Мусор (СИ)

Мужчина встал на ноги и, штанина за штаниной, осторожно снял девушкины джинсы. С трусами всё оказалось гораздо проще. Вот теперь, вот теперь...

Стараясь не замечать дискомфорт в паху, Николай Смирнов встал на колени. Шире развёл девушкины ноги, протянул руки.

— Николай Владимирович, вы уже всё? — в приоткрывшуюся дверь просунулась голова Петровича.

Может быть это была игра света, может быть ещё что-то, но седых волосков на висках отца явно прибавилось.

— Дверь закрой! — не оборачиваясь, цыкнул на него Смирнов, махнув рукой.

Прежде чем закрыть дверь, несчастный мужчина успел разглядеть раздвинутые, острые коленки дочери, изогнутую спину своего начальника между ними и, кажется, скомканные девичьи джинсы и трусы, лежащие на полу.

Как во сне, Пантелеймон Петрович закрыл дверь, на ватных ногах добрёл до кухни. Опустился на стул и обхватил голову дрожащими ладонями.

* * *

Смирнов закрыл дверь комнаты на задвижку. Вот так вот. Вернулся к дивану, нагнулся, поставил руки на диван, подле Жениных бёдер, опустился ниже.

Такие крохотные, ровно прилегающие, аккуратненькие половые губки. Не то что у его жены, раздолбленная дыра, которую он обязан таранить как танк не реже двух раз в неделю. И такой трогательный, аккуратный чёрный кустик, а не адские заросли, постоянно пахнущие мочой и потом.

Начальник цеха опустил лицо ещё ниже, втянул носом воздух. Его ноздри наполнились чистотой и свежестью. Свежестью молодой, здоровой девушки, её непорочностью. Николай Владимирович никогда не ощущал такого запаха, его жена досталась ему, уже успев приняв в себя другой мужской член и, наверное, не один.

Не помня, когда он делал это в последний раз, мужчина высунул язык и с наслаждением коснулся им ложбинки меж Жениных половых губ, покрытых редкими чёрными волосками. Девушка перевернула голову на правую щёку, мужчина решил поспешить. Не в силах оторваться от такой притягательной для него девичьей щёлочки, Смирнов, опираясь на диван правой рукой, левой распоясал ремень, поспешно расстегнул брюки, вынул из трусов эрегированный член.

Удерживая член в ладони, сполз с дивана на пол и совсем не таясь — развёл пальцами половые губы Жени. Припал лицом к самому девичьему лону. Света лампы хватило для того, чтобы разглядеть там, в самой глубине, тоненькую, розовенькую девушкину честь и гордость.

* * *

— Что-ж ты за жизнь то такая... Блядская — Пантелеймон Петрович вылил в рюмку остатки водки, залпом выпил.

Подошёл к окну, прижался лбом к треснувшему стеклу.

* * *

Поспешно скинув обувь, высвободившись из брюк и трусов, мужик, всё также поддерживая свой торчащий член рукой, взобрался на диван, поверх девушки.

— Сейчас, сейчас... Скоро — как в бреду, шептал он, пристраивая свой пенис между ног Жени.

От волнения, мужчина совсем забыл, что таким манером дело не пойдёт, вспомнил — поплевал на ладонь, обмазал свой подрагивающий член, попробовал ещё раз. Головка члена с трудом протиснулась сквозь девичьи створки, у Смирнова перехватило дыхание.

Вот сейчас, сейчас он сделает то, чего ещё никогда не делал! Капля пота скатилась с носа Смирнова и упала на Женину правую грудь. Мужчина занервничал, и, либо пришло время, либо он сделал девушке больно, но Евгения, вдруг, открыла глаза и уставилась непонимающим взглядом прямо перед собой.

В панике, мужчина зажал ладонью девушке рот, его член, не успев полностью войти, выскочил из её лона и, растеряв былую силу, упал на её лобок.

Промычав что-то неясное, Женя задёргала головой из стороны в сторону, пытаясь высвободить рот. Продолжая мычать, ухватилась руками за руку мужчины, зажимающей её рот, засучила ногами.

— Лежи смирно, тварь! — не отпуская руку, со всей силы, он вдавил голову девушки в диван, — Удавлю!

Внезапно резкая боль пронзила его ладонь. Взвыв, мужчина инстинктивно отдёрнул руку от девичьего лица.

— Папа! Папочка!! Помоги!!! — сквозь слёзы, что есть сил, прокричала несчастная, и сразу-же получила чудовищной силы удар в правую скулу...

* * *

— ... папа! Папочка!! Помоги!!! — донёсся до Пантелеймона Петровича отчаянный, полный боли и ужаса, крик его дочери.

Не разбирая дороги, не думая ни о чём, он бросился на крик, сбив на ходу табуретку и сметя тарелки с кухонного стола.

Толкнул дверь комнаты, та не поддалась.

— Боже мой, Женя!!! — несчастный со всей силы толкнул дверь плечом, влетел в комнату.

От увиденного за дверью, перед глазами Пантелеймона Петровича померк свет. Под полуголым начальником цеха, трепыхалось тело его дочери, ниже волосатых ягодиц мужика, Петрович явственно увидел мошонку и трепыхающийся член подонка, прямо перед самой Жениной промежностью. Голой и невинной. Николай Владимирович остервенело душил девушку.

— Что-же ты делаешь, говно?! Выродок, нелюдь!!! — Петрович подскочил к Смирнову, хватая его за мокрую рубашку.

— Отпусти, отпусти её — отец обхватил Смирнова за мокрую шею.

— Ах, ты... — Николай Владимирович дёрнул плечом, отпустил девушку, соскочил с дивана и ухватил Пантелеймона Петровича за грудки.

— Старый козёл!!! — с этими словами Владимирович развернул несчастного и со всей силы зашвырнул того в ближайшую стену.

Петрович влетел в книжную полку, глухо вскрикнул, со стоном опустился на пол. Из разбитого затылка по обоям прочертилась красная полоса. Мужчина тяжело выдохнул и закрыл глаза. С покосившейся полки на него упало несколько книг.

Полутёмную комнату прорезал безумный девичий крик ужаса и отчаяния. Женя, отталкиваясь перед собой голыми ногами, вжалась в стену, продолжая безумно кричать. Из разбитой губы и носа, на скатанную под подбородком, футболку, тонкой струйкой стекала кровь.

Смирнов ухватил несчастную, вырывающующа девушку за щиколотки и рывком растянул её перед собой на диване.

— Не надо!!! Нет, нет... — Женя подняла вверх руки, насильник отвесил ей три звонких пощёчины.

Девушка застонала и обмякла.

— Смотри, смотри, что я сейчас сделаю с твоей дочерью — с диким криком, безумец подлетел к лежащему на полу возле стены Пантелеймону Петровичу, грубо растолкал его.

Покачивая из стороны в сторону своим вновь стоячим членом, Смирнов вернулся к дивану, обхватил, лежащую на спине девушку под колени, задрал её ноги, придвинув Женин таз к своему паху. Обмякшая, практически обнажённая, беззащитная девушка лежала прямо под ним.