У любви не всегда красивое лицо (СИ)

- Идем? - спросила Кристин, когда все начали подниматься с мест и выходить. Я растерянно взглянул на сына:

- А мальчик? - Девушка погладила его по голове и вздохнула:

- Может, ты его понесешь? Так не хочется его будить.

Я кивнул, аккуратно поднял его, и мы пошли к выходу. Кристин шла впереди, неся коробку с пиццей. Так мы дошли до моего дома. Я думал, что она пойдет к Надиру, но когда она остановилась возле дверей и уже хотела открыть их – я понял, что она хочет остаться, но я совсем не хотел ее торопить.

- Эмм… - неуверенно начал я. - Кристин, ты уверена, что хочешь остаться у меня? Здесь не самое лучшее место для ребенка…

- Ничего, это всего на одну ночь, - беспечно улыбнулась мне она, и я просто не смог с ней поспорить. - Уже поздно, не хочется будить семью Надира.

Я пожал плечами и, войдя в дом, уложил Густава на диван, который я купил на днях и поставил неподалеку от пианино.

- Выглядит мило, - улыбнулась Кристин, заметив обновку, - теперь тут не так мрачно.

- Спасибо, - шепотом сказал я, чтобы не разбудить мальчика, затем накрыл его одеялом, стянул с него ботинки и тихо пошел наверх. Девушка пошла следом.

- Эрик, - спросила она, когда я расправлял постель, - там с Густавом ничего не случится?

- Нет, я запер все двери на ключ, - с этими словами я похлопал по карману, где хранилась связка старых ключей. Заметив, что Кристин все еще в пальто, я галантно помог ей его снять и повесил на крючок. Повисла пауза, которую, впрочем, почти сразу прервало урчание моего желудка. Я был очень голоден.

- Ах, - спохватилась Кристин и протянула мне коробку с пиццей, - поешь, прямо сейчас.

Я сел на кровать и откинул крышку коробки, а затем поколебался. Как мне есть-то?.. В маске или… Но, прежде, чем я успел что-либо сказать, Кристин аккуратно стянула с меня маску.

- Так удобнее, - подмигнула она, все так же без страха и без жалости смотря на меня. Воистину великолепная девушка. Вместо того чтобы убежать отсюда, убежать от меня, от монстра, она так легко и беспечно общается со мной. Я должен благодарить за это небеса!

Я откусил небольшой кусок, пожевал и, сморщившись, положил его на место.

- Что случилось? У тебя болит зуб? - обеспокоено спросила Кристин, которая наблюдала за мной, сидя рядом.

- Нет, щека. Когда долго носишь маску, все немеет и так больно. Прости меня, Кристин…

Я отложил коробку и, подойдя к шкафу, выудил оттуда вату и спирт. Нужно протереть изуродованную часть лица, потому что я чувствовал маленькие порезы от углов маски, и их нужно было продезинфицировать.

Я отвернулся, хотя в комнате и так было темно, но свет луны так или иначе мог осветить это безобразие. Как только холодный спирт попал на царапинки, я зашипел от боли.

- Эрик… - я почувствовал, как рука Кристин легла на мое плечо. Нет, только не это… Пусть уйдет!

- Уйди, Кристин, тут не на что смотреть.

- Тсс, тише, я помогу тебе…

Резким движением она стянула с меня парик, и я вдруг оказался таким беззащитным, как улитка без панциря. Я носил парик, потому что мне нравилось иметь черные волосы, но теперь, когда его не стало, на мои плечи упали пряди своих собственных, светло-каштановых волос.

- Эрик… - прошептала девушка и осторожно провела рукой по моим волосам. Я зажмурился. - Эрик, я знаю, что тебе неловко, по Кони-Айленд ты ходишь как красивый солидный мужчина, но на самом деле ты… такой. Такой как есть. Тебе незачем прятать себя. И стесняться здесь нечего, это обычные волосы.

- Нет, ты права, - я глубоко вздохнул и повернулся к ней лицом, однако она не отвернулась, хотя в душе я ожидал именно этого. - Я на самом деле такой, а ты не заслуживаешь того, чтобы стоять и смотреть в лицо отвратительному демону…

- Эрик, достаточно… – Кристин попыталась что-нибудь сказать, но я перебил ее.

- Я не хочу, чтобы ты видела меня таким! - я резким движением забрал из ее рук парик.

Но она не собиралась сдаваться, поэтому выхватила у меня мазь, которую я вытащил из шкафчика. Это было что-то наподобие кислоты: она прожигала все, на что капнет, и я хотел убрать ее подальше, чтобы она не упала.

- Верни! - она начинала меня злить.

- Я помогу тебе, Эрик!

Я попытался силой забрать мазь, но Кристин пошатнулась и случайно выпустила баночку из рук. Я полетел назад, а вся кислота выплеснулась на мою рубашку, с шипением разъедая ткань и приближаясь к плоти.

- Эрик! - вскрикнула Кристин и бросилась ко мне, но я лишь отмахнулся от нее, быстро стягивая рубашку. Вся грудь горела, будто я упал в целую бочку с ядерной смесью. Скорчившись, я побежал в ванную, намочил полотенце и вернулся наверх, обтирая тело от жгучей кислоты. Черт, как жжет-то! Но я терпел.

Кристин все еще находилась в спальне. Я не хотел, чтобы она здесь была, ведь я намеревался переодеться, а делать это в ее присутствии мне совсем не хотелось. Я стоял в тени, а когда, наконец, мне надоело стоять без дела, я выпрямился и посмотрел на нее. Хочет смотреть - пусть смотрит, пусть видит все это уродство. Девушка сделала шаг назад и посмотрела на мое тело, но без ужаса в глазах, а с беспокойством:

- Эрик, прости, я… я виновата. Скажи, где болит? – взмолилась она, и в глазах ее я увидел боль за меня.

Черт возьми, ее не пугает не только мое лицо, но и тело. Все так резко изменилось… Я не привык, чтобы на меня смотрели так, без страха и отвращения, так, словно я обычный мужчина.

Девушка подошла ко мне и осторожно коснулась рукой моей груди. Я вздрогнул и напрягся. Никто никогда не касался моего тела, видя, насколько оно испещрено ранениями и шрамами. Я не мог пошевелиться, воспоминания той ночи вновь бушевали в моей голове, ее поцелуи, касания, как она шептала мое имя…

- Эрик? - ее голос вырвал меня из мыслей.

- Да, Кристин?..

Она вдруг сделала шаг вперед и прижала меня к стене, а затем провела пальцами по спине и торсу, который был сплошь покрытый шершавыми шрамами. Я сглотнул, а она прильнула к моим губам. Я задрожал и еле слышно застонал от желания, которое с каждой секундой все больше и больше затмевало мой разум, но я не мог… Нельзя даже думать об этом, хотя еще чуть-чуть - и я сдамся! Я просто наброшусь на нее. А я не хотел этого, не хотел, чтобы все происходило так.

Собравшись с силами, я оттолкнул ее, сжал кулаки и отошел к окну в другой конец комнаты. Меня все еще лихорадило, возбуждение накрывало меня волной, стучало в висках, но я, стиснув зубы, старался это перебороть. Нельзя! Нельзя даже близко к ней подходить!

«А если она сама этого хочет?..» - предательски прошептал мне внутренний голос, и я скрипнул зубами.

- Эрик, я сделала тебе больно? - тяжело дыша, спросила Кристин. Мне показалось, что в ее голосе зазвенело еще более сильное беспокойство, вот-вот - и она разрыдается, поскольку думает, что причинила мне боль… О, если бы она знала, что я на самом деле чувствую!.. Я проигнорировал ее вопрос, так как мне нужно было отдышаться и успокоиться. Все пройдет, Эрик, сейчас все пройдет! – успокаивал я сам себя, но все было безуспешно.

- Извини, Кристин, мне нужно… нужно в ванную… - Я попытался пойти к двери, но девушка встала на моем пути:

- Прошу, просто скажи, что случилось? Тебе же нравилось…

Я сглотнул и отступил на шаг, мое сознание словно заволакивало туманом, я был на грани:

- Кристин, я смогу сдержаться, я… я так хочу тебя, но я не могу так поступить… Просто уйди с дороги! – прорычал я.

Но она не ушла, она даже не испугалась. Она просто еле заметно улыбнулась, при этом в ее глазах промелькнул странный блеск, и приблизилась ко мне, снова завладев моими губами. Затем толкнула меня к окну, не прекращая поцелуя, и мне пришлось сесть на подоконник. Я чувствовал, что сейчас взорвусь, что не в силах терпеть и противиться, но она целовала меня как никогда страстно, а потом… потом ее руки коснулись моей груди и она провела ладонью сверху вниз… Боже, прекрати эту пытку! Я застонал, вжался в стену и отстранился. Кристин сразу все поняла.