Право на счастье (СИ)

– Что вы с ним сделали? – Контролировать ужас и панику становится все сложнее.

– Он был в кафе с другом, официантка подсыпала порошка ему в кофе. Проспит еще пару часиков, – безразлично объяснил Ахмет. – Его пока никто не трогал. Так. Осмотрели тело и все.

– Расстегивай наручники, – потребовал Саша, стараясь не думать о том, что здесь творилось.

Ахмет под дулом пистолета недобро хмыкнул и подошел к кровати.

– Ты должен будешь прийти сегодня вечером, – сообщил мужчина, отстегивая металлические браслеты. – Поверь, разговаривать с тобой я буду уже в другом тоне.

Так сложно поверить, что ему сейчас дадут уйти. Но выбора нет. Вариантов тоже. Надо увести отсюда Костю. Остальное неважно. Остальное будет потом.

– Забирай, – отойдя в сторону от кровати, бросил Ахмет. – И лучше тебе не думать о побеге. Я тебя все равно найду и больше не буду столь милосерден. Ты меня понял?

– Да, – безразлично кивнул Саша, подходя к кровати и поднимая брата на руки.

– Жду тебя вечером.

Покинув здание, Саша поймал такси и отправился домой. Он усадил все еще находящегося без сознания брата рядом с собой на сидение, положил его голову к себе на колени и не отпускал всю дорогу. Руки мелко подрагивали, запоздалая волна страха накатывала с утроенной силой. От одной мысли, что он мог опоздать, что над Костей могли надругаться, перехватывало дыхание.

Леденящий душу ужас заполнял каждую клеточку тела, заставляя сильнее вцепиться в брата, смотреть на него, убеждаясь, что все позади, что с Костей все в порядке, что он жив и здоров, что забудет этот день как страшный сон и никогда не будет вспоминать.

На четвертый этаж Саша тащил Костю по-прежнему на руках. В квартире было убийственно тихо.

Пронеся брата в спальню, Саша уложил его на кровать и сел рядом.

В комнату вошел отец.

– Костя.

В потрясенном вздохе было столько боли, что всего на секунду Саше показалось, что в этом они похожи с отцом. Что для них обоих нет ничего важнее Кости. Только как, как, черт возьми, отец мог отдать им его? Почему не остановил, не предупредил?

Отец упал на колени рядом с кроватью, хватая ладонь Кости в свою руку.

– Это снотворное. Он скоро проснется, – сглотнув, произнес Саша. – И он не должен ни о чем знать.

– Господи... как? Что теперь с нами будет? Как они тебе его отдали?

– Я буду отрабатывать твой долг, – ледяным тоном ответил Саша сразу на все его вопросы.

– Папа? – Костя проснулся и удивленно посмотрел на родителя, затем перевел взгляд. – Саша? Что случилось?

– Ты потерял сознание, – Саша выдавил из себя улыбку.

– Костя, мальчик мой, сыночек мой, – целуя ладонь младшего сына, отец уже не сдерживал слезы.

– Он просто волновался за тебя, – сдавленно пояснил Саша странное поведение отца. – Как себя чувствуешь?

– Нормально. Голова только немного болит. Пап, я в порядке. Саш, что-то случилось?

– Нет, – качнул он головой. – Все в порядке.

====== Глава 5. Первый шаг. ======

Вся комната была разделена на две части: рабочий кабинет и спальня. Никаких границ между двумя зонами не было, лишь качество освещения менялось. Люстра над рабочим уголком и мягкий свет бра рядом с кроватью. Естественный свет в комнату не проникал, отчего создавалась тяжелая, давящая атмосфера, лишающая уверенности каждого, кто входил в дверь.

Саша, спрятав руки в карманы, стоял перед рабочим столом Ахмета, без страха смотря на хозяина комнаты. За время пребывания в армии парень выработал в себе умение оставаться спокойным в любой ситуации, но он никогда не думал, что такая стальная выдержка потребуется ему в мирной жизни.

– Смелый мальчик. Как зовут? – откинувшись на спинку кожаного кресла, спросил Ахмет.

– Саша.

– Ты не похож на своего отца, – скользнув по нему любопытным взглядом, произнес мужчина. – Хочу предупредить сразу: не сможешь отработать долг, возьмем твоего брата. Нам без разницы.

– Что от меня требуется? – игнорируя скребущийся внутри страх, Саша смог выдержать хищный взгляд мужчины.

– Делать то, что я скажу. Разденься, хочу посмотреть, что ты из себя представляешь.

Саша знал, чем закончится сегодняшний вечер, знал, что его ожидает, но все равно, услышав просьбу раздеться, содрогнулся. Он никогда не думал о геях, в жизни было слишком много проблем, что бы задумываться над вопросами гомосексуализма. Но с вероятностью в сто процентов мог сказать, что никогда не пошел бы на эксперименты с парнем.

Саша прилагал огромные усилия, чтобы не анализировать ситуацию, чтобы даже не думать о том, как бы здорово сейчас было заехать в морду этому наглому мужику и свалить отсюда.

Стиснув зубы, чтобы не наговорить лишнего, Саша стянул с себя ветровку и футболку. Боясь, что его выдержки надолго не хватит, он быстро снял брюки и взглянул на Ахмета.

– Остальное тоже, – нахально улыбнулся мужчина.

Набрав в грудь больше воздуха, Саша выполнил указ, чувствуя, как начинают пылать щеки. Он всеми силами старался не обращать внимания на похотливый взгляд, скользящий по нему, но все равно естественное смущение и чувство стыда взяли вверх. Хотелось провалиться сквозь пол, уйти, исчезнуть, умереть, лишь бы не стоять перед мужчиной, который с жадностью изучал каждый изгиб его тела.

– Хорош, – сделал Ахмет заключение и встал из-за стола. – Жеребец, – довольно протянул он, подойдя ближе.

Саша отвел взгляд, непроизвольно сжав кулаки. Похоть в глазах кавказца плескалась через край, а его нетерпение сквозило в каждом движение. И смотреть на это было до тошноты противно.

– К кровати.

Сердце застучало в разы быстрее, стоило сделать шаг по направлению к огромной кровати, которая воспринималась сейчас хуже голгофы. Жалкие попытки убедить себя, что ничего страшного произойти не может, что это всего лишь секс, разлетелись в прах, когда он лег на кровать, уткнувшись в мягкую подушку лицом.

Услышав, как заскрипел матрац под тяжестью Ахмета, Саша зажмурился.

– Первый раз? – раздался над ухом басистый голос.

На спину легла ладонь Ахмета, от прикосновения Саша слабо вздрогнул, но не обернулся. Он готов был выдержать все, чтобы с ним не делали. В конце концов, ведь есть люди, которые этим занимаются, и им ведь нравится, наверное.

– Вижу, что первый. Люблю нетронутых.

– Тогда нехрен медлить, – процедил Саша в подушку и услышал неприятный смешок.

– Знаешь, сегодня я позволю тебе делать и говорить все, что хочешь. Но со следующего раза начну лепить из тебя настоящего послушного раба. И, Саша, – Ахмет наклонился ниже, прошептав последние слова ему на ухо; собственное имя, произнесенное с явным нерусским акцентом, прозвучало слишком мерзко, – не скрывай своего страха.

– Я полтора года отстреливал тебе подобных, и теперь бояться? – презрительно выплюнул Саша, с вызовом взглянув на мужчину. – Ты всего лишь больной ублюдок, который воспользовался слабостью моего отца.

– Мне нравится твой настрой, – улыбнулся мужчина. – Мне нравятся бойцы. Из них получаются лучшие рабы, готовые служить своему хозяину уже по доброй воле. И ты станешь таким. Сам захочешь служить мне.

– Ты можешь пользоваться моим телом, но удовлетворять твои прихоти по собственной воле – никогда, – уверенно произнес Саша.

– Посмотрим, как ты запоешь через месяц, – самодовольно произнес Ахмет, потянувшись к тумбочке.

Саша принял первоначальное положение, моля Бога, чтобы пережить сегодняшний вечер, не потеряв себя. Он повторял себе снова и снова, что сможет все выдержать, что он сильный, но тело инстинктивно сжалось в ответ на прикосновение мужчины. Крепкая мужская ладонь, скользящая вдоль позвоночника, опускающаяся все ниже и ниже, вызывала учащенное дыхание и первый настоящий страх.

– Какой хорошенький, – прошептал Ахмет на ухо, продолжая мять и сжимать руками ягодицы. – Расслабься.

Скользнув ладонью между двух половинок, мужчина резко вошел пальцем в сжавшееся колечко мышцы. Саша зубами вцепился в подушку, чтобы не издать ни звука, чтобы хоть куда-то деть колотивший его ужас.