No One Really Knows (СИ)

— Но мы ведь… — хочет что-то сказать он, однако, я слишком долго молчала о том, что меня так бесило.

— Мы? Серьезно? — ухмыльнувшись, спрашиваю я. — Катон, не смеши. Была я, был ты, но нас никогда не было.

— Кажется, разговор у нас не склеился, — говорит он, смотря куда-то в сторону. — Значит, расходимся по своим путям? Я ведь понимаю, что ты не захочешь быть друзьями.

— Правильно понимаешь, — говорю я, и тут же вхожу в ступор, когда парень обнимает меня. — Катон, что ты делаешь?

— Китнисс, ты прости меня. Да, знаю. Тот ещё дурак. Знаю, что причинял тебе боль. Но я все же любил тебя, хоть и практически не показывал этого, — говорит он, разорвав объятия. — Прощай, Китнисс.

После этого он разворачивается и уходит, оставляя меня стоять посреди полупустой улицы. Ага, любил, как бы не так. Тогда зачем изменял? Зачем бросил сейчас? Как и всегда это бывает. Слишком много вопросов, а ответа нет, а теперь уже никогда и не будет.

Порядком подзамерзнув, я захожу в ближайшее заведение, которое к тому же оказалось кофейней. Подождав около семи минут, я забираю свой горячий шоколад и сажусь за столик у окна. Все прохожие одеты в тёплые кофты, а то и куртки. Из сумки одной дамочки торчит зонт. Ветер злостно дует, тем самым срывая листья с деревьев. Нехило же кому-нибудь сегодня причёску попортит.

Согрев руки теплом кружки, делаю глоток, тут же отстраняя губы от края. Напиток оказался слишком горячий.

25 мая, 17:58. Сообщение отправлено.

От: Китнисс

Протрезвел, «солнышко»?

Отправляю я Питу, смеясь. Нет, он явно вчера пил, а это его «солнышко». Только поставив кружку на столик, я тут же вздрагиваю от неожиданного прикосновения. Обернувшись, я замечаю парня, держащего в руке телефон, на экране которого открыт диалог со мной.

Пит одет в зауженные серые джинсы с небольшими подворотами, белый свитер. На ногах, несмотря на пасмурную и местами дождливую погоду, чистые белые кроссовки Nike Air Huarache.

— К твоему сведению, я и не пил, — проговаривает Пит, садясь за столик напротив меня. Поначалу до меня не доходила суть происходящего, но это было лишь до того момента, когда я поняла, что это действительно Мелларк. — Алло, есть кто? — придуривается он, щелкая пальцами перед моим лицом.

— Какого черта ты здесь делаешь? Ты что следил за мной?

— А нужно было? — выгибая брови, спрашивает он и тут же опускает свой взгляд на часы. — Через пару минут узнаешь, — отвечает он и отхлебывает из моей кружки, а после уходит куда-то за сцену заведения.

— Придурок, — шепчу я, прожигая взглядом его спину.

Через пару минут на сцену выходит улыбающийся Мелларк и вставляет микрофон в специально подготовленную стойку. Проверив звук, он кивает музыкантам, как бы давая понять, что он готов.

— Дамы и господа! Я приветствую всех вас в нашем прекраснейшем заведении. Меня зовут Пит Мелларк. Да-да, я тот самый радиоведущий «District Non-Stop» 99.5 FM. И сегодня, этим прекрасным, пусть немного дождливым вечером, я пришёл сюда для того, чтобы скрасить его.

Парень широко улыбается, обнажая свои белоснежные зубы. Все посетители кофейни разворачиваются к сцене, заинтересованные тем, что будет дальше. После зал наполняется бурными аплодисментами и тут же раздаются первые аккорды.

It gets harder to love,

Harder to hide what Iʼm feeling

And Iʼm lost in the night, going out of my mind,

But I try not to think anymore…

When Iʼm out of love,

I turn and I run,

But only you can make it better.

Nothing will be bigger than us,

When weʼre standing side by side.

Казалось, что он не представляет, что такое трудности в переходах между разными частями песни. Заведение переполняется аплодисментами, с его лица не сходит улыбка, а я уже пересела за столик в центр зала. У меня буквально отвисла челюсть. Его голос, его глаза… Все это будто заманивало меня.

К сцене подбежала девочка лет пяти и начала танцевать, хлопая в ладоши и топая своими маленькими ножками. Увидя это маленькое чудо, Пит спустился со сцены и поднял малышку на руки. Девочка улыбнулась и начала махать ручками, чем вызвала быструю реакцию зрителей.

Спустя ещё несколько песен, он берет в баре стакан воды и подходит ко мне.

— Думаю, тебе уже ничего не надо объяснять, — улыбнувшись, говорит он.

— Я не знала, что ты поешь. Где ты учился? Что-то я не припомню, чтобы видела тебя в нашем универе.

— И не могла знать. Я самоучка, а по образованию преподаватель начальных классов, — поясняет он, делая глоток. — А ты у нас, значит, профессионал? Кажется, у меня есть для тебя одно предложение, — ухмыляется он и, схватив меня за руку, начинает тянуть к сцене.

— Нет, нет, нет, Пит. Я не пойду, — говорю я, отступая назад.

— Ну, что тебе стоит? Всего одна песня, которую ты просто не можешь не знать, — говорит он, смотря мне в глаза. — Пожалуйста, Китнисс, — продолжает он, умоляюще выпячивая нижнюю губу.

— Прекрати так делать, — говорю я, но парень делает все в точности наоборот. — Ладно, хорошо, что за песню надо спеть?

Однако, он, так и не ответив, продолжал тащить меня на сцену. И даже когда мы уже стояли на ней, когда мне выдали микрофон, он все ещё держал меня за руку, будто бы боясь потерять.

На меня уставились больше дюжины пар глаз. Меня сковывало волнение.

— Дамы и господа, хочу представить вам мою замечательную девушку, Китнисс Эвердин! — восклицает он, обращаясь к залу.

— Какая нафиг девушка, Мелларк? Что ты несёшь? — возмущённо шепчу ему я, вырывая свою руку. Он лишь ухмыляется и поворачивается ко мне лицом. Мы оказываемся вновь на неприлично близком расстоянии друг от друга.

Maybe I, maybe you…

Can make a change to the world,

Weʼre reaching out for a soul,

Thatʼs kind of lost in the dark.

Да, я определённо знаю её на зубок. Спев свою часть, он заправляет прядь моих волос за ухо, а затем разворачивается к залу.

Maybe I, maybe you…

Can find the key to the stars

To catch the spirit of hope,

To save one hopeless heart.

Пит вновь поворачивается ко мне, как только я допеваю куплет. Взяв меня за руку, он смотрит в мои глаза, будто пытаясь проникнуть в моё сознание.

You look up to the sky

With all those questions in mind.

All you need is to hear

The voice of your heart.

In a world full of pain

Someoneʼs calling your name,

Why donʼt we make it true?

Maybe I, maybe you…

После совместно спетого припева идёт проигрыш и звучат последние аккорды. Именно на них он наклоняется и целует меня, ошарашивая посетителей. В ту же секунду я отвечаю ему, а зал переполняется аплодисментами и восторженными возгласами.

***

— Ну и зачем было все это представление? — возмущаюсь я, садясь в машину Пита и громко хлопая дверью. — Упс.

— Китнисс! — кричит он. — Ты мне так все стекла выбьешь! Это машина, а не холодильник!

Закатив глаза, отворачиваюсь к окну. Можно было бы и не орать.

— Ах, ну да, — протягивает он, — Давайте теперь ещё и обидимся на меня.

Я просто молчу. Не потому что обиделась, а из-за того, что не знаю, о чем с ним разговаривать.

По стеклу яростно стучали капли дождя. Ветер стал сильнее, будто намеревался снести с ног всех, кто шел противоположно потоку его движения. Кажется, наступающее лето не обещает быть жарким.

Перед глазами мелькали сотни огней фонарных столбов, светофоров или же просто горящий в окне дома свет.

Медленный темп играющей музыки успокаивал меня, будто бы убаюкивая. И, действительно, через пару моментов я на самом деле задремала.

Разбудило меня то, что в какой-то момент, я подсознательно поняла, что мы остановились. Однако, это был не мой дом, а лишь заправка.

Через пять минут Пит возвращается с двумя пластиковыми стаканчиками.

— Проснулась, наконец-таки, — улыбается он. — Как же бы я тебя домой отвёз, не зная адреса? Держи. Я не знал, что именно ты любишь, поэтому взял, как и себе, латте.