Частные уроки 2.0 (СИ)

- Хаято! – воскликнул отец. – Как ты можешь говорить такие вещи?

- Но это правда, пап, - сын невпопад запихивал в сумку вещи: футболки вперемешку с дисками, украшениями, музыкальными журналами.

- Неужели, это действительно так? И вы... – отец почти потерял дар речи. – Вы... с ним... делали это?

- О, да, и не раз, - Хаято распалялся все больше. Он решил рассказать отцу все подробности. – Мы каждый день это делаем. Успеваем перепихнуться, пока ты на работе. Иногда после школы заходим в отель...

- Замолчи, я не хочу больше слушать! – Никогда в жизни Хаято не мог представить себе, что Кеита способен так громко кричать. Парень смотрел отцу прямо в глаза, и на секунду ему показалось, что отец ударит его. Вот-вот. Должен ударить. Такой гнев, такое отвращение мелькнуло во взгляде тоо-сана... Парень внутренне приготовился к удару.

«И пусть. Пусть. Я заслужил. Я все это заслужил, - думал он. – Лишь бы только ты не винил во всем Тетсу. Только не его».

Но отец не стал бить Хаято. Он опустил глаза и тихо спросил:

- За что? Почему ты делаешь это, Хаято?

Парень понял, что тоо-сан не верит его «исповеди». Может, чувства к Тетсу были написаны у него на лице? Хаято не знал. На пару секунд он прикрыл глаза, затем глубоко вздохнул и ответил:

- Потому что я – ублюдок и подонок. Я захотел Тетсу почти сразу же, как переехал в эту квартиру. Ничего не мог с собой поделать, думал только о нем. Мечтал его трахнуть. Я уходил из дома, чтобы как-то покончить с этим, но не смог. Не выдержал...

- Продолжай, - сухо сказал отец. Он по-прежнему стоял со скрещенными на груди руками и старался избегать взгляда Хаято.

- Я вернулся и соблазнил его. Трахнул в Киото.

- Ты говоришь так, словно Тетсу не имеет к этому никакого отношения.

- А он и не имеет. Думаешь, ему все это так нравится? Я сказал, что убью его, если он тебе хоть что-то пикнет.

- Не может быть... – отец закрыл глаза. – Вы так хорошо ладили... Не верю, что все было лишь спектаклем.

Хаято кивнул.

- Отлично отрепетированным спектаклем, тоо-сан.

- Неужели ты и правда мой сын?..

- Думаю, после того, что я сделал, я больше не могу называться твоим сыном, - голос Хаято дрожал. Он понимал, что канат надо было перерубить. И чем грубее, тем лучше. Было ужасно жаль отца, но Хаято делал это ради Тетсу, чтобы никто из окружающих не причинил братишке боль, не стал его ругать, говорить ему о грехе, о пороке. Пусть лучше все будут жалеть мальчика, ставшего жертвой брата-извращенца. Хаято готов был смириться с этой ролью.

- Что же мы будем теперь делать? – спросил отец с отчаянием в голосе. С отчаянием и... состраданием?

- Разве у нас есть выбор? – Хаято был удивлен. Неужели тоо-сан жалел его? Нет... после всего, что парень ему рассказал... Такое невозможно. Просто невозможно.

- Ты прав, - сказал отец. – Вы не должны больше видеться. Сегодня сниму тебе номер в отеле. А завтра поедешь к матери. Скажу ей, чтобы забрала тебя.

Хаято молча кивнул, проводив отца взглядом, и продолжил собирать сумку.

«Тетсу... прости. Я люблю тебя, братишка».

* * *

Ужасно хотелось пить. Язык еле поворачивался во рту. Вместо вопроса Сатоши смог издать лишь нечленораздельный стон. Открыв глаза, он увидел обеспокоенное лицо Таки, склонившегося над ним.

- Йоичи, - хрипло произнес Сатоши. – Что с Йоичи?

На лице Таки мелькнула тень раздражения.

- С ним все нормально.

Сатоши расслабленно улыбнулся.

- Как хорошо, - сказал он через силу. – Помоги мне сесть.

Двигаться с гипсом на руке было непривычно. Така наклонился, и Сатоши обхватил его за шею правой рукой. Друг поправил под его спиной подушки.

- Пить хочешь?

- Очень.

Блондин налил в стакан минералки и протянул другу. Сатоши пил большими жадными глотками и не остановился, пока не выпил всю воду.

- Дай телефон, - попросил он.

Он с трудом набрал правой рукой номер Йоичи. На том конце звучал записанный на автоответчик голос Йоичи:

- Я знаю, что ты будешь мне звонить. Не надо. Мое предложение было необдуманным и глупым. Ты не смог бы забыть Таку, мы никогда не были бы счастливы. И ничего уже не повернешь назад. Прости, что сбежал от тебя. Надеюсь, однажды ты поймешь. Сатоши, я люблю тебя.

Тояма со злостью нажал «отбой».

- Придурок! - выдохнул он, бросая трубку на кровать.

Он почувствовал, как на глазах выступили слезы. Самые счастливые моменты жизни пронеслись в его голове, когда он бросался к Йоичи, чтобы столкнуть его с дороги... Все самое дорогое, самое замечательное было связано с Асано, и только теперь Сатоши понял это. Он не раздумывал даже, тело двигалось само, это был рефлекс. Пускай собьют его, лишь бы Йоичи не пострадал.

- Сатоши, послушай, - Така накрыл его руку своей. – Я...

Он не стал договаривать, а вместо этого крепко обнял друга, прижался к нему, уткнувшись лицом в шею Сатоши.

- Ты понимаешь, какой ты идиот? – спросил он тихо.

Тояма улыбнулся.

- Разве ты не сделал бы то же самое для меня?

Така сильнее сжал его.

- Ради тебя я бы умер, правда. Когда ты лежал в реанимации без сознания... - Така говорил, и его губы, двигаясь, касались кожи Сатоши, дыхание обдавало шею горячим воздухом. – Мне было так страшно, я...

Он вдруг замер, снова не договорив, в паре миллиметров, а затем коснулся губами подбородка Сатоши, поднялся выше, к губам, и очень нежно поцеловал друга. Тояма закрыл глаза.

- Така, - прошептал он. – Что ты делаешь?

- Я был дураком, - так же, шепотом, ответил Фуджими. – Но теперь понял это. Я исправлюсь. Обещаю, с девчонками покончено, я хочу только тебя.

Сатоши издал недоверчивый смешок:

- Ну да. До тех пор, пока я не выйду из больницы. Жалость, Така. Это пройдет.

- Нет-нет! – говорил Фуджими между поцелуями. – Никогда. Я все понял, все понял. Разреши мне это только доказать.

«Где ты был, идиот, все это время?! Когда я признавался тебе в любви, когда разрешал тебе пользоваться мной, когда был твоей жилеткой?! Я выслушивал все твои истории, обо всех твоих девочках, даже о мальчиках. Я не ревновал и давал тебе советы. А ты упорно видел во мне лишь друга... Даже хуже, свою вещь, чьей жизнью ты был в праве управлять. Потому что я любил тебя, Така. Я любил».

- Прости, - сказал Сатоши вслух. – Я хочу быть с Йоичи.

- Забудь о нем! – Така зажал его лицо в ладонях, пристально глядя в глаза Тоямы. – Он просто трус! Он сбежал в Америку. Все! Уехал, понимаешь?! Теперь у тебя есть только я!

- Не лги себе, - улыбнулся Сатоши. – Тебя у меня никогда не было. Ты лишь только делал вид. Неважно.

Така был растерян, подавлен. Он не ожидал подобного ответа, такой реакции. Наверняка предполагал, что Сатоши обрадуется его признанию и тут же забудет Йоичи.

- Ты можешь потерять свой талант! – воскликнул он. – Из-за него ты сломал руку! Он забрал у тебя способность рисовать!

- Кто знает, - тихо произнес Сатоши. – А даже если и так, я рад, что он остался жив. Я люблю его, Така.

- Какой же ты придурок, черт бы тебя побрал! Упрямый придурок! – выругавшись, Така вскочил со стула и вышел из палаты.

Сатоши устало запрокинул голову. Удивительно, как все проблемы могут решиться за какие-то доли секунды! Толкая Йоичи, он понял, что всегда любил только его, а чувства к Таке были лишь заменой, альтернативой этой любви, когда Асано был к нему жесток. Именно тогда Сатоши убедил себя в том, что влюблен в Таку. Только так он смог на время заглушить то чувство, ради которого, не раздумывая, был готов отдать жизнь. Чувство, которое он испытывал к Йоичи.

- Придурок, - прошептал он одними губами. – Как ты мог сбежать от меня?! Неужели не понял, как сильно я тебя люблю?

Он ненадолго задремал, все так же прислонившись спиной к подушке. Но по-настоящему заснуть не удалось: голова раскалывалась, а во рту снова пересохло.

- Сатоши? – негромко окликнул его знакомый голос, и парень открыл глаза.