Температура (СИ)

Мне было гадко. Гадко, что я чувствовал себя столь счастливым, находясь в таком унизительном положении. Казалось, каждая клеточка моего тела пропитана этим парнем, его запахом, его шёпотом, его касаниями. Казалось, он пробрался мне под кожу — а ведь именно этого я хотел тогда, когда он… имел меня. Как омегу. Омегу… Омегу!

Я чёртов… чёртов пассив! Я понял бы, окажись я альфой. Ха-ха. Какая ирония! Альфа с маленьким членом, действительно, такие разве бывают? В крайнем случае, хотелось бы быть исключением. Но не омегой! Это унизительнее всего, что могло бы произойти со мной! Быть… быть ничтожеством. Быть омегой — значило ничего не добиться в жизни, получить запреты на развлечения типа алкоголя, наркотиков, курения. Ну как же, надо же о потомстве заботиться…

А как я вообще мог оказаться омегой? У меня даже течки ни разу не было!

И тут до меня дошло.

Дошло всё, что только могло дойти.

И значение витаминок, которые как бы для поддержания иммунитета. И то, почему Марк сначала слегка дёргался от моих касаний. И то, почему мне внушили, чтоб я не позволял никому себя трогать, мол, это грязно, потому и… а друзья? Они же понимали меня всегда, поддерживали, нормально общались…

Но с этими людьми меня познакомили родители. Вероятность, что всё в моей жизни было… ложью? Фальшивкой? Что я, считавший себя всё время оригиналом, оказался чёртовой подделкой.

А как же смешно это, наверное, выглядело! Омега лезет на пост бет, да ещё и ненавидит себе подобных! Смех, да и только! Раньше я бы плюнул в лицо такому придурку… но как плюнуть в лицо самому себе? Хотя, разве может простой плевок оказаться хуже того, что меня нагнули в толчке у стены? Да я ещё и сам рачком встал!

Как же я себя ненавижу…

Я ходил по комнате и пытался хотя бы немного прояснить в своих мыслях происходящее. Не получалось.

Как мне смотреть в глаза людям? Как мне разговаривать с людьми, которые мне врали всю мою сознательную жизнь?!

Я лег на кровать и уткнулся лицом в подушку. Хотелось рыдать. Ха-ха, теперь я имею на это полное право — я ж грёбаный омега! Ничтожество! Надо учиться готовить, стирать, сидеть на форумах для создания семьи! Перестать курить!

Злые слёзы мочили наволочку, дышать было крайне тяжело.

Я бы не был так раздосадован, если бы у меня телу было некомфортно, я не чувствовал бы себя настолько низким и использованным — ведь моё тело отторгало бы это вместе с разумом. Но нет! У меня не саднила ни шея, кроме дискомфорта от раздражения, вызванного мылом, у меня не болела задница ни внутри, ни снаружи. Мой организм считал, что всё в порядке, что я прям здоровее всех здоровых…

Как же я себя ненавижу…

Теперь я лежал на кровати лицом в потолок… и невольно вспоминал Джеффа. Единственный, кто сказал мне правду, за что поплатился месячным валянием в госпитале. Единственный, кто раскрыл меня и мою сущность… Я не мог думать о нём со злобой. Я не мог его ненавидеть. Я проклинал себя, родственников, «друзей», но не мог даже подумать плохо о нём. Его образ раньше казался мне глупым, несуразным. Теперь же он стоял перед моими глазами, стоило их закрыть.

И просто видеть его лицо, закрывая глаза, было бы половиной беды, но ведь моё подсознание считает, что я недостаточно настрадался.

В памяти возникали все моменты, пережитые мною за сегодня. Вопреки тому, что я ненавидел себя за это, я покрывался мурашками, вспоминая его поцелуи, его запах, голос, признания в любви… я думал про это против своей воли, и мысли о том, что моя жизнь стала полным говном, отходили на задний план.

Я чувствовал себя, будто бы снова там, будто бы снова с ним…

И я возбудился. Хуже сценария не придумаешь, блять.

***

На следующее утро я так и не отпер дверь, не впуская ни родителей, ни заглянувшего точно по расписанию врача… я закричал, что простыл, что лекарства есть, или что-то в этом роде, и продолжил свои страдания.

На самом деле, страданиями в обыкновенном смысле это назвать было нельзя — когда у тебя стоит и не опадает даже после пятой за утро дрочки, надо бы радоваться. Мне было не до счастья. Я не мог удовлетворить себя рукой. Мой член будто бы перестал быть чувствительной точкой…

На второй день моего страдания с образом Джеффа перед глазами я решил удовлетворить пальцами свою задницу — сдался и прогнулся под собственное естество. Я испытал практически нормальный оргазм, от чего стал ненавидеть себя ещё сильнее. До истерики меня довело позднее то, что мне этого не хватило. Я хотел ещё.

У меня была чёртова течка. Если от этого уберегали таблетки, то дайте мне их снова, пожалуйста, я не хочу так жить!

А на третий день раздался звонок во входную дверь и шокированный вздох обоих родителей…

— Здравствуйте, я… друг, да, друг Рея, можно? — я слышал этот голос во снах, в мокрых фантазиях… поэтому даже сквозь толстую дверь я разобрал все интонации, и внутри меня что-то скрутилось в болезненном спазме. Мне был необходим именно он.

Я был готов кричать. То ли от счастья, то ли от отчаяния.

End POV Рейнард.

========== Глава 8 и Эпилог ==========

POV Джеффри

Я не ошибся в предположении, что родители Рея — беты. Они были оба высокими, статными, у них не могло родиться другого сына… Но судьба распорядилась так, что этот высокий и красивый парень оказался омегой, и в альфы ему достался такой доходяга, как я. Пусть наши тела и были идеально совместимы, мы с ним совершенно не сочетались внешне. Если нас рядом поставить, то меня назовут омегой, а его альфой, и, если учитывать характеры, они будут правы. Но судьба — злодейка и затейница, поэтому жизнь выглядит чрезвычайно интересно и запутанно. Даже при условии, что хотя бы альфам и омегам не нужно задаваться вопросом: «А люблю ли я его?», потому что это решено за тебя… теперь нужно задумываться над другим: «А как мне вот ЭТО полюбить не только физически?»

В общем-то, о том, что я оказался прав, узнать мне удалось, приветственно пожав руку одному из отцов. Реакция была примерно такой:

— Да ты чёртов альфа! — и скривился, отдёрнув руку. Интересно, как он определил, омега я или альфа, если бет от обоих полов тошнит одинаково?

— Да, вы правы. Но я не просто альфа, как вы, наверняка, догадались, — ухмыляюсь, вглядываясь в того, от кого Рею достались такие красивые зелёные глаза. Могу смело заявить, что омеге они шли намного больше, чем его отцу.

Молчаливая ненависть буквально заставляла воздух искриться от напряжения, повисшего между нами. Они могли пичкать своего сына таблетками, покупать ему билеты в жизнь… но судьбу они ему точно не смогут написать на купюрах с множеством нулей. Этот мир работает не так, по крайней мере для омег и альф, а их пока что было в сумме столько же, сколько бет, поэтому не считаться с мнением второй половины земного шара было попросту глупо.

— Так можно? — выгибаю бровь, скрещивая руки на груди. Я не боялся. Я был увереннее всех. Я точно знал, что родительские сердца пусть и желали, по их мнению, сыну лучшего — существования не своей жизнью, но не смогут остановить его на пути к счастью, а всем известно, в чём заключается так называемое «базовое» счастье омеги. Сексизм возникал из мнений, что этого «базового» счастья каждому омеге достаточно для жизни. Будет иронично, если сам Рей тоже так считал. Хотя нет, не так — иронично, что Рей так и считает.

— Можно.

Эту фразу оба беты процедили с такой неистовой ненавистью и хором, что мне стало смешно, благо, я сдержался от хохота в голос. Будь они не бетами, они точно были бы идеальной парой истинных.

Не знаю, моё ли появление их сподвигло на это, но они ушли «погулять», прожигая меня полными ненависти взглядами. Думаю, будь у них в глазах лазеры — я был бы горсткой пепла. Увы, кибернетизация сейчас не продвигается. Вообще никакая наука не продвигается, что меня расстраивает.

Комнату Рея я нашёл буквально по запаху, обострившемуся на время течки. Возможно, так совпало, что у него она по плану должна была начаться, а ещё и я со своим первым касанием… В любом случае, это к лучшему, а если он другого мнения, я ему доходчиво объясню своё.