Демон-хранитель (СИ)

Сел все же приготовил нам кофе и уселся мне на колени, уткнувшись носом в шею. Я лишь на мгновение покосился на часы, отмечая, что уже семь десять, и он исчез, оставив только свой запах и ощущение тепла.

Я провел ладонью по столу, спокойно допил свой кофе. Затем кофе Села и помыл кружки, прибрал устроенный нами бардак, и когда дел больше не осталось — закричал. Не знаю, что подумали соседи (свалили шум на телевизор, были заняты или вообще работали, будни все же), но полицию они не вызвали. Я не плакал, хотя боль и душила изнутри, разрывая сердце. Нельзя поддаться отчаянию, ведь впереди у нас встреча, а слезы будут признанием моего проигрыша. Я же не сдамся.

Звонок на мобильный отвлек, я взял трубку и услышал привычный голос Никиты:

— Дим, привет. Слушай, кажется, меня скоро выпишут. А у меня даже одежды нет. Привези мне джинсы, майку и куртку. А то неудобно как-то. И привези, пожалуйста, мне зарядное от книги.

— Привет, хорошо, все сделаю, — я потер лоб, неуверенно огляделся. В горле немного першило от крика, но ничего больше. — Угги тебе захвачу, холодает уже.

— У меня в голове все еще весна, — Никита фыркнул. — Полгода из жизни вычеркнул. Ну ничего, к следующей весне я буду уже огурцом!

— Не надо, зеленый овощ нынче не в тренде, я проверял. Лучше слушайся врачей, хочу быстрее тебя забрать домой. Договорились? Сейчас соберу вещи и заеду, — невольно улыбаюсь. Голос Никиты, будничные дела, если вновь сконцентрируюсь на них, то не потону. Я встречу Селема, надо только дождаться и не прозевать. Где-то сейчас мой чертенок стоит посреди неизвестности, без памяти, растерянный и оглушенный свалившейся действительностью. Но он не сдастся. И я тоже.

Никиту выписали через неделю, и он внес в мою жизнь оживление: физиотерапевт и массажист в качестве гостей. Его первые шаги вместо новостей, Никита постепенно становился прежним и к Новому году он уже полностью был готов его бурно и весело праздновать.

— Ну что, хочешь со мной на квартирник? — предложил он мне. — Там будут такие телочки! Всем максимум двадцатник!

— Ты же знаешь, я не фанат таких развлечений, — привычно отнекиваюсь, просматривая статистику по салонам. Перед НГ покупают много, но и планы ставят приличные, есть незначительные отставания.

— Ты что, Новый год дома один проведешь? Дим, тебе нужно с кем-нибудь трахнуться, а то после развода… Ты скоро забудешь, как голая баба выглядит. Да я уже и с парнем бы тебя видеть рад был бы, — Никита рассмеялся.

— Хватит говорить о трахе, мал еще, выбирай выражения поприличней, — я шутливо отвесил затрещину. — Что мне с вами, малявками, делать? Возглавить банду детсада? И если я и правда выберу парня, не все твои друзья обрадуются.

— Пф… Как ты плохо знаешь моих друзей! Кроме того, что Артем мне читал Гете, пока я был слаб и не мог отбиться, он уже год вместе с Серым, — брат показал мне язык.

— Единичный адекватный случай, — пожимаю плечами. — Мне дома одному веселей будет. Объемся оливье и лягу спать под елкой.

— Только не пей много, — отмахнулся Никита. — Ты странный, Дим. Особенно в последнее время.

Он все же отстал от меня и занялся собой.

Никита прислал смс утром, гулянка продолжилась, и вряд ли он вернется сегодня. Скорее завтра или вообще третьего числа. Я же от нечего делать прибрался, сдул пыль с бутылок, которых так и не убавилось с ухода Селема. Я же теперь пил исключительно сок. Выбрав книгу, лег на диван, изредка поглядывая на мигающую елку.

Звонок в домофон был неожиданным, и я с неохотой подошел, слишком настойчиво звонили:

— Кто?

— Простите, вы Дима? Меня знакомый просил вам подарок передать. Селем. Знаете такого?

— Поднимайтесь, — нажав на кнопку, я открыл дверь и вышел на площадку к лифтам, вслушиваясь в каждый звук и нервно расхаживая. Что же Сел придумал?

Из лифта вначале выскочила мелкая собачонка, а затем только девушка, она держала в руках небольшую коробку.

— Здравствуйте! Собаку он вам передавать не просил, не пугайтесь. Вам посылка! — улыбнулась девушка. — С Новым годом!

— Привет, спасибо, и вас с праздником, — я повертел коробку в руках. — Вы вместе собак выгуливали?

— Я их выгуливала, а он воспитывал, — вновь улыбка, веселая девушка. — А вы не знаете, он вернется из своей поездки? Без него сложно.

— Не знаю, я сам его очень жду. Хотите зайти? Еды полно, есть кофе и чай, погреетесь.

— Ой! Лика еще щенок! Она вам точно елку снесет! — она рассмеялась. — Но если вы этого не боитесь, я с удовольствием! Меня Настя зовут.

— А я Дима, елка в гостиной, не пустим туда собаку и обойдется.

Собака бегала от стены к стене, стуча когтями по плитке и виляя хвостом. Она же первой ринулась в квартиру, обнюхивая и исследуя.

Девушка зашла следом, смотря по сторонам, разулась, извинилась за следы собачьих лап и вытерла их влажной салфеткой.

— А вы откуда с ним знакомы?

— С больницы, я брата навещал, мы поговорили и начали видеться, а затем и жить вместе, — проведя на кухню девушку, я налил собаке воды в тарелку, а сам включил чайник. — Что пить будете?

— Кофе! — решила Настя. — Селем хороший мальчик, жаль, что ему пришлось уехать. А тут уютно! Только скучно, наверное. Сюда бы собаку или кота — сразу станет веселей! Не обижайтесь, Дима, мне же нужно искать руки для животных. У нас сейчас и кролики есть, и хомяки, даже хорьков выкидывают.

— У меня брат срач за всех них разводит, но Селем наверняка захочет. Вот с ним и решим кого взять, — собака, напившись, обежала кухню и остановилась возле моих тапок, принюхиваясь. Она явно не устала и теперь искала приключений.

Девушка посидела еще немного, мы поболтали о Селеме, я то и дело касался коробки или поглядывал в ее сторону. Выполнив обряд вежливости, я поблагодарил Настю, что сдержала слово, данное Селему и принесла посылку совершенно незнакомому человеку. Проводив гостью до лифта, я бегом вернулся в квартиру и обнялся с коробкой.

Первыми я увидел рожки, обычные рожки на обруче, которые продавались в любом киоске перед Хэллоуином, затем с десяток фотографий, наших, совместных и просто его, акварельные краски, десяток презервативов, книжка о звездах и письмо.

Я сразу вскрыл письмо.

«С Новым годом тебя, Дима! Я хотел бы тебе поднять настроение, вновь внести праздник в твою жизнь. Но пока не могу. Странно писать это в безвременье, (где я и делал фотографии, просто на память), странно понимать, что я не буду помнить этого, но я все же хочу, чтобы ты помнил. Ведь тогда ты сможешь напомнить и мне. Я до безумия хочу, чтобы то, что ты помнишь обо мне, наше прошлое, стало большим, не помещалось бы в коробку. Но прошлое — то, без чего я могу жить, но ты, я хочу верить, ты — мое будущее. С Новым годом! Не грусти, пожалуйста. Этот мир такой яркий, делай так, чтобы твои дни тоже стали яркими. Яркие дни проходят быстрее. Люблю тебя. До апреля, родной».

— До апреля, — эхом повторил я, уже не видя букв, из-за слез. — Ничего, мы справимся.

Не знаю, что подумал Никита, но дома я больше не сидел. Таскал его за собой, сам таскался за ним. Мы гуляли, встречались с друзьями и знакомыми, ходили на концерты и в цирк. Цирк бы наверняка понравился Селему, и я сделал еще одну заметку того, что ему стоит показать. Еще планетарий. Закажем частную экскурсию, только бы апреля дождаться. А вечерами, я перебирал содержимое коробки, любовался фотографиями, парочку из которых обязательно брал с собой на следующий день. Насыщенные событиями выходные и будни летели быстрей, как и говорил Селем, и к апрелю я уже весь извелся, высматривая чертенка в толпе, сканируя взглядом каждого прохожего.

Звонок от прямой начальницы стал неожиданным и приятным, были уже двадцатые числа апреля, и я почти все дни гулял по улице, и был вынужден зайти в первый же магазин, чтобы слышать ее.

— Дмитрий, поздравляю вас, вы дождались своего повышения! — весело говорила Лариса Михайловна. — Зайдете подписать документы. А теперь еще одна новость. Вам нужно в ближайшие дни съездить в Екатеринбург, там мы хотим открыть три наших магазина, они будут под вашим руководством. Вы выберете место, предварительные варианты направлю письмом, наберете работников.