Архитектура подчинения (СИ)

- Я возьму ключи, чтобы ты не вставал. Скоро вернусь.

Дверь за ним тихо закрылась, и Саша снова оказался один. Он завозился в постели, устраиваясь удобнее и, достав из тумбочки томик Лавкрафта, приготовился ждать. Ян вернулся через полчаса с пакетиком таблеток в руках. Он снял с себя куртку и забрался на Сашин диван, примостившись в ногах, опершись о спинку дивана. Мужчина выглядел совсем по-домашнему, без своей суровости во взгляде.

- Зачем вы это делаете? – поинтересовался Саша.

- Молчи, а то уеду.

Саша хмыкнул и потянулся за своим уже остывшим чаем. Взяв чашку в правую руку, отхлебнул немного и закинул в рот очередную пригоршню таблеток.

- Я думал, ты левша, - заметил Ян.

-Я амбидекстр. Пишу левой, компьютерную мышь держу правой, могу писать в зеркальном отражении. В школе так шпаргалки писал, никто не понимал, кроме меня и Лепилкина.

- Ты умный парень, Саша, - задумчиво проговорил Рахчеев. – Почему у тебя такие проблемы с коммуникабельностью?

- У меня нет с этим проблем. Просто я говорю то, что думаю. Я знаю, что иногда нужно промолчать, но не могу себя сдержать.

- Это я заметил. У тебя периодически случается словесный понос.

Саша хмыкнул. Ему стало стыдно за свое поведение тем памятным вечером субботы. Но извиняться язык не поворачивался: Рахчеев сам виноват, нечего было выделываться.

- В универе заставляют думать по шаблону, а я не умею так. Вот и заработал себе плохую репутацию. Архитектор – это творческая специальность, почему нельзя просто направлять, а не заставлять переделывать свое сознание?

- Твои учителя выросли в Советском Союзе, - вздохнул Ян. - Там все должно было быть как у всех. Иногда нужно переступить через себя или просто сделать вид, что ты как все.

- Но я не хочу быть как все.

- Тогда надо просто делать это по-умному, а не напролом. Нужно быть чуть хитрее.

- Как ты?

Саша сам не понял, как он смело перешел на «ты», и с опаской посмотрел на Яна. Тот прищурился и снова принялся разглядывать Сашу, как насекомое под микроскопом, на скулах заходили желваки.

- Я не разрешал тебе обращаться ко мне подобным образом, - и, подумав, добавил: - Но ты можешь попросить.

Саша исподлобья посмотрел на Рахчеева, отмечая, что тот неуловимым образом стал похож на хитрого лиса. Что за игру он затеял? Саша не собирался делать ничего подобного. Он сполз ниже по подушке, глубже зарываясь в одеяло и отворачиваясь от Яна. За спиной послышался смешок.

- Почему тебе так трудно это сделать?

Саша напрягся и сжал зубы. Ему никогда не приходилось просить о подобном, все само собой получалось. Голова снова начала гудеть – температура не падала. Он попытался отвлечься и подумать о хорошем, но взгляд Рахчеева прожигал в нем дыру. Саша сглотнул и пробормотал:

- Можно, я буду называть вас по имени?

- Можно, - тут же последовал ответ. – Ведь мы с тобой одни. Я могу многое сделать, тебе стоит только попросить…

Его слова прозвучали двусмысленно, Саша удивленно посмотрел на Яна через плечо. Тот продолжал пристально на него смотреть, в черных глазах появилось обещание. Хотя, если бы Саша был натуралом, может и не воспринял его слова подобным образом.

- А тебе обязательно быть всегда главным?

- Характер у меня такой, - хмыкнул Ян. – Прости уж.

- Значит, у тебя характер, а мне через себя переступать?

- Я добился многого и могу себе позволить некоторые слабости. Нравится Лавкрафт? - повертел в руках книгу Ян.

- Будем говорить о книгах?

- А о чем? О сексе и девушках?

- Ну, здесь я твоего мнения не разделю, - снова насупился Саша и зарылся носом в одеяло.

- Тебя не интересует секс или девушки?

Повисла неловкая пауза. Саша упорно молчал, а Ян пытался заглянуть ему в лицо со своего места. Разговор зашел в тупик, и ситуацию нужно выправлять. Ян нахмурился, но решил молчанием выдавить из парня ответ на свой вопрос. Минуты шли, за окном начиналось настоящее светопреставление: обломанные ветки бросал в окна ветер, дождь с огромной силой ему вторил. Саша долго держал в секрете ото всех свою ориентацию, он даже представить себе не мог, что случится, если узнают родители или друзья. А вот в университете он точно станет изгоем, да и преподаватели от души этому порадуются. Но что он теряет, если признается Яну? Максимум, он снова откажется от него. Может из-за высокой температуры или душевной обстановки, но Саша сдался и тихо произнес:

- Девушки, - потом помолчал и добавил шепотом: - Я гей.

- Теперь все стало понятно.

- Что именно? – Саша удивленно высунул нос из-под одеяла.

- Почему живешь один и колючий, как ежик.

Саша впервые увидел улыбку Яна, она словно озарила его лицо, в его глазах плескалась доброта, вокруг них собрались маленькие морщинки, белозубая улыбка излучала тепло. Саша улыбнулся в ответ и хотел сказать, что Яну стоит чаще улыбаться, уже глотнул воздуха, но изо рта вырвался лишь грубый кашель, в груди болезненно сжалось, и парень снова упал на подушку.

Болезнь не хотела отпускать, все больше управляя обстановкой. Саша кутался в одеяло, стараясь согреться; Ян слез с дивана и беспокойно расхаживал по комнате взад-вперед, поглядывая на дрожащий сверток из одеял. К десяти вечера температура остановилась на отметке в тридцать девять. Глаза парня болезненно блестели, зубы клацали, как от холода, щеки покрылись лихорадочным румянцем.

- Саша, - не выдержал Ян. – Давай Скорую вызовем, мы не собьем температуру сами!

- Нет, - простонал Саша. – Они мне укол сделают.

- Ты уколов боишься? – удивился Ян.

- Все чего-то боятся, - продолжал хныкать Саша. – А я боюсь уколов.

- У тебя уксус есть?

Саша обреченно вздохнул, но указал направление, в котором нужно искать. Ян недолго копался на кухне, уже через минуту он вытаскивал парня из-под одеяла и снимал с него футболку. Сам Рахчеев тоже решил снять с себя пуловер и остался в одних джинсах. Будь Саша не настолько болен, тело Яна вызвало бы вопли восторга, но сейчас все внимание привлекла бутылка с уксусом. Вот прозрачная жидкость выливается на широкую ладонь, растирается между другой ладонью, и они, словно лед, касаются разгоряченного тела. Саша взвизгнул и задрожал всем телом от холода. Грудь и спина были обильно смазаны жидкостью с неприятным запахом, Сашу снова замотали в одеяло и прижали к теплому мускулистому телу. Он еще жалобно поскуливал и дрожал, клацая зубами, а Ян гладил его по голове и старался согреть теплом своего тела.

Первая волна ужаса от произошедшего начала проходить, и до Саши постепенно дошло, почему вдруг стало тепло. Он находился в крепких объятиях, и ему определенно это нравилось: руки Рахчеева растирали спину и плечи, теплое дыхание шевелило челку, а под ухом билось его сердце. Саша замер на секунду, а потом завозился, устраиваясь удобнее. Кожа горела огнем, голова раскалывалась, спина болела, казалось вот-вот, и он перестанет мучится, забывшись на веки вечные…

- Не говори ерунды, - раздался над ухом голос Яна.

- А я что-то г-говорил, - пролепетал Саша, сражаясь с непослушной челюстью.

- У тебя, кажется, бред начинается. Надо Скорую вызывать.

- Не-е-е-е-т, - снова захныкал парень, цепляясь за плечи Яна.

Но Ян не стал его слушать на этот раз, достал телефон из кармана и вызвал людей в белых халатах. Но приехали они только к двум часам ночи. Сашу трясло, словно осиновый лист на ветру: чтобы Ян не делал, ничего не помогало, в конечном итоге он взял парня на руки и просто укачивал его, как маленького. Саша тихонько поскуливал ему в ключицу и продолжал лепетать, что «сегодня сдохнет».

Уставший и сонный врач поставил диагноз острый бронхит, вколол литическую смесь и уехал. Ян уложил Сашу на подушки и лег рядом, продолжая прижимать его к себе. Того продолжало трясти, но смесь лекарств начинала действовать, и измученный парень заснул, позволив сделать тоже и его чуткой няньке.

========== Глава 5 ==========

Утро наступило для Саши в одиннадцать часов дня. Он проснулся от собственного кашля, болью сковавшего бронхи. Кашлял долго, не успевая глотнуть воздуха. Наконец, приступ отпустил и Ястребов упал на влажную подушку. Ночью он сильно вспотел. Постель была не только мокрой, но и сильно пахла уксусом: простыни сбились от беспокойного сна, второе одеяло лежало на полу, соседняя подушка пустовала. Саша прислушался к звукам в квартире, но тишину нарушал лишь шум машин за окнами и снова разбушевавшийся дождь. Яна в квартире не было, о его пребывании говорили лишь пустые упаковки купленных лекарств и легкий запах туалетной воды, на удивление перебивавший запах отвратительного уксуса.