Желание дикого сердца (СИ)

Солнце начинало садиться, Джек и Эми бегали друг за другом по двору, а Дерек отсчитывал минуты до полной готовности стейков.

— Знаешь, я все хотел тебя спросить, — Стайлз сделал еще глоток пива. — Почему ты сразу пригласил меня на ужин? Мы же тогда только-только обо всем поговорили, и я думал, что тебе потребуется хотя бы пара недель.

— Ты сказал, что мне не обязательно заходить в магазин. И ты принес мне оленя.

— Что… правда? В этом все дело?

— Я показал, что могу тебя обеспечить, — пожал плечами Дерек. — И вместо того чтобы выкинуть или отдать кому-то, как сделало бы большинство, ты обработал оленя и разделил между нами.

— А что насчет магазина?

— С тех пор как я рассказал тебе о Дженнифер, ты ни разу не заставил меня столкнуться с магией. А я знаю, что это важная часть твоей жизни. Так что… это дорогого стоит. — Дерек сглотнул. — Это придало мне мужества, сделать что-то значимое для тебя.

— Так. — Стайлз отставил бутылку в сторону. — Ладно, сейчас мне очень нужно тебя поцеловать.

— Нужно? — Дерек изогнул губы в улыбке.

— Нужно, хочется, как угодно, педант ты эдакий. Ты очаровательный, и это вызывает во мне некоторые чувства.

Дерек повернулся, оказавшись с ним лицом к лицу, и наклонился вперед. У Стайлза перехватило дыхание от этого движения, все тело немного напряглось в ожидании.

— Просто чувства? — прошептал он.

— Сильные чувства, вроде любви и счастья, теперь-то ты доволен…

Дерек так и не узнал, как Стайлз намеревался назвать его на этот раз, потому что преодолел разделяющее их расстояние и заткнул его поцелуем.

Стайлз издал какой-то жалобный звук, а потом вплел свои пальцы в волосы Дерека, немного наклонил голову, сменив угол, и провел языком по его губам. Дерек выдохнул через нос и приоткрыл рот.

И вау, это было даже лучше, чем Дерек себе представлял. Он опустил руки на бедра Стайлза и притянул к себе, гонясь за его запахом и вкусом…

— Кхм-кхм.

Они отпрянули друг от друга, как застуканные в машине подростки. Эми и Джек стояли на краю крыльца, сложив руки на груди, и для детей, еще только пошедших в начальную школу, выглядели жутко осуждающе.

Эми постучала ножкой по полу.

— Если вы уже закончили со всякими отвратительностями, когда мы уже будем есть?

— Да, мы есть хотим! — поддержал подругу Джек.

Дереку казалось, он вот-вот умрет от смущения.

— Нет, — непринужденно ответил Стайлз, — мы еще не закончили со всякими отвратительностями. Пока мясо дожаривается, у нас есть как минимум четыре минуты, так что если ты не хочешь видеть, как я засовываю свой язык твоему папе в горло, то тебе лучше пойти поиграть на детской площадке.

— Боже мой… — Дерек спрятал лицо в ладонях.

— Ты правда хочешь засунуть свой язык ему в горло? — потрясенно спросил сын.

— Взрослые такие отвратительные, — Эми поежилась. — Пойдем, Джек.

— Это просто отвратительно! — крикнул Джек и побежал следом за Эми подальше от крыльца.

Да, Дерек определенно умрет от смущения.

— Вот тебе и уединение, — сказал Стайлз. — Ну, относительное, конечно. Итак, на чем мы остановились?

— Мы жарили мясо, — Дерек отвернулся к грилю.

— Ой, да ладно тебе, — Стайлз почти повис на нем. — Я же их спугнул. Не хочешь этим воспользоваться?

Дерек взял Стайлза за руку и поцеловал костяшки, растирая большим пальцем линии татуировок.

— Позже.

— Но до «позже» еще так далеко, — надулся Стайлз.

Дерек потыкал щипцами стейки и котлеты для бургеров, радуясь, что румянец можно списать на жар от гриля.

— Ну, позже детей можно будет занять фильмом.

— Фильмом… ох, вот как, — Стайлз поцеловал ушную раковину Дерека, и тот вздрогнул. — Окей, позже. Обязательно.

Позже Дерек отведет Стайлза в спальню и зацелует до потери сознания. Позже он разденет Стайлза и изучит каждый дюйм его кожи. Позже он уткнется носом Стайлзу в загривок и будет глубоко вдыхать, жадно впитывать в себя запах, который он не мог выветрить из головы месяцами.

А сейчас Дерек стоял на заднем крыльце своего дома, его дочь со своим лучшим другом бегала вокруг качелей, его парень прижимался к нему со спины, вокруг витал запах жареного мяса, а сумеречное небо над их головами становилось все темнее и темнее.

Он был дома.