Сороковые... Роковые (СИ)

   -Ну, сморозил я не то, это же так здорово - война идет, а тут человек зародился. Сын точно будет, я уверен!

   -Ишь ты, бабка-угадка. Хто будеть, тот и будеть! - проворчала все ещё обиженная Стеша. Игорек, не долго думая, подхватил её на руки и закружил по полянке, потом бережно поставил у елки, а сам прошелся колесом, из карманов посыпались всякие мелкие предметы.

   Стешка, любуясь своим таким сильным и ловким мужем, счастливо засмеялась:

   -От, с кем повядешься... Ты ж у карманах, чисто как дед Никодим и Гринька, чаго только не носишь.

   -Точно, дурной пример, он заразительный! - посмеивался Игорь, собирая свое добро у карманы. - А Гринька - он же друг первейший мой. Никодима вашего не видел никогда, но примерно представляю, что за фрукт, глядя на шпенделя.

   -Варюх, ты ничего не замечаешь? - негромко спросил её Ищенко, когда она забирала у него починенный керогаз.

   -Нет, что, опять какой-нибудь озабоченный фриц поблизости крутится?

   -Нет, Варь, не это, скорее всего, ты со своим Герби милуясь, не заметила, а я-то сплю один, -улыбнулся Николаич. - Правда, Варь, не серчай, знаешь, с неделю назад было в ночь такое ощущение, что... как бы тебе сказать, ну, вот перед тем как нас сюда затянуло - тошнота появилась, сильная...

   -Да, помню.

   -Вот, такое же ощущение тошноты, только не сильно, а так, слегка. Так я подумал - скорее всего-домой отправимся, если ничего не случится, непредвиденного, хотя в нашем теперешнем житье, это может случиться каждую минуту.

   -Не, хозяюшка, надо марок десять или пропитанием прибавить, ты посмотри, какая филигранная работа - керосинка твоя как новая.

   -Ну, если чадить будет, - включилась в торг Варя, понимая, что кто-то появился рядом.

   -Ты это, бабенка, не жмися! - Пробасил из-за Вариной спины пропитой такой голос, - Николаич усё на совесть делает!

   Варя, оглянувшись, увидела пропитую рожу полицая Силантия, постоянно ошивавшегося на базаре, как бы для порядку, хотя многие знали, что поднеси ему горилки немного, и он много чего может не заметить и не настучать, за такое дело его даже выделяли из всех остальных, проклятий и плевков в спину ему доставалось на порядок меньше, чем остальным.

   -Да нету у меня больше денег! - воскликнула Варя, - от, картохи мелкой могу немного насыпать, согласен ли?

   -Конечно, картоха - она кормилица. Пойдем-ка, хозяюшка сразу, а то обманешь ненароком.

   Ищенко шустро закрыл свое 'ателье' и пошел с Варей за картохами. Варя пояснила стоящему у калитки часовому, это мастер, починивший керогаз, и она ему должна отдать за работу картофель.

   -Гут! Шнеллер! - кивнул немец Вилли - большой приятель Руди, и пропустил их во двор.

   Герби уже был в хате, и Варя входя шумнула:

   -Герр майор, это Варя с мастером.

   -Руди, битте, - она отдала керогаз и полезла в подпол за картошкой.

   Герби неприязненно посмотрел на Ищенко и ушел в комнату - там взволнованно заходил взад-вперед, он просто дико завидовал вот этому мужику. Варя давно сказала ему, что она не одна попала сюда. Он будет жить рядом с Варьюшей, встречаться, смеяться, пить вино на праздники, а Герби всего этого не увидит, не сможет обнять свою, так необходимую ему, Варью. На самом деле чья-то жестокая шутка... Судьбами людей так закрутить, но с другой стороны - не случись этого, он никогда бы не узнал свою либен руссишфрау. Он, всегда считавший себя уравновешенным и редко проявлявший эмоции, теперь как сопливый пацан, оглушительно, с треском влюбился в женщину, в два раза старше его, и молил Бога, или кого-то там ещё, кто закинул в его время и жизнь Варью, чтобы дали ему хоть ещё немного времени-побыть рядом с ней.

   Варя незаметно сунула Николаичу банку рыбных консервов, он поблагодарил, кивнул головой на комнату и показал Варе большой палец. Увидел же он, как нежно глянул на Варюху этот надменный немец. И как яростно сверкнул глазами на него, Ищенко, явно ревнуя.

   А гроссаналитик сказал вечером Варе:

   -Я долго не понимайт, что есть в тебе другой, не такой, как все русски.

   -Етцт, сичас знайт - ваша взгляд, вы не есть бояться смотреть, люди другой эпоха - равноправный взгляд.

   -Что, так заметно? - испугалась Варя.

   -Найн, это есть заметно специалист!

   Герби рассказал, что Варя и зацепила-то его сначала взглядом, и он долго ломал голову, вас в дизе фрау не так, а когда понял, решил разобраться дальше.

   -И что, пожалел?

   -Не надо загте глюпост, их либе дих, как по русску, отшень-отшень, ты есть майн жизн.

   -И ты, сухарик мой - моя жизнь, я не знаю, что впереди, но поверь, сколько мне отпущено - столько и буду тебя любить и вспоминать каждый день. Знаешь, я замуж выходила по-любви, жили с мужем неплохо, искренне горевала, когда он умер, но то, что я испытываю к тебе... даже четверти нет, что было тогда. Герушка, у нас с тобой действительно - единение душ, встреться мы в мирное время, даже если бы и потянулись друг к другу, половины бы не было, а здесь, сейчас, зная, что каждый день может быть последним, мы с тобой до донышка открылись, а такое, поверь мне, бывает не часто.

   Зо, аллес зо! Так, все так! - Обнимая её, подтвердил Герби.

   Фридрих мысленно сам себя поблагодарил за то, что послал эту фрау за мазью, фатеру действительно полегчало, но он его и удивил, начав какие-то разговоры об отъезде в Фатерлянд.

   -Варум?

   Фатер обстоятельно пояснил, что суставы одной мазью не вылечить, надо ехать лечиться как положено, с уколами, массажами и прочими процедурами. Фрицци сказал, что подумает, но если уезжать, то не раньше февраля, в марте отсюда невозможно будет вывезти все оборудование, обстановку и все прочее. После Нового года начнут собирать все. Зная своего очень вдумчивого и расчетливого фатера, сначала насторожился было, потом же подумал, что фатер явно не может без своего умника Пауля, как же -младшенький, любимый. Фрицци в душе все-так же болезненнно ревновал фатера к Паулю, он точно знал, что фатер в младшеньком, как говорят эти русские - души не чает. А то, что фатер своим нюхом чует большие неприятности, у него даже и мысли такой не возникло.

   Погода установилась ясная и Фрицци с Кляйнмихелем и многочисленной охраной поехали на медведя. Этот сухарь фон Виллов, как всегда, отговорился срочной работой, поехал куда-то в сторону Харькова, да и приглашали-то его чисто из приличия - знали уже, что этот надменный, замкнутый фон ответит отказом. Кляйнмихель поморщился:

   -Жду - не дождусь, когда эта надменная рожа свалит в Берлин, наверняка ведь педантично все докладывает!