Строптивый омега (СИ)

Но кого это останавливало? Точно не Винсента, который продолжал изводить свою пару. Альфа сам сходил с ума. Руки так и стремились побыстрее стянуть со своей пары брюки и белье.

И оставили обнаженным за считанные секунды. Габриэль не успел понять, как лежал голым и чувствовал на себе пожирающий взгляд альфы. Сколько бы тот не видел его без одежды, обожания в глазах не убавилось ни на йоту.

— Прекрасен, — руки прошлись по обнаженным бокам, — я с ума схожу, когда вижу тебя таким.

— Каким «таким»? — Габриэль прикрыл глаза тыльной стороной руки, только бы не видели его смущения. С чего, спрашивается, вдруг?

— Беззащитным, — тихо рассмеялся Винсент, пробегаясь по внутренней стороне бедер.

Габриэль выглянул из своего «укрытия», но напрягся и не сдержал тихого стона, когда пальцы дразняще прошлись по члену и спустились к пульсирующему мокрому входу.

— Чего ты стесняешься? — насмешливо ухмыльнулся альфа, спускаясь цепочкой поцелуев по груди и ниже.

— Ничего, — отвел взгляд и склонил голову в сторону. Пряди волос стали лезть в глаза. Габриэль перестал скрывать лицо и руки вдруг закинул за голову. От того его образ стал еще более соблазняющий.

— У меня неконтролируемое желание забыть об удовольствии и просто прямо сейчас войти в тебя, — зазывающе шептал альфа, поглаживая бледную кожу.

— Трахнешь меня и забудешь об удовольствии? — омега вновь прикрыл глаза и слегка прогнулся.

— Об удовольствии в прелюдиях, — поправил альфа.

Ноги, что до того омега скрепил на талии альфы, тот еще сильнее задрал и погладил по бедрам. По телу омеги прошла дрожь удовольствия. Он сжал руки в кулаки и от нетерпения стал кусать губы. Один его вид просил скорее привести желание в исполнение. Обильно стекающая смазка показывала всю степень омежьего возбуждения.

Винсент слегка ухмыльнулся, расстегивая ширинку на своих брюках. Вновь перехватил ноги поудобнее.

— Проси, — прошептал альфа, с превосходством оглядывая омегу под ним.

— Нет, — гордо, хоть и с трудом ответил Габриэль. Внутренняя сущность вопила из-за чертово упрямства. Или же это желание поиграть?

— Да ну, — альфа опустил ножки. — Ну, на нет и суда нет.

Будь проклята омега, сидящая внутри Габриэля, что не позволила так просто отстранится, мертвой хваткой вцепившись в предплечья альфы, и ноги сильнее сцепляя на талии.

— Что-то не так? — наигранно спокойный голос, в котором слышалась насмешка.

— Ты же не собираешься меня бросить в таком состоянии?

— Но ты же не хочешь просить о чем-то большем, — наигранно удрученно, даже пальцы приложил ко лбу.

И даже когда от желания тряслись руки, Габриэль упрямо держал язык за зубами. Альфа, видя его ломание, окончательно отстранился, что за собой привело к недовольному стону омеги. Но и тот так просто оставлять все не спешил. Раз его не удовлетворяют, он сам себя стал удовлетворять: все так же откинувшись на стол, он согнул ноги. Рука потянулась к члену, неспешно надрачивая.

С тяжелым дыханием Габриэль облизывал губы и тихо постанывал.

— Винсент…

Альфа шумно сглотнул. Пошло. Желанно. Он хотел своего омегу. Всего и без остатка. Он перехватил шаловливые ручки и завел за голову.

— Кто-то ведет себя слишком дерзко, — прошептал на самое ухо. — Всегдо одно волшебное слово и я твой.

— А без моего разрешения взять не можешь? — выгнулся омега, потираясь членом о живот мужчины. — Я всецело тебе принадлежу и ты можешь делать со мной все, что захочешь. Так зачем лишние слова? Давно бы взял то, что тебе принадлежит.

— Я вежливый альфа, — ухмыльнулся Винсент, второй рукой опуская бедра омеги назад. — Иначе это будет насилие.

— Не может быть насилия, когда все по обоюдному согласию, — несколько раздраженно ответил Габриэль, дернув руками.

— Ай-яй, — Винсент не позволил сделать лишние движения. — Так если по-обоюдному, что мешает тебе попросить меня стать твоим?

— Потому что ты всегда заставляешь меня просить одно и то же.

— А тебе нравится спорить со мной, вместо одного слова. Скажи ты его чуток раньше и уже давно бился бы в экстазе.

Повторно дернув руками, омега получил более крепкую, от того и болезненную хватку. Бесполезно. Альфа сильнее его, так просто не выпутаться. И как же раздражало! Несмотря на их споры, возбуждение не желало отступать. До дрожи хотелось уже какой-нибудь ласки… иначе омега взорвется от неудовлетворения. И Винсент это видел, однако максимум, что сделал, это слегка погладил внутреннюю сторону бедра.

— Просто попроси. Одно слово, — шептал змей-искуситель.

Стиснув зубы, Милтон до последнего держался. Но любой выдержке рано или поздно приходит конец. Его была слишком слабой… желание победило упрямства. Он лишь убеждался тем, что обоим будет лучше, если даст согласие… слабовольный.

— Пожалуйста…

— Умничка.

Винсент нежно коснулся губ в поцелуе, довольно отпуская руки омеги из своей хватки. Он не стал входить медленно, засадил по самые яйца. Габриэль не смог сдержать короткого вскрика, который сразу же приглушил, закрыв рот двумя руками. Легкая боль вперемешку с диким удовольствием. Столь сильным, что он задрожал всем телом. Непередаваемо.

— Не зажимайся, — альфа подхватил ножки омеги поудобнее, делая первые медленные толчки.

Тот лишь коротко закивал, так и не отстранив ладошки от рта. Из него все равно вылетало тихое мычание, наполненное чистым наслаждением.

— Играешь скромного мальчика, — Винсент стал потихоньку ускорять движения, не забывая дарить совсем невесомые контрастные ласки.

Уже не в состоянии омега был ответить. Все силы уходили на то, чтобы не раскрыть себя слишком громкими стонами. Дома позволено давать волю желанием, здесь же ни в коем случае. Пусть кто-то и догадывался, зачем они уединились… И стыдно, и заводит.

Угол проникновения сменился, когда Винсент перевернул его на живот. Ноги почти свисали, касаясь ступнями пола. Габриэль едва ли мог стоять ровно. Тогда альфа крепко ухватил поперек талии, нагнул и взял по-собачьему. Так ощущалось еще сильнее. Омега задохнулся в новом стоне. Однако долго это не продлилось. Много времени потратили на игры. Каких-то жалких пятнадцать минут, и все было кончено. Винсент едва успел покинуть жаркое тело.

— Каждый раз с тобой, словно первый, — пытаясь восстановить дыхание, произнес альфа.

— Рад, что после года совместной жизни я еще способен сводить тебя с ума, — где-то под мужчиной отозвался Габриэль. Его придавили к столу и сверху накрыли горячим мокрым телом. Но это такое блаженство — чувствовать тяжесть любимого на себе.

— Уверен, что ты и дальше будешь сводить меня с ума, — Винсент приподнялся, понимая, что любимому может быть несколько неудобно. — Давай одеваться. Постреляем чуток и пойдем к ребятам. Познакомлю с остальными. Некоторые могут тебе помочь в плане карьеры, кстати.

— Это каким же образом? — собирая вещь с пола, Габриэль нехотя надевал их на потное, местами заляпанное в сперме, тело. Неплохо бы помыться для начала, или на крайний случай вытереться влажными салфетками. Но роскоши такой по близости не наблюдалось.

— Кое-кто из них владелец фармацевтической компании, а другой поставляет медицинское оборудование в ту клинку, где ты работаешь, — Винсент вытащил из кармана платок и протянул омеге, а на столе стояла простая бутылка минералки.

Альфе одеться было проще, а вот омегу стоило все-таки чуток обтереть.

Пришлось заново раздеваться, запрыгивать на стол и проводить водную процедуру. Габриэль начал обтирать с заляпанной груди и живота, и закончил обтиранием внутренней стороны бедра. Только после можно было одевать одежду. Но… помещение пропахло сексом. Стыдно будет выходить после того, что они устроить и видеть на лицах понимающие ухмылки.

— Ты себя хорошо чувствуешь? — Винсент привел себя в относительный порядок, решив помочь любимому омеге с протиранием.

— Все в порядке, — уверил Габриэль, застегивая пуговицы на рубашке. — Сегодня ты был грубее обычного.