Вторая любовь

— Ага, а ты-то сам кто?

— Я тот, кто скупил ваши долги. Вы понимаете, о чем я говорю?

Джимми уже давно проснулся и тяжело дышал, размышляя. Что за черт?.. У него подвело живот от тревоги, а за окном завывал и бушевал ветер. Окна гудели, заставляя его думать об этой истории, той самой сказочке о трех поросятах. И ветер уже был не ветер, а тот самый парень из телефонной трубки. Большой злой волк дышал ему в затылок.

— Мистер Вилински! — опять зазвучал холодный тягучий голос.

— Да, да. — Джимми тер лицо, стараясь говорить спокойно. Надо делать вид, что он удивлен, точно, но черта с два напуган. — А с чего это ты их купил? — поинтересовался он. Примем мужика за тяжелозадого коллекционера чужих долгов, скупающего их по дешевке.

Но его собеседник оказался полон сюрпризов.

— Потому что я хочу нанять вас, мистер Вилински. Просто я не буду платить вам. Вы будете отрабатывать свой долг.

— Отрабатывать каким образом? — поинтересовался Джимми, пытаясь изобразить некоторое мужество.

— Точно так же, как вы выбирались из всяких передряг, мистер Вилински. Вы въехали? Сделаете все, что потребуется.

— Кто вы?

— Я не думаю, что вы на самом деле должны это знать, мистер Вилински.

Джимми еще усерднее потер физиономию.

— Это одно из тех предложений, от которых я не могу отказаться?

Смех прозвучал мягко и совершенно безрадостно.

— Что ж, я полагаю, вы могли бы отказаться. Но если бы я был на вашем месте, я бы прежде хорошенько подумал.

Джимми вздохнул.

— Ладно. Что вы хотите, чтобы я сделал?

Вот и все его мужество.

— Отлично. Я надеялся на ваше благоразумие. Итак, в чем состоит работа. Вы продолжаете жить, как и жили. Вы всего лишь входите в контакт с одним человеком. А потом просто передаете информацию от него мне и обратно.

— И это все? — с подозрением уточнил Джимми.

— Все, уверяю вас.

Джимми не поверил.

— Здесь должна быть ловушка.

— Но ее нет. Я вам объяснил все, как оно есть на самом деле. Каждый раз, как вы передадите сведения, я рву одно ваше долговое обязательство и присылаю вам по почте.

— Да? — Джимми все прокручивал и прокручивал разговор в голове, почесывая в затылке и надеясь, что может быть, только может быть, девчонка не принадлежит к сети уличных торговцев наркотиками.

— Я свяжусь с вами, мистер Вилински. Вы получите самые подробные инструкции сегодня после обеда.

— Эй! Погодите минутку, не вешайте трубку. Вы не назвали вашей фамилии.

— Я уже сказал вам, мистер Вилински, что вам совсем не обязательно ее знать.

— Ладно, а как насчет имени? На тот случай, если вы позвоните? Тогда я буду знать, что это вы.

— Я уверен, что вы узнаете мой голос. Спокойной ночи, мистер Вилински.

И в трубке раздался щелчок.

Как только рассвело, Джимми первым делом звонко шлепнул девицу по заднице.

— Ой! — завопила она, подскакивая. — Ты что? Извращенец?

— Мне надо заняться делом. Не хочешь пойти погулять?

— С радостью! — обиделась та, награждая его взглядом удава и прыжком выбираясь из постели.

У Джимми потяжелело в паху. Он обожал большие сиськи, и если шкала размеров предусматривала номера от первого до десятого, то эти тянули на одиннадцатый.

Как он мог такое забыть? И все-таки еще не все потеряно, решил Джимми, умеющий хитрить. Тем более, что он умеет ласково уговаривать и не слишком горд, чтобы извиниться.

— Ладно, сладкая моя, — начал Вилински в надежде на нечто незабываемое. — Я извин…

Девица повернулась к нему, вся сияя волосами, зубами, титьками и…

Вот черт побери!

Вилински уставился на нее во все глаза, потом отвел взгляд, и произошла классическая немая сцена. Потом он дернулся назад, как-будто на него напали.

Его петушок тут же опустил головку.

Ему нравились женщины с формами, точно, но только не с членом и яйцами!

Дерьмо!

Шок заставил его вселенную остановиться. Его восприятие ограничилось оскорбительными анатомическими подробностями. Было что-то от ужасной насмешки в этом теле, сочетающем роскошный женский бюст и мужские гениталии, мрачная, нереальная разновидность травести, которую он находил агрессивно-отталкивающей.

Он подцепил вчера… Как это у них называются транссексуалы с силиконовыми протезами, но еще не побывавшие под ножом хирурга? Джимми порылся в своей памяти. Было какое-то слово…

Курочки с яичками. Вот оно.

И не мужчина, и не девка.

Оба сразу и ни то, ни другое.

— И на что это, — требовательно поинтересовалась женщина с пенисом — или это был мужчина с грудями, — ты пялишься?

Джимми отпрянул, слишком ошеломленный, чтобы разговаривать. Словно завороженный ужасным видением, Вилински смотрел, как это создание ходит по комнате, подбирая женскую одежду и натягивая ее на себя.

Одевшись, оно метнулось из комнаты, с высоко поднятой головой, бросило ему воздушный поцелуй и так шарахнуло дверью, что фотография любимой лошади Джимми «Воскресной тишины», окантованная рамкой, сорвалась со стены и разбилась.

Вилински уронил голову на руки и закрыл глаза. О, неуважение. Бесчестие. Стыд.

Его самоуважению нанесли серьезный удар. И не в последнюю очередь тем, что «ее» член оказался больше его собственного.

А пока надо позвонить своим букмекерам, чтобы отвлечься. Это ему просто необходимо. И кроме того, ему любопытно, что это за парень ему звонил. Интересно, это полное дерьмо или нет.

Первым делом Вилински позвонил своему старому другу Джоэлу, который вел дела в задней комнате облезлого бара на Десятой улице. Последнее время с букмекерством ему не везло.

— Приветик, Джимми! — Джоэл приветствовал его с подлинным энтузиазмом. — Давненько не виделись. Ну как оно, ничего?

Это был самый теплый прием, который встретил Вилински после того, как ему закрыли кредит.

— Отлично, — заявил Джимми. — Как твой бизнес?

— Помаленьку. — Джоэл рассмеялся. — Мне так не хватает твоих ставок.

Джимми навострил уши.

— Это точно? — спросил он.

— Ага. Послушай, приятель. Когда захочешь получить кредит, тут же получишь. За мной не заржавеет.

— Шикарно. Ты скоро обо мне услышишь, Джоэл.

Когда Джимми повесил трубку, голова у него шла кругом. Неужели чудеса никогда не кончатся?

«Черт! — подумал он. — Я спекся!»

«Когда это было? Шесть, восемь недель назад? Что-то около того», — решил Джимми, пробираясь по Центральному вокзалу.

И все, что от него потребовали, это записать имя, которое ему сообщили, запечатать записку в конверт и отдать его матери некоего итальянца по имени Кармин. Получить в ответ счет в оффшорном банке и передать его тому парню, что звонил.

Достаточно верное дело. Два дня спустя он получил по почте свое долговое обязательство, порванное на две части.

Ой-ой! Получить кое-что практически в обмен на ничто! Единственное, чего ему хотелось, так это чтобы парень поторопился и давал ему побольше работы. Разобраться бы со старыми долгами, раз он уже имеет новые, делая ставки в футбольных матчах.

Проходя мимо газетного киоска, Джимми купил сразу и «Пост» и «Дейли ньюс».

Обычно он читал только страницы, посвященные спорту. Даже гигантские заголовки никогда не привлекали его внимания. Но этот его чем-то привлек. И это была судьба…

Что это так бросилось ему в глаза?

Нахмурившись, он уставился на трагические огромные буквы:

САМОЛЕТ МИЛЛИАРДЕРА ВСЕ ЕЩЕ СЧИТАЕТСЯ ПРОПАВШИМ БЕЗ ВЕСТИ

ПОПЫТКАМ РОЗЫСКА И СПАСЕНИЯ МЕШАЕТ БУРАН

Зернистая фотография мужчины сопровождала заголовок.

Джимми покосился на фотографию, но она ни о чем ему не говорила. А потом фамилия и имя, набранные большими буквами, бросились ему в глаза: Фредди Т. Кентвелл.