Победа без боя (СИ)

Антон зажмурил глаза, ведь ему почудилось, что это живая змея скользит по телу ловкача, но когда раскрыл их снова и пригляделся, понял что это лишь искусно нанесенная на кожу татуировка. Змея украшала весь торс и часть спины, ее голова покоилась на груди бойца прямо над сердцем, а хвост прятался где-то в районе бедра, скрытый от взора ошеломленного наблюдателя короткими шортами. Забывая дышать, Антон во все глаза смотрел на смертельную схватку двух мастеров и не мог заставить себя сдвинуться с места, чтобы помочь своему учителю одолеть врага.

После нескольких неудачных попыток Волк смог, наконец, сбить напавшего на него бойца с ног, но не успел воспользоваться своей победой. Тот, уже падая, ловко подсек его и повалил на себя. Волк не упал, хотя мог придавить его более массивным телом. Он успел выставить руки и навис над змеем.

Схватка прекратилась. Оба бойца, тяжело дыша и блестя испариной, какое-то время с вызовом смотрели друг другу в глаза, как будто продолжая поединок взглядами, а потом черноволосый змей задорно усмехнулся узкими губами и мгновенно оплел талию Волка ногами, сдавил его крепкими икрами и призывно качнул бедрами, потераясь пахом о живот Волка.

Тот не дрогнул, лишь тихо и предупреждающе зарычал, глядя в усмехающееся лицо наглого бойца и не пошевелив ни единым мускулом, чтобы освободиться. А змей рассмеялся звонким довольным смехом, потом томно закусил губу и снова сделал несколько мягких, волнообразных, невероятно эротичных движений бедрами, недвусмысленно намекая на свои желания. Волк взрыкнул крайне сердито и, оттолкнувшись от пола, перекатился на спину так, что нескромный змей оказался над ним, оседлав его бедра.

- Ну, давай, Волчара! – лукаво улыбаясь, прошептал он, склоняясь над лицом Сергея. – Ну, хоть разочек!

Боец почти коснулся губами губ Сергея и только в этот момент Антон нашел в себе силы тихо прикрыть дверь. Он сдернул с себя пропотевшую насквозь майку и швырнул ее на скамью. На ходу стащил степки, оставляя их на полу по пути к стеклянной двери. Последними сдернул с себя штаны и, повесив их на дверцу раскрытого шкафчика, нырнул в полутьму душевой комнаты, не заботясь об освещении. Открыл на полную вентиль, и на него сверху обрушился поток воды. Антон вскинул голову, омывая покрасневшее от возбуждения лицо, провел одной рукой по мокрым волосам, а второй скользнул по часто вздымающейся груди, подрагивающему животу и коснулся своего члена, который несгибаемо стоял, мешая ему соображать последние пару минут.

Стал порывисто дрочить под навязчиво прокручивающуюся в голове сцену, подсмотренную им пару минут назад.

Что это вообще было? Эти двое… Они не сдерживали себя, дрались на пределе сил, не боясь навредить противнику, как будто действительно были готовы убить… А потом этот непредсказуемый и резкий переход к соблазнению… Это было просто охуенно жестко и охуенно возбуждающе.

Антон никогда не видел и не мечтал увидеть что-либо подобное. Это было во сто крат лучше любой порнухи. Тот черноволосый, он похоже все время пытался прижаться к Волку, вот почему он так к нему льнул во время драки и проводил такие хитрые захваты. Он нагло соблазнял Сергея даже во время схватки. А сейчас, в то время, пока Антон передергивает в душевой, не в состоянии справиться с собственным возбуждением, они, должно быть, уже вовсю трахаются прямо посреди тренировочного зала, и их стоны и шлепки тела о тело эхо разносит по всем темным закуткам огромного помещения.

Антон в последний раз резко провел кулаком по требующей немедленной разрядки плоти и содрогнулся, орошая семенем мокрый кафель, стиснул зубы, чтобы не застонать в голос. Оперся обеими руками о стену, чтобы не упасть на колени, и замер, склонив голову и успокаивая дыхание, чувствуя, как дрожь пробегает волнами по измученному тренировкой и сильным оргазмом телу.

- О, а я думал, тут никого нет! – удивленно пробормотали за спиной. – Привет!

Антон дернулся и резко оглянулся. На пороге душевой замер тот самый гибкий боец, который так поразил его воображение. Он был полностью обнажен, лоснился от пота и теперь Антон смог увидеть, что хвост нарисованной на его теле змеи действительно обвивает кольцом бедро и самым кончиком касается выбритого паха. Он тут же отвернулся, осознав, что пялиться бойцу между ног. Но успел заметить краем глаза, что тот, не таясь, с легкой усмешкой рассматривал его самого. Антон замер под струями воды, которая казалась ему теперь раскаленной жидкой лавой. Сжал кулаки, сердясь на себя за глупую первую реакцию и такую же глупую последовавшую за ней несдержанность.

- М-м-м! Вот как! – после непродолжительного молчания протянул обнаженный змей. – Неразговорчивый, значит! Ну и ладно!

Он еще немного постоял на пороге и зашел внутрь, Антон слышал, как прошлепали по кафельному полу его босые ступни. У противоположной стены зашипела вода.

- Ох, да! – раздался вызывающе непристойный стон за спиной. – Класс!

Антон резко вырубил воду и, не поворачиваясь к плескавшемуся бойцу лицом, быстро покинул душевую. Едва обтерся полотенцем и натянул одежду на влажное тело. Подхватил свою сумку и ушел из раздевалки прежде, чем змей-искуситель успел вволю настонаться под горячим душем. Он не желал видеть обнаженное тело змея близко, понимал, что может снова вспомнить сцену из зала и возбудиться, что было сейчас совершенно не к месту и не ко времени. Ведь, по сути, он нагло подглядывал за практически незнакомыми ему людьми и не имел на это никакого права. Ему было стыдно глядеть в глаза тому, кто пусть ненамеренно, но очень сильно завел его.

А еще, уже покинув здание «Клуба» и вдохнув свежий ночной воздух, он понял, что переоценил собственные навыки, и осознал, что придется еще долго работать, не жалея себя, чтобы стать таким же сильным бойцом, как эта пара. Вся та нагрузка, все те усилия, что он прилагал с самого детства, чтобы стать лучшим и доказать отцу и братьям, что он достоин их любви, были ничем по сравнению с усилиями и умениями этих гладиаторов. Ему было к чему стремиться. Вершина мастерства была для него все еще недосягаема, но он был намерен когда-нибудь достичь ее, победив, в том числе, каждого из этих двух мастеров.

<center>***</center>

Когда за самураем захлопнулась дверь раздевалки, Крайт перестал пошло стонать и сердито поджал губы - потерял единственного зрителя. Его плечи тут же обижено ссутулились.

- Ишь, какие мы гордые! – пробормотал Крайт сквозь зубы. – Даже до приветствия не снизошли!.. Ну, смотри, япошка! Преподам я тебе пару уроков чисто славянской вежливости. Арена еще покажет, у кого больше поводов для зазнайства.

Он упрямо вскинул голову, прикрыл глаза и раскинул руки в стороны, лицом и грудью принимая вызов угрожающе шипящего потока воды.

Хорошее настроение, которое обычно возникало у него после игрищ с Волком, резко сошло на нет. Надменный самурай смог разозлить его своим пренебрежением, но пока что Крайт не знал, какую же достойную самурайской надменности пакость сделать ему в ответ. Да и… Каждый раз, когда Крайт откровенно злился на кого-то и страстно желал отомстить, Дальский в свойственной ему спокойной манере упоминал фразу: «Месть - это блюдо, которое лучше подавать холодным». Так рассудительный, если не сказать - расчетливый Егор всегда учил его обдумывать свои действия и их последствия на несколько ходов вперед, и, возможно, пора было прислушаться к его словам. Дальский и сам всегда так делал – выжидал удобного момента, подготавливал площадку для действий и наносил удар тогда, когда его меньше всего ожидали. Взять хотя бы их знакомство с Максимом. Крайт хмыкнул, вспомнив, как хозяин «Клуба» шипел и матерился, рассказывая ему эту историю. По правде говоря, вообще все воспоминания, связанные с конкурентом, вызывали у того дикий эмоциональный прилив, который жутко смешил Крайта. Взрослые, состоятельные мужчины вели себя, как мальчишки - постоянно спорили, ссорились, замышляли каверзы, но, когда это было необходимо, прикрывали друг друга не хуже двух опытных воинов, которые вдвоем могли держать оборону хоть против всего мира.