Невольные каникулы (СИ)

***

Спустя полтора часа подростки (успевшие по дороге купить в автомате воды и шоколадных батончиков и позавтракать ими) стояли перед ветхим двухэтажным домишкой, не решаясь постучаться. Их не волновало ни раннее утро (не было даже шести!), ни то, насколько неопрятно они выглядели (при том, что Адриан до сих пор не освободил руку от наручников), ни то, что стоят они так уже десять минут. Как назло, Плагг снова впал в анабиоз (который сам называл режимом энергосбережения) еще двадцать минут назад и сейчас спал в волосах Агреста. Инструкция, которую ушастый проныра продиктовал, прежде чем вырубиться, вызывала множество вопросов: начиная с того, перед нужной ли дверью они застыли, и заканчивая тем, что же их за ней ожидает.

Маринетт подняла руку, намереваясь, наконец, постучать, но стоило костяшкам ее пальцев лишь слегка коснуться двери, как та со скрипом открылась. Подростки переглянулись и неуверенно вошли внутрь. Они оказались в большой (для домика таких размеров) комнате, служившей одновременно прихожей и гостиной. Выцветшие обои, потрепанная старая мебель и лампочка свисавшая с потолка на одном проводе без всякого абажура диссонировали с дорогой барной стойкой, стоявшей у дальней стены, навороченным музыкальным центром сбоку от лестницы на второй этаж и… джакузи посреди комнаты.

— Кто-нибудь дома? — решился спросить Адриан.

— Надо спрашивать «есть кто живой»! — раздался мужской голос из-за барной стойки, а после оттуда показалась голова хозяина дома. Точнее, сначала его дреды, а уже потом голова. — Такую шутку ведь мог выдать…

Мужчина медленно и пошатываясь встал, облокотился на столешницу и хотел было подпереть голову кулаком, вот только слегка промазал и стукнул себя по уху. Встряхнув головой, отчего дреды заплясали в воздухе десятками змей, хозяин дома, наконец, исполнил задуманное.

— А вы, собственно, кто? — спросил он, сфокусировав взгляд на ранних гостях.

— М… мы от Плагга, — ответила Маринетт, следуя инструкции квами.

— О-ля-ля! — обрадовался дредоголовый. По его внешнему виду и манере говорить нельзя было определить: он пьяный, обкуренный или странный по жизни. — Значит, не один я его вижу! Как там этот черный обжора?

— Эм, хорошо, — сдержано ответил Адриан. Неужели Маринетт была права, и его квами тайно знаком с половиной Парижа?

— Давненько он ко мне не заглядывал, — продолжил мужчина. — Я уж начал думать, что он мне глючился. Но вы ведь не поговорить пришли?

— Плагг сказал, что вы должны ему желание, которое пришло время исполнять, — сообщила Дюпен-Чен. — Пароль: «Рокфор не может заменить камамбер». Нам нужна комната. И чтобы никто не знал, что мы здесь.

— Ясно, понятно, будет сделано, — хлопнул в ладоши хозяин дома, а затем, окинув изучающим взглядом гостей, добавил: — Вам для каких целей? Наручники, вижу у вас с собой, могу еще игрушек предложить.

Адриан покраснел быстрее, чем до Маринетт дошла суть вопроса, зато потом девушка побила все рекорды по интенсивности смущенного румянца.

— Нет-нет-нет! — протараторил Агрест. — Ничего такого мы делать не собираемся. Нам бы просто отдохнуть и переждать некоторое время без лишних вопросов. Хотя, если вы можете помочь мне их снять, — юноша поднял левую руку, — то буду крайне признателен.

— Не-а, — отрицательно покачал головой хозяин дома. — Без них ты не так упорото будешь выглядеть. А не упоротых я в свой дом не пускаю. Лестница вот, — большим пальцем дредоголовый указал очевидное направление. — Второй этаж, крайняя дверь справа. Напротив душевая, ежели надо. Через пару часов ко мне дружбаны придут, не хотите, чтоб беспокоили — в комнате шкаф, подоприте им дверь. А я спать, — с этими словами мужчина опустился на пол за барной стойкой, положил под голову сумку и тотчас заснул.

***

Первой в душевую отправилась Маринетт. Еще вчера она бы попыталась уступить очередь Адриану, чтобы, во-первых, не заставлять его ждать, а во-вторых, чтобы потом некоторое время позалипать на то, как постепенно сползают оставленные им на стенах брызги. Но это могло быть вчера, когда Адриан еще не был Котом. Точнее, был, но Маринетт-то об этом не знала!

Вспомнив о том, что обещала устроить свидание для Ледибаг и Кота (а значит, для себя и Адриана), девушка чуть было не выронила душевой шланг. Точнее, выронила, но успела поймать, правда, обрызгав перед этим потолок, стены и направив струю воды себе в нос. Откашлявшись, девушка поспешила закончить водные процедуры.

Полотенцами хозяин дома ребят не снабдил, поэтому Маринетт выжала волосы и принялась старательно смахивать с себя капли воды, чтобы кожа была не мокрой, а слегка влажной. После этого она обтерла себя пиджаком, который наденет, когда он высохнет. Одевшись в остальную одежду, девушка вышла из душевой.

Войдя в комнату, она застала Адриана сидящим на подоконнике. Парень смотрел куда-то вдаль, настолько задумавшись, что даже не заметил, как Дюпен-Чен вошла. Как же он, черт возьми, красив! Хотя в душе и придурок… В смысле Нуар.

— Душ свободен, — сухо произнесла Маринетт, присаживаясь на кровать возле Плагга. Кивнув, Агрест удалился, а девушка принялась гладить все еще дремавшего квами и разглядывать комнату.

Правда разглядывать, в общем-то, было нечего: в центре кровать, большая для одного, но маленькая, чтобы зваться двойной, да пустой стеллаж у стены — вот и вся мебель. Стены пустые, с серыми обоями, на полу голубой ковролин, под потолком — такая же лампочка на проводе, что и внизу. Все. Больше ничего. Даже занавесок на окне. Разве что подоконник был достаточно широким, чтобы на нем можно было сидеть, чем и воспользовался ранее Адриан. На кровати лежал матрас, две подушки и тонкое одеяло, служившее одновременно и покрывалом. Маринетт так устала за последние дни, что забыла, каково это — лежать на подушке.

Когда Адриан вернулся, девушка крепко спала.

***

Первым проснулся Плагг. Он, конечно, мог бы поумиляться (в чем никогда бы не признался), глядя на то, как Адриан и Маринетт спят в обнимку, но времени на это не было: квами ощущал, что скоро его «батарейка» очухается, а значит, связь разорвется и он пропадет. Обычно ничто не останавливало Плагга, когда он посреди ночи вдруг вспоминал о сыре и начинал будить уставшего за день хозяина. Иногда он открыто наслаждался подобными «играми». Сейчас же, осознавая, через что прошли несовершеннолетние герои Парижа, какой стресс они испытали за эти два дня и две ночи, квами с сожалением вздохнул и произнес одно слово: «Подъем!»

Словно получив разряд электричества, подростки отскочили друг от друга, упав на пол по разные стороны кровати. Молча, словно ничего не произошло и не они проснулись в смущающей позе (вот только румянец-то прятать никто не умел!), бывшие пленники попытались привести в порядок одежду, смятую после сна, хотя вещам после приключений в заточении уже ничто не могло помочь. Затем Маринетт принялась расправлять постель, а Адриан, наконец, вспомнил совет хозяина дома и забаррикадировал дверь в комнату стеллажом.

— К разговору готовы? — впервые за все время знакомства герои видели Плагга таким серьезным.

Удобно усевшись (Маринетт на кровать, Адриан на подоконник), подростки кивнули, и Плагг приступил к рассказу.

Квами поведал слушателям о том, что кольцо и некоторые другие вещи (здесь он посмотрел на Маринетт) находятся у какого-то парня, который, собственно, и надел кольцо. Умолчав о том, что в данный момент этот парень является временной «батарейкой», Плагг объяснил, что энергии у него мало, так как кольцо не у законного владельца, и нематериальный квами не может есть материальный сыр. Рассказав, как искал подопечного методом игры «горячо-холодно», летучий котландец сообщил, что этот метод им пригодится.

На протяжении всего монолога Плагг старался не смотреть на Маринетт, лишь изредка кидая на нее взгляд, когда тема касалась непосредственно проблемы девушки, а именно сережек Божьей Коровки (чей секрет он так и не раскрыл). Ведь стоило взгляду квами упасть на руки девицы, как древнее существо начинало ощущать себя новоявленным наркоманом. Вы просто не представляете, как трудно сосредоточиться на серьезном разговоре, когда рядом сидит та, кто способен творить чудеса, всего лишь почесав за ушком. Собственно, именно из-за этой ее способности Плагг и не выдал ее личность своему подопечному (что, впрочем, хотел сделать, устав от нытья Адриана, как оказалось, по ней же). Но ведь узнай Агрест, кто его Леди — то все. О волшебных пальчиках придется забыть. Коты — твари ревнивые. Плагг хвостом чуял, что ласки со стороны Маринетт ему не простят. Эх, сейчас он ведь даже не смотрел на нее, а опять думал. Почувствовав на себе внимающие взгляды и осознав, что молчит уже достаточное время, квами вернулся к рассказу.