Дневник из заточения (СИ)

Задница саднила, но ощущения от гладкого тела под руками давало полнейшее наслаждение. Мочалка мешала мне, и я отбросил её, мне хотелось больше прикосновений богу прикосновений, чтобы лучше чувствовать моего медвежонка. Колин был расслаблен, клал мне на плечо голову, и так одуряюще пах собой, чего не мог перебить ни один запах персика. Скользя мыльными руками по гладкой коже, чувствуя расслабленные мышцы, как он отдался целиком и полностью в мое распоряжение, подставил спину, трудно было удержаться и не воздать хвалу всему Колину. Благо руки у меня длинные, пальцы музыкальные, и эта виолончель в моих руках запела так же, как любой инструмент, который я брал в руки.

Дадада! Если водить руками по его груди, касаться сосков, обводить их по кругу, мягко сжимать, Тэдди втягивал живот и рвано выдыхал мне в шею. А когда одна рука спустилась к его члену, я понял, что ему это нравится так же, как и мне. И даже больше.

Жованый крооот!!! Теддичка! Голенький! Разморенный! Доверчивый! И весь в моих ненасытных руках!! Это просто праздник какой-то!!

Ласково нашептывая на ушко разные глупости охрипшим после секса голосом, целуя в шею, ухо, прикусывая за плечо, я гладил его отзывчивый член с наслаждением, которое волнами накатывало на Тэдди и передавалось мне. Дрожью, вздохами, низкими стонами. Как он трепетал в моих руках!

Я упивался властью, данной мне Тэдди, ласкать эту сталь, скрытую под мягкой, скользкой кожей. Когда я убрал руки и встал из ванны, Колин хрипло выдохнул и с разочарованием взглянул на меня снизу вверх поплывшим взглядом.

Я наклонился к его губам, нежно поцеловал, хитро улыбнулся, как я это умею, и сказал: – рокировка, Тэдди!

Я перебрался в другую часть ванны, сел лицом к Колину и поднял из воды его правую ногу. Мне давно хотелось это сделать. Аккуратные, красивые пальцы на ноге просто вопили о ласке и требовали к себе моего внимания. Мои огромные ласты всегда были моим разочарованием с тех пор, как нога вытянулась. Поэтому я всегда обращал внимание на красивые, аккуратные ступни и балдел от ровных, длинных пальцев на ногах. Как я мог обойти такую прекрасную возможность и не залюбить ступни медвежонка? Начав прикусывать и посасывать его пальцы на ноге, проводя языком по влажной розовой ступне, я понял, что сегодняшний марафон высушит меня нахрен, как пустыню в Африке.

Колин рефлекторно дернул ногой, отбирая у меня эту великолепную мечту прямо из рук.

- Щекотно, Эззи!

- Папочка, папочка, ну пожалуйста, – взмолился я, умильно скорчив мордочку лисичкой.

- Пожаааалуйста!! – вышло хрипло и жалобно. – Мне очень хочется, папочка! – я выпрашивал, как ребенок на кассе вкусную конфетку.

И Колин сдался. Как обычно. Он не может устоять перед мольбой.

Ах, как было обидно, что эта моя эротическая мечта не совпала с эрогенной зоной у Колина.

Пришлось обойтись без языка, одними покусываниями. Там, где потенциально ему бы не было щекотно. Вторая нога тоже была покусана за каждый палец и со вздохом прижата к моему лицу. Поднимаясь выше по лодыжке, прикусывая и зализывая укусы, я понял, что волосы на ногах Тэдди мне совсем не мешают. Очень эротичные волоски. Нормальное такое украшение моего мужественного папочки. Не выдержав клубящегося в душе разочарования от невозможности выцеловать пальцы, я внезапно брызнул водой в лицо Тэдди. Он не ожидал нападения, но быстро сориентировался, и в ответ плеснул в меня водой, тут же дотянувшись до моей головы, и макнул меня под воду. Я поднырнул ближе, выдохнул воздух, и взял в рот головку его привставшего члена. Дрожь тела медведика порадовала меня, и давление рук на моей голове изменилось, он больше не удерживал меня под водой.

Вынырнув и отдышавшись, все еще обиженный на несправедливость судьбы, от невозможности насладиться его ступнями (да, да, знаю, что повел себя, как ребенок), я сказал:

– Колин, жрать хочется до ужаса!

Разочарование, написанное на лице медвежонка, пролило бальзам на мою обиду, и мы все-таки выбрались из ванны, обтираясь каждый своим полотенцем.

====== Печенкоедение ======

Перед сном настроение упало ниже плинтуса.

Что-то я совсем сдулся, прямо как воздушный шарик.

Во ты дуррррак, господин Эзра Мэтью Бербоун!!!

Обиделся на медвежоночка за то, что ему щекотно!

Кретин! Он же не виноват! Тем более, что ты своим дакфейсом таки выпросил у папочки вторую ногу! Он согласился терпеть, лишь бы сделать тебе приятно.

А ты взял и обломал ему кайф!

Идиот ты, Эззи!

Бля, прямо как на той вечеринке, где мы с моей тогдашней подружкой пришли в одинаковых платьях. И обиделись друг на друга. Не, потом, конечно ржачно было, но вначале такая обидка была, чуть не подрались! Надо же было сделать такой выбор, не сговариваясь! Вот ты всегда, вначале делаешь, а потом думаешь!

Это просто свинство с твоей стороны.

Ну да, да, такой резкий переход от вражды к неуёмному траху, конечно, хорошо, и даже божественно. Прямо даже чрезмерно. Но мог бы и побаловать Колина, уточка, бля, обидчивая нах!

Тем более Тэдди кинестетик, ему тоже нужны прикосновения, поглаживания, и я думаю, что уж от меня он заслужил не один подарок – в ответ на то, что переступил через себя и дарил мне такие роскошества в сексе! Не каждый день ты получаешь такие подарки.

Когда я сказал в ванне, что хочу есть, взгляд у Колина стал таким по-детски обиженным, как у котенка, который весь день ходил неглаженый! и ел неглаженый! и спал неглаженый! и по столу ходил неглаженый! весь был неглаженый!!!

Потому что гладить надо папочку. И баловать. Пока есть такая возможность.

Часики тикали. Время утекало как песок. И настроение упрямо стремилось убежать к нулю, а то и в минус.

Поэтому после обедоужина – кстати рагу, несмотря на все приключения, вышло отменным, просто превосходным – ну или мы так вымотались, что лопали с удовольствием оба, хитро поглядывая друг на друга, папочка размяк, сидел довольный и расслабленный, совсем как обычный человек, а не машина-убийца.

Наверное все-таки это неправильный мед виноват, и та сладость, которая нас немного сделала вялыми, сладкими, разнеженными..

Поэтому после ужина Колин помыл посуду, а я просто пырился на то, как плавно он двигается, и мы занырнули в кровать в его спальне, не сговариваясь.

А простынку он еще утром сменил))

Это был такой чудесный день, что закончиться он мог чем угодно. Ведь я подспудно жду какой-нибудь подвох, каверзу, неприятность.

Но закончился он очень уютно.

Я улегся Колину на грудь, устало выводя рисунки на его теле пальцем, а он обнял меня крепко одной рукой, а второй перебирал волосы.

И ни один котенок не ушел непоглаженным.

Мне так хотелось поговорить обо всем, но, видимо, усталость и расслабленность после жаркого секса и ванны взяла свое и меня сморило быстро в тепле его рук.

- Колин, я наверное дурак-дурацкий, но с тобой мне так уютно, как в детстве! Назови меня своим мальчиком, Колин, – пробормотал я на грани сна.

И, уже уплывая в сон, мне кажется, я услышал тихое “Мой мальчик, ты особенный”!

====== Волшебная пыльца ======

Минус шестой день

Охрененно просыпаться от нежного поцелуя Колина.

“Никогда и ни с кем” номер дохуилион 10.

Надо будет пересчитать все “никогда” и записать в столбик, чтобы не забыть ни одной счастливой минуты.

Но это потом, потом! Не хочу сейчас тратить это волшебное время на подсчет.

- Доброе утро, солнышко, – легкий поцелуй в губы. – Просыпайся, Эззи.

Волшебство пузырьками шампанского поднялось из глубины меня и разлилось по всему телу.

Шесть ночей без кошмаров. Без пробуждения в холодном поту с сорванным криком горлом. Без таблеток, после которых нападает сонливость и башка ватная.

Шесть дней, семь ночей, бля.

Просыпаться с Колином в одной постели вошло в привычку, а в журналах всё врут.

“Нужен всего 21 день, чтобы выработать хорошую привычку”

Шесть. Достаточно 6. Мой Темный Рыцарь бережет меня от внутренних драконов.