. – Я о другом хочу поговорить.

- И?

- Помнишь, Орочимару-сан назвал меня достоянием Конохи?

Она изменилась в лице. Слишком неуловимо, чтобы Наруто остался спокойным. Он тоже дрогнул. Почуял, что затронул тайну, которую от него собирались скрывать, возможно, до конца жизни.

- Орочимару заинтересован в твоём отце. Почему ты решил, что из-за него он не мог обратить внимания и на тебя?

- Но это же неправда! – выпалил Наруто. – Я хочу знать, почему он так сказал? Что за тайна и каким образом всё это связано с печатью?

Кушина задержала руку с бокалом в воздухе, чуть-чуть не поднеся его к губам, не отрывала взгляда от сына. Непроницаемая, чужая, ужасная. Когда она так выглядела, Наруто обычно огребал. А на полигоне приходилось особенно туго. Только сегодня она сердилась не на него. Это тоже существенный нюанс. Она так же неторопливо поставила бокал обратно, оторвалась от спинки стула и положила обе руки перед собой на стол, сцепив их в замок.

- Мам? – с опаской поторопил Наруто.

- Что он тебе сказал? – она не спрашивала, когда он успел пересечься с Орочимару, уже догадалась. И вряд ли сразу же подумала на личную встречу.

- Я правда занимаю какое-то особое положение в Конохе?

- Каждый шиноби занимает особое положение. Каждый клан чем-то отличается от других и по-своему полезен. Клан Узумаки располагает большим количеством чакры. Это наследственное. Из поколения в поколение её количество только увеличивается.

- До бесконечности? – вырвалось. – То есть, я не совсем то хотел сказать…

- Бесконечность – это очень много.

- Значит, правление Конохи планирует использовать меня, как основную ударную силу? А тебя?

- Дело не в воинских походах, - она успокоилась, снова взялась за бокал и сделала всего один глоток. – Ты обязан научиться идеально управлять своей чакрой.

- Но я же учусь.

- Недостаточно усидчиво.

- То есть, он хотел меня подтолкнуть?

- Нет, - она снова выглядела угрожающе, - много необузданной силы – повод биться за неё. Ты пойми, Наруто, кто обладает этой силой, тот может диктовать свои условия. Я не хочу, чтобы кто-то другой, кроме тебя, распоряжался тем, что от роду принадлежит тебе. Не позволяй манипулировать собой.

- Я и так не собираюсь. Но если я хочу стать Хокаге, то мне же всё равно придётся столкнуться с ними.

- Верно. Практика бывает разной. Тебя заметили с самого рождения. Тебе и диктовать условия.

- Мне? И как ты это представляешь? Завалюсь к ним и скажу… а что я скажу?

- «Если не хотите увидеть Коноху в руинах…», - начала Кушина с ускользающей улыбкой.

- Ну маааам, я серьёзно!

- И я серьёзно. Просто не позволяй никому владеть своей силой. Только ты за неё в ответе.

- Выходит, Орочимару-сан старался помочь мне в корыстных целях? – Наруто снова обратил внимание на рамен, наконец отправил первую порцию в рот, чуть ли не с наслаждением закрывая глаза. Продолжал слушать, ловил каждый звук. Только мама молчала. Спокойно расправлялась с гарниром, не глядя на сына больше. Не может быть, чтобы она уже закончила. А как же тайна? А как же печать?

- А печать, мам? Что с печатью?

- Наруто, - она отложила столовые приборы, снова посмотрела пристально и пугающе, - давай договоримся: не нужно говорить этого вслух. Угроза приходит не от печати. На чём бы она ни стояла – печать всегда играет роль сдерживающего фактора. А что обычно люди пытаются сдержать?

- То, чего не могут контролировать, - отчеканил Наруто.

- И?..

- То, чего боятся.

И снова пауза. Мама молчала. Наруто молчал. Ждал хоть какого-то объяснения, а не абстрактных понятий о печатях и запасах чакры, которые неизвестно где хранятся. И почему именно у клана Узумаки? Ведь много же кланов поколениями бьются ради этого запаса, чтобы не выдохнуться, встретившись с настоящим врагом.

- В чём секрет нашего клана? – совсем шёпотом спросил Наруто, понял и сам почуял, что нельзя вслух в общественном месте.

- Они боятся нас.

- Чего?

- За наши способности.

- За количество чакры, что ли? – не понял Наруто. Не то спрашивает. Не так представляет. - Мы что, печатью скрываем свою силу?

- Однажды ты обязательно узнаешь, но ты ещё не готов, - отрезала Кушина и как ни в чём не бывало возобновила трапезу.

- Почему не сейчас?

- Если ты заявишь, что спросишь у Орочимару, получишь такую взбучку, что неделя без машины покажется тебе раем, - предупреждение. Последнее перед атакой. Мама серьёзна и, как оказалось, крайне рассержена. Но не на сына, а на кого-то ещё. На Орочимару? На совет? На Хокаге? На кого? Наруто не осмелился спросить, почувствовал, что это уже не его территория. Мама знала о правлении гораздо больше, чем всегда показывала. Да и папа – не последний человек. Наверно, он даже мог бы стать Хокаге.