Комплекс Мадонны

— Что, зарабатывать сто пятьдесят долларов в неделю, переводя эти никому не нужные отчеты?

— Хорошо выполненная работа…

— Брось увиливать. Перед тобой сидит человек.

— Имеющий большой вес и много денег.

— Этого я не говорил. Барбара, что произошло? Я просто ничего не понимаю. Но я хочу попробовать понять. Ты не можешь поговорить со мной? Это настолько трудно?

— Ты действуешь мне на нервы.

— На нервы… Это беда нашего века. Ты хочешь взять свое слово назад?

Барбара кивнула, по ее щекам потекли слезы.

— Думаю, да, — сказала она. — Дело в том, что я не люблю тебя.

— Тогда почему? Если ты меня не любишь?

— У нас ничего не получится.

— Я готов попробовать.

— Для меня это окончится сумасшедшим домом. Я не могу пробовать.

— Это совет Фрера?

— Нет. Это мое личное убеждение. Он не принимает за меня решения.

— Я полагал, он делает все.

— Давай покончим с двусмысленными намеками.

— Тебя вывел из себя Робби? Я хочу сказать, тебе не обязательно видеться с ним, если ты не хочешь, — произнес он с растущим отчаянием.

— Это не Робби. Это я. Я больна… Мне никогда не станет лучше. Теперь я это знаю.

— У меня есть время, деньги, любовь, терпение — все это вылечит тебя.

— Для умного человека ты говоришь слишком много чуши. Разве не говорил ты мне однажды, что только трус не кончает махом с неудачами? Сначала становится чертовски больно, но это лучше, чем ждать и…

— Барбара, я не могу отрезать тебя. Я что, схожу с ума?

— Ты кричишь.

Приблизившаяся танцующей походкой официантка справилась, все ли в порядке. На Тедди она взглянула со смесью страха и неприязни. Забинтованный, он выглядел опасным, потенциальным хулиганом.

— Тебе нужны другие мужчины? В этом дело?

— Не уверена. Другие мужчины… Я не знаю, чего хочу.

— Но не меня? — Он глотнул холодной воды, пытаясь унять дрожь в голосе. — У меня здесь рядом есть квартира.

— Что?

— На площади Объединенных Наций. Двухэтажная квартира из десяти комнат. Без мебели.

— Тедди, держи себя в руках.

— Я прихожу туда каждый день. У меня есть бинокль. Я наблюдаю на тобой.

— Что ты имеешь в виду? — Похоже, она испугалась.

— И я слежу за тобой. В «Трактире с часами», в «Шовроне». Во всех местах, куда ты ходишь со своими дружками.

— Ты шпионишь за мной? — В ее голосе прозвучало недоверие.

— Я не могу удержаться. Это зреет во мне, подобно раковой опухоли. Она сжирает меня живьем.

Барбара вскочила из-за стола, но Тедди, схватив ее за руку, усадил на место.

— Пожалуйста, останься.

— Ты пугаешь меня.

— Я пугаю себя. Я сделал ужасные вещи, Барбара. Потому что люблю тебя. Я разрушаю все. Все разваливается.

— Именно это я не могу вынести. Ты поглощаешь меня по частям. Я не могу… Моя жизнь… Она растворяется. Часть ее отбирает Фрер, а ты забираешь остальное. Ты понимаешь? Я боюсь, что не останется ничего. Я исчезну. Ты поглотишь меня. Я стану биржевым сертификатом, твоей собственностью, запертой в сейфе.

— Я хотел помочь тебе.

— Ты людоед.

— Барбара, послушай одну минуту. — Тедди пытался говорить убедительно. — Давай выясним, что именно тебе нужно. Деньги, любовь, положение, секс, успех? Что? Определи, что тебе нужно, и я это достану для тебя.

— Ты говоришь ерунду. Мы не в универмаге с расставленными на полках броскими этикетками. Мне нужна независимость. Моя личная жизнь.

— Она будет у тебя. Только оставь что-нибудь мне. Будь со мной. Живи со мной. Выйди за меня замуж. Все что угодно.

— Полагаю, нам пора закончить с этим, — холодным голосом произнесла она.

— Ты не можешь сделать этого. Барбара, скорее я убью тебя и себя тоже…

— В чем дело? Почему именно я?

— Это все равно что спрашивать меня, в чем заключается жизненная сила. Откуда мне знать?

— Существуют девушки — множество других девушек, — которые будут рады получить тебя на любых условиях. Если захочешь, ты сможешь иметь двадцатичетырехчасовое обслуживание в день. Красивые девушки с великолепными телами.

— Одно время я думал так же. Если повернуть женщин вверх ногами, то они все окажутся одинаковыми. Но потом я встретил тебя, и ты совершенно не такая, как все остальные.

— Именно это я и пытаюсь сберечь.

Тедди на мгновение потерял сознание, а затем тупо уставился перед собой. Ему показалось, что он услышал взрыв. Произошел ли он внутри его головы? Посетители ресторана теряли лица, расплываясь перед его взглядом.

— Откуда раздался этот шум? — крикнул Тедди.

— Никакого шума не было.

— Хлопок. Выстрел револьвера.

Барбара прикоснулась к его руке и заглянула в глаза. Это выражение она уже видела — в глазах Лауры, и оно напугало ее.

— Думаю, тебе следует лечь в больницу. Возможно, у тебя было сотрясение.

— Я чувствую себя прекрасно. Замечательно. Никогда не был счастливее. Барбара…

— Да?

— Я доставляю тебе удовольствие в постели?

— Этого не делает никто.

— Это правда? Я хочу сказать, не было никого, кто заставил бы тебя почувствовать себя хорошо? Так хорошо, что ты была готова умереть?

— Не знаю, на что ты намекаешь. Но мне это не нравится.

— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Барбара, я знаю. Знаю все.

Глубоко в горле Барбара почувствовала тошнотворный, приторный привкус, и чтобы удержаться от рвоты, закрыла рот рукой. Приступ прошел. Рука Тедди под столом полезла молодой женщине между ног.

— Не надо, ради Бога.

— Просто представь, что это не я. Что это женщина. А ты, приняв наркотик, лежишь на диване.

— О чем ты говоришь? — Барбара заплакала; на них стали смотреть люди, сидящие за соседними столиками. — Я… почему ты это сказал? Я ничего не делала.

— Это вина Лауры. Тебя винить не в чем.

— Подонок! Как ты это узнал?

— Я живу в лесу.

Издав душераздирающий крик, Барбара выскочила из-за стола. Бросив деньги на стол, Тедди поспешил за ней. Он настиг ее в фойе ресторана. У него заболело в груди, дыхание сбилось. Барбара бросилась сквозь толпу, Тедди последовал за ней, оттолкнув по пути какую-то женщину. Он схватил Барбару за воротник платья так, что косточки его пальцев впились ей в затылок.

Толпа удивленно взирала на это. Тедди потащил Барбару по коридору прочь от людей к телефонным будкам.

— Ты обезумел, — воскликнула она. — Пусти меня.

— Мы найдем другую Лауру. Кого-нибудь, кто выглядит в точности так же; научим ее говорить, как Лаура. Мы сделаем ее Лаурой. Это сделает тебя счастливой? Вы сможете заниматься с ней любовью.

— Ты забрал у Фрера магнитофонные записи.

— Конечно, забрал.

— Но мы же ужинали вместе.

— Я это устроил.

— И они убили портье.

— Это верно, — тихим, угрожающим голосом произнес он, и это вселило в Барбару больший ужас, чем его ярость.

— Об этом узнают… полиция…

— Только если ты скажешь им. — Он запихнул ее в телефонную будку.

— Пожалуйста, не делай мне больно. Клянусь, я не скажу никому. Мне пора возвращаться. Сейчас меня начнут искать. Пожалуйста, Тедди.

— Ты любишь меня?

— Да… люблю.

— Ты знаешь, что я сделал ради тебя?

— Да. Пожалуйста, пусти меня. Умоляю тебя…

Учтивым жестом, удивившим Барбару, Тедди взял ее за руку, вывел из будки и проводил к лифту.

— Все будет в порядке. Не беспокойся, — сказал он. — Ты никому не скажешь.

— Не скажу.

— Я буду на галерее для посетителей. Буду ждать тебя. Мы поедем домой вместе.

— Да.

— Сегодня вечером мы полетим в Мериленд и поженимся там.

— Да.

— Ты хочешь, чтобы я взял кого-нибудь с нами? Мы скажем, что это наша секретарша. Тебе хочется этого?

— Нет, не надо.

— Все будет очень конфиденциально.

— Нет, никого, кроме тебя.

— О, Барбара, ты спасла мне жизнь.

Спасла ли она мне жизнь? — думал Тедди, возвращаясь на свое место. Толпа желающих послушать вечернее заседание заметно поредела, и священники теперь переместились на первый ряд и сидели, крутя головами в поисках лучшего вида. Следующий ряд занимала группа оживленно спорящих женщин. Они видели Тедди в ресторане; некоторые изумленно уставились на него, но отвели глаза, встретившись с ним взглядом. Барбара сидела за столом, положив голову на руку. Шумные пререкания между югославской и польской делегациями задерживали заседание. Тедди наблюдал, как генеральный секретарь совещается с несколькими делегациями. Он не мог представить себе, как ему удастся пережить рутину всего заседания.