Ashen crown (СИ)

Женщину встряхнуло, она затряслась, выглядывая в кромешной тьме сцены, о которых лучше не знать. Тихого приступа никто не заметил. Хосок выдернул руку из крепкой хватки и, ощущая, какой мокрой стала поясница, отодвинулся, часто дыша. Гадалка посмотрела на него со скорбью, словно готовясь сказать ещё что-то вдогонку, но он не позволил.

— Молчи! Не хочу больше ничего знать!

— Знаешь же, что правду говорят: от судьбы не уйдёшь. Ты с ним сошёлся, чтобы…

Он замахнулся на неё, не зная, как остановить, и в этот момент щёлкнул замок.

— Кто тут Чон Хосок? На выход, — конвоир окинул камеру внимательным взглядом.

Хосок поднялся, отрываясь от цыганки, точно она вгрызалась ему в самый позвоночник. У порога обернулся, обращаясь исключительно по адресу.

— Мы сами творим свою судьбу, синьора.

В очередной раз беседа прошла впустую. Хосок не желал выдавать себя. Тут в комнату для допроса зашёл моложавый помощник, шепнул начальнику на ухо пару-тройку скорых предложений. Они тревожно переглянулись и чуточку побледнели. Лицо главного вытянулось, взгляд обрёл истинное понимание вселенских законов.

— Синьор Чон… Прошу меня простить за грубое обращение. И если вам что-нибудь нуж…

— Да пошли вы, жополизы, — сплюнул Хосок, грубо перебивая и поднимая закованные запястья. — Снимите с меня это.

Получив долгожданную свободу и отобрав у помощника костыли, Хосок оставил за собой ввергнутых в шок блюстителей закона и даже не стал унижаться, принимая их предложение поесть или быть сопровожденным до выхода.

Ничего удивительного, но у лестницы его встретил Намджун. Вместо того, чтобы испугаться, Хосок закатил глаза и устало вздохнул.

— Ты не слишком рад меня видеть, — сказал Намджун, скрестив руки на груди.

— Это верно. Ну, давай. Веди меня к мамочке.

— Честно, я надеялся, что ты найдёшь способ сбежать.

— Да? А если бы не нашёл? — нахмурился Хосок.

— Мне бы пришлось вмешаться.

— Чем ты жертвуешь, находясь здесь и прикрывая мне зад?

— Сейчас не время болтать, — осадил Намджун. — Как минимум, работой. Впрочем, не твои заботы. Тебя и впрямь ждут у главного входа, поэтому воспользуемся служебным и не будем тупить, окей?

Чего он добивался, Хосок не особо понимал. Работая на его же отца - исполнял частные прихоти. Ах да, просьба Юнги. Стоит выше, чем его положение, звание или жизнь.

— Я не заставляю тебя идти со мной, если есть сомнения, — со смешком сказал Намджун и взял его под локоть. — Можешь спуститься и покинуть участок с матерью и сестрой.

Но выглядел он так, будто настаивал. Подбивал Хосока к принятию не самого выгодного решения. Улететь из страны, бросив всех и вся - не в его стиле, какими бы опасностями не веяло.

— Ты действительно друг Юнги? — ледяным тоном поинтересовался Хосок.

Намджун отпустил его, огляделся. Кажется, им следовало поторопиться.

— Иначе бы меня здесь не было.

***

Дождь в дорогу, даже если он противная морось - хорошая примета. Если не считать капель на носках вычищенных лакированных туфель. Возня была долгой, операция безукоризненной, а надежды - великими, впрочем, утренние сборы показались бесконечными, пусть и груз измерялся всего лишь телами, готовыми возобладать почестями.

Чонгук и Тэхён выглядели достойно, переговаривались между собой, а Чимин стоял в отдалении рядом с Юнги. Чувствовал, как тяжело даются шаги. Ему казалось, что он слышит заунывный скрип виолончели, пробивающийся сквозь пасмурное и туманное утро. Лето выдалось ни к чёрту. Старики поговаривали: что в народе, того жди и в природе. И не будучи суеверным, потихоньку начнёшь верить.

Эльмаза в течение месяца изводили на расстоянии. Обнаруживший пропажу своих знакомых по острову, он поздно спохватился и не сумел покинуть Сицилию. Тэхён перекрыл ему выходы, загнав в угол, как крысу. Немалую помощь он получил от скрытой поддержки мэра, которому вряд ли нравилось положение марионетки. С козырями на руках они как-то встретились на подземной парковке и обсудили нюансы, сойдясь во мнениях - лишний не только Эльмаз с его шайкой зажиточных арабов. Лишние - все. Важную роль сыграл аргумент в виде Чимина, Тэхён преподнёс его, как страховку. Чонгук уверил, что в том ничего «мразотного» нет, а дать мнимый карт-бланш ищейкам Ватикана - подспорье. Как и ожидалось, Чон МинСок донёс сведения до высших кругов, и там, кажется, восприняли Тэхёна, как избавителя от проблем разом, некую панацею.

Намедни состоявшийся разговор с Чимином прошёл болезненно.

Около десяти Чонгук заправился кокаином и ушёл кутить в «Полумесяц», но Тэхён компанию ему не составил, пообещав закончить некоторые дела и прийти позже. Войдя в кабинет, Чимин почти с порога потребовал разъяснений по завтрашней «коронации».

— Короче, ты уже в курсе, что мы собираемся в клубешнике, который любезно предоставил мне старина наркобарон. В течение вечера будет эдакая изюминка: мы собираемся связать Эльмаза и всех пленных, а затем пригласим товарищей по цеху на публичную казнь. Стрелять будем мы с Чонгуком. И ты, если хочешь… — он сделал паузу. — После чего все присягнут мне на верность окончательно. И в момент, когда это случится, а я якобы растворяюсь в толпе… — Тэхён плавно развёл руками. — Бум! В феерии праздника кому придёт в голову, что я их собрал в последний раз?

Чимин смотрел на него странно. Отрешённо и без принятого обожания, что Тэхёна насторожило и напугало одновременно.

— Предлагаешь мне поучаствовать в казни, да? — Чимин покачал головой.

— По желанию, я не обязываю, — Тэхён мило улыбнулся.

— А потом загнать их и подорвать, — повторил Чимин и надолго умолк, размышляя. — А лично тебе эти люди насолили?

— Чимин, бля… Не врубаешься?! — босс прикрикнул. — Как только я сделаюсь типа единоличным их папочкой, они быстренько объединятся и всадят мне нож в спину при первой же возможности. Я иду на это ради нашего блага и блага нашего дома!

Он озверел. И Чимин впервые не испытывал ни грамма сочувствия. Его жажда мести удовлетворилась одной жизнью. У них с Чонгуком она неиссякаема.

— Твои родители наверняка бы гордились тобой, — Чимин невольно задевал его.

— Зато ты о своих до сих пор не знаешь, — вырвалось у Тэхёна, и он тут же пожалел о сказанном, поспешно добавляя: — Прости, не хотел.

— Подожди-ка. Постой, — Чимин шатнулся. — Так… тебе что-то о них известно?

— Да ничего мне неизвестно, — отмахнулся Тэхён. — Я просто погорячился.

— Тэхён, я знаю тебя слишком давно. Говори, — Чимин подошёл, добавляя: — прошу тебя.

Момент истины. Поборов нежелание, Тэхён рассказал. В первые минуты Чимин, казалось, не реагировал вообще. Так и стоял истуканом, застывшим взглядом вперившись куда-то в стену. Выходило, Тэхён всегда был человеком, говорившим Чимину правду. Но именно эту порцию Чимин проглотил тяжело, как запеченную в сахаре игольницу. Переваривать ещё долго.

Утешало одно: близкая сердцу фигура брата. Чимин с момента знакомства испытывал к Хосоку что-то сродни возвышенной любви, но и не подозревал, что настолько прав. Кровь не вода. Может поэтому весть о Хосоке вызвала мимолётный прилив радости, и Тэхёна ненадолго осветило улыбкой. Но не о родителях. Улыбка растаяла. Знание ничего не меняло. Тяготило, как балласт, но не обременяло вконец.

Не устраивая разборок и ничего не спрашивая в довесок, Чимин отёр лицо, выпил воды с лимоном из кувшина, что стоял на круглом столике, и вздохнул.

— Давай начистоту. Мэр поэтому дал тебе добро? Поэтому ты так во всём уверен и действуешь без оглядки на полицию. Потому что нас крышует управа. Как и раньше. Только в новом представителе. И я, как чей-то потерянный сын наконец-то пригодился.

Тэхён опустил глаза, и Чимин горько улыбнулся. Он приложился бы к бутылке, но горечь в глотке такая, что ничем не перекрыть.

— Не совсем. Он не требовал твоего возвращения. А если бы и так, я бы не отдал тебя… — Тэхён потянулся к нему, но Чимин отступил.

— Забей. Я не осуждаю. Всё это не важно. Тот человек хоть и мой отец, но одно верно: у нас с тобой не было и нет матерей. Я ничего не знаю о своей, твоя тебя с трудом признала. Наверное, я должен ликовать. Но… — он посмотрел в потолок, чтобы избавиться от внезапно наплывших слёз. — Но как-то душа не лежит, что ли, — Чимин выдержал долгую паузу, справляясь с нахлынувшими чувствами.