Под небом Финского залива

Наташа. Я сразу зарыдала, так на меня это неожиданное известие подействовало. Поверить невозможно! Как это так сразу? Отчего, почему? Оказалось, что у нее было воспаление легких, и с ним она была на работе в среду. В четверг она отпросилась с работы без больничного, а в пятницу, когда ей стало еще хуже, с температурой под сорок градусов, в тяжелейшем состоянии, она поехала в Мытищи. Мать вызвала врача на дом, врач поставил диагноз - ОРЗ. Всю ночь Ира не спала, так как начался отек легких, и она стала задыхаться, но не хотела будить домашних. Утром она уже была чуть живая. Вызвали "Скорую помощь", она два часа не приезжала, поехала к человеку, который сломал руку. Мать видит, что дочь уже еле живая, кое-как ее одела и потащила на закорках в больницу, так как идти Ирка уже не могла. Но в больнице не было отделения реанимации, и ее повезли в Москву, не разрешив ехать с ней матери. До Москвы ее не довезли, в машине она потеряла сознание и умерла. Отек легких сделал свое дело. Была суббота, А в понедельник, когда мы ее хоронили, вернее, во время поминального обряда, мы все вспомнили, как два года тому назад она ходила по комнатам отдела и всем говорила эту злополучную фразу, что цыганка нагадала ей смерть в двадцать семь лет. Вот, хотите - верьте, хотите - проверьте. Так это было. После этого я стала задумываться о фатальности человеческой судьбы, о невозможности сопротивляться ее жесткой хватке. Может быть, действительно, все предопределено. И те, кто имеют к этому определенные способности и знания, могут читать в книге судеб. Мы в свое время называли лженауками и генетику, и кибернетику, поэтому еще никем не доказано, что хиромантия и астрология не имеют права на существование как науки о предсказуемости человеческих судеб. Вообще человек еще очень мало знает и об окружающем нас мире, и о самом себе, все лезет туда, куда бы ему и забираться не надо.

Свет,- перебил Светины философские размышления Сережа.- А вот кого же ты и у кого увела, что соперница на тебя свой глаз-сглаз положила?

Ой, ребята, это так давно было... Может, и правда - сглаз на меня наложен, но я - не виноватая, не виноватая - я, не у жены увела, и что увела - долго не знала. Когда это было... немудрено, что я уж и забыла. А потом здесь так все одно за другое цепляется, что это надо полжизни своей вам рассказывать.

- Ну и расскажи, а мы послушаем. Все равно делать нечего.

А вы мне когда о себе рассказывать будете?

Расскажем, и за нами дело не станет,- это все Сережа старается.

- Ну, ладно... Даже не знаю, с чего начать, потому начну, можно сказать, с конца, но ближе к ответу на Сережин вопрос. Перед выпускными экзаменами, а я училась в сельхозинституте в небольшом южно-уральском городе, была у нас шестимесячная производственная практика, и отрабатывала я эту практику на одном из отделений большого совхоза, короче, это было маленькое село, куда я приехала. Поставили меня на квартиру к женщине Дарье Ивановне, которая жила со своей дочерью, моей ровесницей, в деревянном доме с большой русской печкой и полатями под самым потолком. Когда-то в доме Дарьи Ивановны устраивались посиделки, потому что была она женщиной доброй и широкой души, любила молодежь, но потом открылся в селе клуб, где каждый вечер стали организовывать танцы под аккордеон, и вся молодежь стала ходить в клуб. Тем не менее, по старой привычке иногда к Дарье Ивановне заглядывали, но я, как человек новый, и этого сначала не знала. Поэтому странным мне показалось, что в первый же день моего приезда, чуть не с утра, стали заглядывать теперь уже в "наш" дом молодые парни, так вроде, мимоходом, на пару фраз: с хозяйкой, с дочкой ее - шутки шуткуют, со мной то да се. Дарья Ивановна говорит: "Ну, забегали. Это они, Светка, из-за тебя бегают, как же - новенькая появилась, городская, с образованием, собой пригожая, смотри: вечером всем гуртом соберутся, ты теперь только выбирай".- "Ой, Дарья Ивановна, ни один не нравится, нет что-то у вас такого, который бы мне приглянулся".- "Подожди, еще не все были, самые старательные еще работают, вот подожди, Миша придет - самым первым парнем у нас считается". Подошел вечер - и впрямь все парни собрались, и те, которые днем приходили, и те, которые "работящие", но тоже прослышали, что практикантка в село приехала. Новости в селе с молниеносной скоростью разносятся. И Миша пришел, первый парень на деревне, как Дарья Ивановна сказала. Посмотрела я на всех - ни один не понравился, а Миша - и тем более: красивый, да никакой изюминки в нем нет, только знает, что красивый, и держится соответственно. Стали ребята все дружно меня на танцы приглашать. А я, честно сказать, устала и от дороги, и от суеты, говорю: "Ой, ребята, я устала сегодня, я завтра приду вместе с Нюрой" - так дочку хозяйки звали. Потоптались ребята, потоптались

и ушли в клуб, прихватив Нюру. Чего ж возле одной топтаться, когда своих девчат хватает, но не такие, как Дарья Ивановна сказала, без образования, видишь ли, доярки все больше, которых и из совхоза-то не отпускают, иначе кому коров доить. А я и рада, хоть пораньше спать лягу. На другой день я в совхозном правлении весь день пробыла, командировочные документы оформляла, еще чего-то делала, пришла домой только вечером. И тут же приходит в дом Дарьи Ивановны парень, так, ничего особенного, роста небольшого, сказать, что красивый,- тоже не скажешь, но что-то в нем есть, умение держаться, что ли. Чувствуется - сильный, мускулистый и зеленоглазый, а главное - с юморинкой, говорить мастак и пошутить не дурак. "Ой,- говорит Дарья Ивановна, как только он на пороге появился.- Толя приехал! Когда ж, сегодня?" -"Сегодня, Дарья Ивановна ,- улыбается, а улыбка у него очень на твою, Сережка, была похожа, я это только сейчас поняла, а то все думала, кого ты мне напоминаешь, когда улыбаешься. "Как съездил?" - Дарья Ивановна спрашивает. "Все нормально",- отвечает. Как я потом узнала, он куда-то в командировку ездил, а может, на курсы какие, не помню, он трактористом был - ему надо либо посевную, либо уборочную пору. Вот он к посевной и приехал в родное село. Поглядел он на меня, я - на него, и как ниточка между нами протянулась. Познакомились. Еще парой фраз перекинулись, и он меня на танцы приглашает вместе с Нюрой. Собрались мы и пошли в клуб. Танцы только начинались. На нас - все внимание, во-первых, Толя приехал, которого целых три месяца не было, во-вторых, новенькая появилась, по-городскому одетая. А надо сказать, что меня поразило: все девчата до одной одеты в одинаковые платья, одной расцветки и одного фасона, видно, как "ширпотреб" в магазин завезли, так все и купили, пошиты неинтересно, ни одна городская девушка никогда бы такое платье не купила. А так симпатичные девчата, молодые, здоровые, кровь с молоком, разве только немного пышноватые, так это, пожалуй, куда как приятнее для мужского пола. А я худая была, правда не настолько, чтобы комплексовать по этому поводу. Так вот мы и стали с Толей встречаться ежедневно: каждый вечер он заходил за мной, и мы шли на танцы или в кино, потом он провожал меня домой, иногда мы допоздна сидели на крылечке, он умел интересно рассказывать, подмечать всякие смешные моменты в не очень смешных ситуациях, по воскресеньям катал меня на велосипеде, сажая впереди себя, на раму.