Кармелита. Наследники: игры на вылет (СИ)

- Всё ещё что-то дарит тебе?

Инна не ответила.

- Ты же не любишь розы.

- И он не любит. Меня. За то, что я не люблю розы.

Оба замолчали. Полковник смотрел на Бероеву и четко осознавал, что она нужна ему. Хотя бы для того, чтобы вычислить мэра. Но это во вторую очередь. Однако для прикрытия вполне сгодится.

- Чем ему помешал Рюмин? – с места в карьер начал мужчина.

- Без понятия.

- Но ты же знаешь, что это его рук дело?

- Конечно, – усмехнулась Инна. – Чьих же ещё…

- Он тебе угрожал?

- И к этому пора бы уже привыкнуть.

Давыдов сжал кулаки. Привыкнуть к тому, что любимый человек подвергается насилию и давлению… разве это возможно?!

- Ты издеваешься?

- Издеваешься сейчас ты, задавая такие идиотские вопросы!

- Я бы давно мог его прижать, но ты же была против!

- Была, – Инна кивнула. – А теперь даю тебе полную свободу действий.

- Что?

- Что слышал.

Полковник едва не заматерился в голос – он только что дал отбой Гончарову. Теперь мэра отпустят и снова посадить его будет сложно. Проклятье! Чертовы бабы!

- А раньше ты не могла об этом сказать?!

- А вы его уже отпустили? – женщина занервничала.

- Возможно – не стану говорить наверняка.

Инна Матвеевна подошла к окну и приложила руку ко лбу.

- Меня с утра что-то дернуло… приехал вот…

- Я ушла от него, думала, что так будет лучше.

- И теперь он знает, что ты здесь, – наморщил лоб мужчина. – Это не есть хорошо, Инна.

- Все мы ошибаемся.

- Тебе небезопасно здесь находиться, – полковник понимал, что Бероев захочет отомстить и выбирать средства не будет.

- Думаешь, я этого не знаю?

- Инна, поехали ко мне.

Она обернулась и в её глазах мелькнуло что-то похожее на жалость:

- Твоя неприкосновенность слетит в ту же секунду, как только он узнает, что у тебя развязаны руки.

- Хм, – неопределенно выразил чувства Давыдов.

- Я бы не хотела, чтоб ты попал под раздачу.

- Мне приятно, что я для тебя не пустое место.

- Не говори ерунды. Ты для меня никогда не был пустым местом.

- Если не считать, что ты все же вышла за него, а не за меня. Да?

Бероева вздохнула. Как же мужики любят выяснять отношения!

- Мне казалось, что я люблю его.

- Нужно было перекреститься, Инночка, – сарказм скрыть не получилось.

- Мне теперь в петлю лезть пора.

- Сплюнь!

- После того как перекрещусь? – в глазах женщины проскочили искорки горькой иронии.

- Ты все та же.

- И это плохо?

- Нет, это замечательно, – полковник утвердительно склонил голову.

- Ну хоть что-то замечательное за сегодняшний день.

- Я все улажу. Доверься мне, – его улыбка была не совсем к месту, но придала Инне уверенности.

Ты посмотри в мои глаза –

Там, как и два года назад,

Пылает азарт!

Ты – моя птица

Под названьем «Рай»,

Крыльями взлетай!

Забери меня туда, где меня

Где меня никто не узнает,

Пока над городом кружит листва,

Мы навсегда с тобой улетаем…

Давыдов подошел к Инне. Он снял фуражку и положил её на широкий пластиковый подоконник. Они стояли какое-то время молча, а тишину квартиры нарушали только большие часы, отмеряющие время в безжалостном ритме городских будней.

- Я развожусь. – вдруг сказала Инна.

- Это ты сейчас решила?

- Давно, – она вздохнула и спустя пару секунд выдохнула, словно искала подтверждение внутри.

- Значит, я могу снова предложить тебе…

- Нет.

Давыдов обеспокоенно сглотнул и застыл.

- Почему нет?

- Потому что я хочу побыть одна. Без всех этих проблем.

Ты посмотри в мои глаза –

Там, как и два года назад,

Пылает азарт!

Ты – моя птица

Под названьем «Рай»,

Крыльями взлетай!

Забери меня туда, где меня

Где меня никто не узнает,

Пока над куполом сыплет зима,

Мы навсегда с тобой улетаем…*

- Надолго?

- Откуда я могу сейчас это знать? – женщина вопросительно подняла бровь. – Как получится…

- Инна, я люблю тебя.

Глаза в глаза. Давыдов не мог долго смотреть на неё и оставаться сдержанным.

- Чушь всё это, – тихим голосом. До боли тянущим и сдавленным. – Мы давно не в том возрасте.

- Инна, я прошу тебя…

Бероева опустила голову.

- Ты не согласен с моим ответом?

- Не согласен. И ты не согласна. И не смей мне возражать.

Он осторожно взял женщину за подбородок и заставил посмотреть на него.

- Я тебя люблю.

- Он не оставит нас в покое.

- Мне плевать на него! Слышишь! – мужчина был полон решимости. – Тебя я смогу защитить, а остальное поручу Гончарову.

- Это тот, который был у меня с обыском?

- Один из лучших следаков в городе. Справится.

- Он знает, с кем придется справляться?

- Думаю, что уже знает, – полковник прикинул силы. – Если что, то мы ему поможем.

- Прости меня…

- За что? – он удивился.

- Знаешь…

Давыдов обнял Инну. Она уткнулась в его китель и расплакалась. Она давно не плакала так – по-детски и сильно.

- Всё образуется, – одна рука обнимала её за талию, а вторая запуталась в волосах и мягкими движениями массировала затылок. – Будь со мной, и я всё сделаю для нас…

Предел искренности. Здесь не было и ноты фальши или притворства. Давыдов не умел врать этой женщине. Ментовская натура тоже может испытывать сильные чувства, хоть большинство и уверены в обратном. Полковник бывал зверем, но только среди таких же зверей. С теми, кто ему дорог, он был другим и считал это своим самым великим и тяжелым крестом.

Мир будет стоять до тех пор, пока есть те, кто постоит за него. Давыдов добровольно вступил в этот «клуб» и уже не имел права выйти. Да, он нарушал закон и сам, но никогда не переходил черту. Черту невозврата.

- Стас? – Дина искоса взглянула на супруга, который с поразительной скоростью уничтожал уже третью сигарету подряд. – Что происходит?!

- Ничего не происходит, – мужчина выдохнул порцию сизого дыма и закашлялся.

- Жданов, лучше не ври мне.

Дина морщилась от едкого дыма. Его стало слишком много.

Стас потушил окурок в пепельнице и поднял глаза – когда Дина называла его по фамилии он уже знал, что женщина медленно приходит в стадию бешенства. А Дина в гневе – зрелище не для слабонервных. За столько лет совместной и супружеской жизни Стас изучил её вдоль и поперек.

- Дин, это не называется враньем, – легкая полуулыбка лишь подлила масла в огонь. – Я всего лишь не хочу сообщать тебе то, от чего ты можешь расстроиться.

- Прекрасная благородная цель, но вот почему же я тебе не верю? – охнула блондинка, стараясь не выйти из себя раньше времени. – Выкладывай, что вы с Даней не поделили!

Стас глубоко вздохнул и потер глаза: после бессонной ночи и напряженного разговора с сыном они стали красными и болезненно реагировали на свет. В кухне всегда было открыто окно на случай, если вытяжка, которую давно пора было бы сменить чисто из гигиенических соображений, не справится.

- Успокойся. – сказал Стас как можно мягче.

- Как я могу успокоиться?!!

- Валерьяночки выпей, – мужчина словно издевался.

- Ты меня за дуру держишь?! – Дина встала в полный рост. В таком положении она чувствовала себя несколько увереннее, но только потому что Жданов был в инвалидном кресле и все равно не смог бы поравняться с ней, так как не мог встать.

- А ты меня за кого держишь?

- В смысле? – Дина растерялась от такого вопроса.

- В прямом смысле, – взгляд голубых глаз стал стальным. – Что Даня, что ты – за кого вы меня держите, если так поступаете?!

- Как?

- По-свински!

- Ты о чем?

- У нас и так проблем выше крыши, а он создает новые! А ты, я смотрю, его поддерживаешь!

- Даньку? Что он натворил? – тут же спросила Жданова и напряглась, готовясь услышать очередную новость, вроде той, что преподнес сынок.