Мужчина из ее снов

Но Алиса уже потеряла контроль над своими желаниями. Ей нужен Клэйтон, и нужен немедленно.

— Пожалуйста, Клэйтон, — умоляюще попросила она.

Его пальцы скользнули под трусики Алисы. Влага обволокла его пальцы. Он проник в самое ее лоно.

— О, Боже, ты так ждешь меня.

Она раздвинула бедра. Ей нужно большего. Пальцы ее путались в его нижнем белье, в то время как губы отыскивали его губы.

Клэйтон понял и почувствовал ее желание. Это было понятно и по ее участившемуся дыханию. Он потерял контроль над собой. Он любил эту женщину, и она умоляла его овладеть ею. Время для нежных слов настанет позднее, а теперь ей нужна только страсть.

Он одним резким движением сорвал с нее шелковое белье, привстал и одним движением все с себя снял. Прежде чем отбросить брюки в сторону, он вытащил из кармана красный пакетик из фольги. Алиса ждала, пока он приготовится, и одними губами прошептала:

— Спасибо.

Он впился в нее томительным поцелуем, обещавшим рай. Затем его губы пробежали по ее шее до плеча. Затем осторожно приподнял ее над собой и опустил на свой напрягшийся пенис.

Бедра ее задрожали, и дыхание прервалось. Она чувствовала, что все желаемое свершилось. Она чувствовала себя наполненной.

Клэйтон усилием воли заставил себя не двигаться: Алисе нужно дать привыкнуть к ощущению. Тугие стенки, ласкавшие его пенис, служили свидетельством того, что она давно не была с мужчиной. И все же его бедра инстинктивно двинулись вперед в примитивном желании обладания. Она принадлежала ему!

Глаза Алисы распахнулись навстречу тому незнакомому ощущению, которое произвели движения Клэйтона. Следующее его движение охватило ее с новой силой. Она вцепилась пальцами в его плечи, в то время как его губы впивались в чувственные соски ее груди. Со следующим движением она поняла, что никогда не бывала в том магическом мире, куда он вел ее. Она убыстрила ритм, горя желанием узнать, что же дальше.

Он издал стон, и она почувствовала, как его пальцы впиваются в ее бедра. Она старалась подчиниться его ритму. Теперь ритм бешено убыстрился, выходя из-под контроля. Кольцо желания внутри ее сжималось. Она схватила Клэйтона за плечи, и привычный мир вдруг разом обрушился. В безумной пляске любви из нее вырвался крик — она кричала его имя: “Клэйтон!”

Его руки стиснули Алису и он прокричал ее имя, и спазм свершившегося сотряс его тело.

Глава 8

Клэйтон запустил пальцы в густые волосы Алисы и осторожно распутал несколько узелков. Заниматься любовью в кресле — в этом есть определенные плюсы, подумал он. Он сильнее обхватил женщину, которая свернулась у него на коленях, и почувствовал, как ее теплое тело сильнее прижалось к нему. Он выждал, пока его дыхание успокоится, и спросил:

— Удобно?

Она поцеловала то место у него на груди, под которым должно располагаться сердце.

— Слово крендель что-нибудь говорит тебе?

Заниматься любовью в кресле — в этом есть и минусы, понял он. В частности, тот, что все тело затекает и ноет.

— Ты чувствуешь свои ноги?

— В последние десять минут — уже нет. — Она покачала бедрами и усмехнулась, когда он застонал. — У меня нет ощущений только ниже бедер. Наверху все работает превосходно.

Он взял в руки ее подбородок и заставил поглядеть себе в глаза.

— Тогда отрежь то, что потеряло чувствительность.

Если она будет продолжать двигаться, то он не сможет более отвечать за свои действия.

Она надула губы и стала еще более хорошенькой.

— Первое место для занятий любовью выбрала ты — но второй раз я тебе выбирать не позволю.

Он еще не встречал женщину, которая так честно относилась бы к его любви. Алиса была открыта и свободна, отзывалась на каждое его движение. В ней не было сомнений, не было фальши, не было застенчивости. Она в точности знала, чего хочет, и, если ей должно было повезти, — она хотела его.

— Не я выбирала это дурацкое кресло. — Она откинула ворот его рубашки и лизнула его шею: — это все ты.

— Давай прекратим об этом. — Он хотел было отодвинуться, но кончилось дело тем, что притянул ее к себе. Он смутился, обнаружив, что все еще сидит в рубашке и в носках. — Как ты можешь говорить, что не выбирала это кресло, если я явственно помню, ты сказала, что предпочитаешь камин удобной и мягкой постели?

— Это была твоя фантазия: заняться любовью у камина. — Она наматывала концы его волос на пальцы, одновременно покусывая мочку его уха.

— А какова твоя фантазия? — Его рука гладила влажную кожу ее бедра. Он вновь наполнился силой внутри нее. Дыхание Алисы снова участилось, набухшие соски терлись о его грудь, стенки влагалища начали сокращаться — она вновь хотела его.

— Я знаю, чего бы я не хотела, — сказала она.

— Что же это?

— Заниматься любовью, сидя в этом кресле.

Она окинула взглядом их слившиеся тела.

— Я не шутила насчет того, что не чувствую своих ног, Клэйтон.

Он встал, поддерживая ее:

— Почему ты не сказала раньше?

Она засмеялась и обвила его шею руками:

— Не перенесла бы отсрочки.

Внезапно она охнула.

— В чем дело?

— Кажется, ноги проснулись.

Клэйтон достал рукой афганскую шаль, что была накинута на спинку кушетки, и бросил ее на пол перед камином. После того, как он опустил на нее Алису, он быстро потер ее ноги.

Алиса стонала и пыталась вырвать из его рук свои лодыжки.

— Спокойно, любовь моя: сейчас станет лучше.

Она закрыла глаза и лежала неподвижно.

— Уже лучше. — Она глубоко вздохнула, когда его пальцы принялись массировать ее ноги от кончиков пальцев до середины бедер.

Клэйтону пришлось туго. Он был вынужден сконцентрироваться на задаче восстановления циркуляции крови в ее конечностях. Безукоризненные изгибы ее икр дразнили его ладони. Тонкая, шелковистая кожа под коленями была как тончайший креп. А гладкие, кремового цвета бедра открывали треугольник золотистых кудряшек, что вел в “ворота рая”. В тесном кресле у него не было возможности увидеть все чудеса, что представились теперь взору. Мягкий отсвет камина освещал атлас ее кожи. Он взял ее ногу и поцеловал изгиб стопы.

— Ну, как теперь?

Ее ответ пришел сдавленным стоном, поскольку он коснулся губами лодыжки.

— Лучше.

Он снял смятую рубашку и носки.

— Становится прямо-таки жарко, правда? — Его пальцы забирались выше и выше по ее икре и по колену. Она лежала рядом. Он не мог на нее наглядеться. Он готов был провести ночь, созерцая ее красоту.

— Это огонь, — прошептала она. Она провела ладонями по его плечам, будто стараясь запомнить их форму и величину.

Ну нет, сказал Клэйтон самому себе. Он не может провести всю ночь, любуясь ею, пока ее маленькие горячие ладони касаются его тела, будто сполохи пламени. Он нагнулся и поймал губами ее рот. Со стоном он погладил шелковую кожу под ее грудью, с наслаждением отмечая, как твердый сосок вдавливается в его грудь.

Ее пальцы гладили его спину, вдавливаясь ногтями в изгибы. Стон желания вибрировал в ее гортани, а ладони в этом время скользили все ниже, ниже, пока не охватили его ягодицы.

Клэйтон почувствовал, как его бедра непроизвольно подались вперед. Мускулистые его бедра — и мягкие, шелковистые ее — слились.

— Ты знаешь, что бывает, когда играешь с огнем?

Пальцы ее, удивительно сильные, охватили его.

— Ожог, — сдавленным голосом ответила она. — Губы ее скользнула по его губам: — Зажги во мне огонь, Клэйтон — умоляюще попросила она.

Одним движением он вошел в ее жаждущую плоть и позволил пламени любви охватить их еще раз.

Алиса положила в протянутую руку Клэйтона кусок шоколада с печеньем и игнорировала его смешок. Да, она была виновата, что не успела приготовить достойный завтрак и что они опоздали на работу. Она хотела было принять душ отдельно, но он настоял на совместном, увещевая экономить воду. Победила экономия. Любовь в кресле — это цветочки по сравнению со скользким кафелем и мылом. Лицо ее залила краска, когда она вспомнила, что она вытворяла этой ночью и утром. Клэйтон очень ее вдохновлял.