Создатель звезд

Опечаленный Майерс встал и направился к двери. Когда он взялся за ее ручку, Коун задумчиво произнес:

— Эл…

Майерс повернулся. Тон Доктора вселил в него надежду.

— Эл, я не могу посоветовать моим клиентам просто так выйти из игры. Но кое-что я могу сделать.

— Да? Что?

— Возможно, мне удастся помочь вам найти деньги, — сказал Доктор, делая вид, что он пытается решить проблему.

— Где?

— У меня есть друг — президент банка в Сент-Луисе. Он периодически спрашивает меня насчет возможностей финансирования кинопроизводства. Если бы я свел вас двоих…

Казалось, Доктор обдумывает осуществление этого замысла.

— Позвоните ему! Попросите его прилететь сюда за счет студии, — тотчас предложил Майерс.

— Избежать слухов будет легче, если вы полетите в Сент-Луис. В конце концов, если сделка не состоится, зачем всему Голливуду знать об этом?

— Верно. Я полечу в Сент-Луис, — согласился Майерс.

— Я позвоню ему и постараюсь договориться о дате.

— Пусть это произойдет как можно скорее, — попросил Майерс. — Уже назначен день начала съемок.

В промежутке между уходом Майерса и ленчем с Уолтером Крейгом Доктор заказал разговор с Сент-Луисом и поговорил с президентом банка, который к этому времени стал таким же служащим ТКА, как и Спенсер Гоулд.

— Дик, тебе позвонит и нанесет визит Эл Майерс. Ты должен дать ему восемь миллионов на съемку картины. В качестве залога потребуй студию со всей ее фильмотекой и землей. Одна территория стоит миллионов тридцать. Если бы эти идиоты думали о земле, а не о фильмах, они бы так разбогатели, как им и не снилось. Но кинематографист всегда остается кинематографистом. Это просто какая-то болезнь!

Доктор положил трубку в уверенности, что в течение года он станет владельцем «Сентрал Студиос». Лучшей стороной сделки было то, что ТКА не покупало студию. Все станет результатом неудачного соглашения с банком, заключенного студией с целью финансирования провалившейся картины.

Теперь Доктор был готов отправиться на ленч в «Перино».

Уолтер Крейг оказался моложе, чем предполагал Доктор. Ему было лет тридцать пять. Полноватый, с толстыми очками, он больше походил на сотрудника страховой компании, чем на специалиста в области практической политики. Его неожиданная молодость отчасти смутила Доктора. В дополнение к этому Крейг имел привычку, которая сильно раздражала Доктора. Он отламывал кусочек от французской булочки, скатывал из него шарик и затем бросал его в пустую пепельницу.

За первым бокалом Доктор сказал:

— Вы гораздо моложе, чем я себе представлял.

— Хотите, чтобы я извинился за это? — спросил Крейг. — Я имею степень магистра по политическому управлению и занимаюсь этим делом со студенческой скамьи. Возможно, я молод, но меня нельзя назвать неопытным. Не будь я лучшим специалистом в этой области, вы бы не позвонили мне.

Крейг бросил очередной хлебный шарик в пепельницу. Он выскочил оттуда и покатился по столу, вызвав раздражение Доктора. Редко общаясь с людьми, не работавшими в шоу-бизнесе, Коун не привык к тому, чтобы собеседники относились к нему без почтительного трепета.

— Значит, у вас есть проблема, — продолжил Крейг. — Угадать, в чем она состоит?

Вопрос заинтересовал Доктора, и он кивнул:

— Если сумеете.

— Примерно раз в месяц мне звонит какой-нибудь человек, с которым я не знаком лично, но чью фамилию я встречал в прессе. Обычно это происходит после статьи о нем в «Форчун» или «Тайм». Он уже сколотил состояние. Считает себя знаменитым. И теперь готов посвятить свою жизнь борьбе за общественное благо. Добившись успеха в управлении фабрикой, юридической фирмой или автомобильным заводом, он чувствует, что может руководить чем угодно, а уж правительством и подавно.

Ему не приходит в голову, что управление заводом и руководство правительством — весьма разные занятия. Самое неприятное заключается в том, что большинство избирателей в этой стране разделяют подобное ошибочное мнение. Если человек заработал кучу денег, значит, он достаточно умен, чтобы управлять городом, штатом или всей нацией.

Люди не задумываются о том, что Вашингтон, Джефферсон и Линкольн, трое наших величайших президентов, были неудачниками в бизнесе. Что военачальники, добившиеся успеха в войнах, оказывались наименее успешными президентами. Люди отождествляют любой успех с успехом в государственных делах.

Поэтому я думаю, что вы достигли такого этапа в вашей жизни и такого финансового положения, что перед вами открылись лишь две возможности. Вы собираетесь либо построить колледж или библиотеку, либо вложить деньги в свою избирательную кампанию. Верно?

— Молодой человек, я рад сообщить вам, что вы ошиблись! — сказал Доктор. Он взял валявшийся на столе хлебный шарик, аккуратно положил его в пепельницу, подозвал официанта и приказал:

— Принесите новые напитки. И уберите эту чертову штуку со стола!

Он указал на пепельницу.

— А теперь, если вы закончили ставить диагноз, заткнитесь и послушайте меня!

Доктор улыбнулся. Молодой человек произвел на него впечатление.

С этого момента их взаимное уважение повысилось.

— Прежде всего необходимо внести ясность в ситуацию. Я не собираюсь никуда баллотироваться. Я не хочу занять государственную должность. Я вполне доволен своим положением и тем, что я имею. Но я представляю интересы человека, имеющего, по моему убеждению, потенциал для политической карьеры. И я хочу услышать ваше мнение о том, есть ли у него шанс.

— Вы хотите вложить в него деньги? — тотчас спросил Крейг.

— Я организую его финансирование, — сказал Доктор, не желая брать на себя личных обязательств.

— О'кей. Кто ваш человек? — спросил Крейг.

— Джеф Джефферсон.

Доктор не уловил реакцию Крейга. Если это был энтузиазм, то молодой человек хорошо его скрыл.

— Джефферсон, Джеф Джефферсон.

Крейг задумался.

— Он связан с радикалами, да?

— Нет. Он — президент Гильдии киноактеров на протяжении четырех сроков.

— А что за шум был связан с комиссией конгресса?

— Он не имел к этому прямого отношения. Он лишь выступил от имени Гильдии, — объяснил Доктор. — Это подтверждено документально.

— Подтверждено! — с презрением повторил Крейг. — Мне не нравятся кандидаты, которые должны что-то объяснять, доказывать, приносить извинения. К тому же сейчас не его время.

— Вы даже не знакомы с ним. Как вы можете утверждать это?

— Он — либерал. Либералы выходят из моды. Причина в том, что все, управляемое людьми, функционирует неидеально. В первую очередь это касается правительства. Но народ не знает этого и обвиняет людей, которые руководят им. В ближайшее время либералам придется взять на себя их долю вины.

— А если он захочет баллотироваться в качестве республиканца? — спросил Доктор.

— Республиканца? Ну, это другое дело. Тогда, по-моему, он может иметь будущее, — сказал Крейг.

— Он будет избираться как республиканец! — заявил Доктор.

— Все не так просто, — сказал Крейг. — Прежде я должен решить, есть ли у него соответствующий имидж.

— Есть! Я видел его в такой роли!

Доктор рассказал о том, что происходило на обеде КМ.

— Жаль, что меня там не было, — сказал Крейг и помолчал. — Я подумаю о нем. И поговорю с моим партнером. Возможно, для того чтобы прийти к какому-то заключению, нам придется провести исследование. Это будет стоить денег.

— Сколько?

Доктор задал этот вопрос так быстро, что Крейг удвоил цену.

— Семь или восемь тысяч.

— Вы их получите! — сказал Доктор.

— Если мы займемся кампанией, наш гонорар будет значительно большим.

— Вы его получите! — обещал Доктор.

Спустя четыре недели и два дня Уолтер Крейг встретился с Доктором за ленчем в столовой «Сентрал Студиос». Они сидели в углу зала за столиком Коуна, откуда просматривался весь Зеленый зал; на самом деле обшивка стен была имитацией под ореховое дерево, но согласно театральной традиции такое название обычно носила комната для отдыха актеров. Здесь ели руководители студии, звезды и агенты. Меню в Зеленом зале было более дорогим, чем в основной столовой.