Свидание с убийцей (Беззвучный крик)

Джек схватил Майрона за руку и, сдавив, сильно встряхнул, а затем несколько раз ударил ею о стену.

Силы Джека были уже на исходе, когда длинные пальцы Майрона разжались и пистолет упал на пол. Джек ногой отшвырнул его к двери, а потом ребром ладони ударил Майрона по шее. Потеряв сознание, тот рухнул на пол.

Обернувшись, Джек увидел, что Карл, зажимая рукой рану на ноге, ползет по полу. Джек, который уже собрался было бежать из дома, вдруг понял, что нужно Карлу.

Ему нужен нож Джека. Анна, должно быть, в спешке его выронила, и теперь он лежал всего в нескольких сантиметрах от его руки. Бросившись туда, Джек опередил его на какую-то долю секунды.

Перевернув Карла на спину, он прижал его к полу, навалившись одним коленом ему на грудь, другим – на его правую руку. Отливающее синевой острие ножа уперлось в шею преступника.

– Нет, пожалуйста, не надо! – захныкал Карл. После борьбы с Майроном дыхание Джека было частым и прерывистым. Но он уже забыл о сломанном ребре и множестве мелких ссадин, которые получил во время схватки.

Он чувствовал себя бодрым, полным энергии и жаждущим крови.

За все преступления, которые Карл Херболд совершил против невинных людей, даже за те преступления, которые он совершил против не совсем невинных, он должен заплатить жизнью.

– Тебя мало убить!

Джек сильнее надавил ножом на шею Карла. Острие прорвало кожу, и по лезвию побежали капельки крови. Молотя по полу здоровой ногой, Карл молил о пощаде.

Искушение казалось непреодолимым. Справедливость была на стороне Джека, он имел полное моральное право вонзить сверкающее острие в горло Карла.

– Сейчас я отправлю тебя к дьяволу, сукин сын!

Расстояние между железными воротами и домом составляло по меньшей мере семьдесят пять метров в основном открытого пространства. В поисках укрытия Эззи перебегал от одного дерева или куста к другому. Когда до цели оставалось совсем немного, он, чтобы отдышаться, остановился возле большого орехового дерева, на котором были укреплены детские качели. Из дома доносились громкие голоса, но на таком расстоянии Эззи не мог разобрать слов.

Проверив свой пистолет, он вышел из-за дерева. В этот момент из дома донесся душераздирающий вопль и кто-то крикнул: «Беги, Анна!»

Секундой позже из передней двери выскочила Анна Корбетт с ребенком на руках. Она мчалась сломя голову, словно от этого зависела ее жизнь, и Эззи был уверен, что так оно и есть. Сбежав по ступенькам, она побежала через двор. Эззи встретил женщину на полпути между припаркованными машинами и домом. Ему пришлось силой затолкнуть ее за оранжевый пикап.

Она бешено сопротивлялась до тех пор, пока не узнала Эззи и не поняла, что он пытается ее защитить.

– С вами все в порядке, с вами все в порядке!

Ребенок плакал. Прижимая сына к себе, Анна похлопывала его по спине, но все время с тревогой оглядывалась на дом, и Эззи гадал, кто остался внутри. Работник? Ломаке? Хаттс – и кто еще? Херболды? Сможет ли она ему что-то объяснить, если он спросит?

Один за другим раздались два выстрела.

– Господи боже! – пробормотал Эззи. На вопросы времени не оставалось.

Взяв Анну за подбородок, он повернул ее лицо к себе и приказал:

– Оставайтесь здесь!

Обойдя грузовик, он стремительно перебежал к крыльцу и, присев возле ступенек, стал невидимым для находившихся в доме. Это просто чудо, что он сумел пробраться так далеко и не получил пулю, привалившись к стене, думал Эззи. Его критики, пожалуй, правы. Он слишком стар для таких дел.

Сделав несколько глубоких вдохов, он постарался успокоить сердце.

Из открытой двери доносились звуки борьбы – удары, пыхтение и стоны. Эззи чуть-чуть приподнял голову над крыльцом. В ту же секунду из дверей вылетел пистолет и, пролетев всю веранду, упал примерно в полутора метрах от Эззи.

Эззи с изумлением уставился на оружие. Что за чертовщина?

Пистолет находился вне его досягаемости. Он не может забрать его, не обнаружив себя. А Эззи не хотелось этого делать. Может, работнику Анны и было бы приятно узнать, что он не один, но, пока преступники не знают о присутствии Эззи, у него есть перед ними небольшое преимущество.

Он все еще раздумывал над своими дальнейшими действиями, когда из двери, пошатываясь, вышел мужчина, которого, как внезапно вспомнил Эззи, зовут Джек. Согнувшись чуть ли не вдвое, он неверными шагами пересек веранду и каким-то чудом спустился по ступенькам. Держась за правый бок, он пошел через двор на подгибающихся ногах, которые, казалось, в любой момент могли его подвести.

49

«Слава богу», – подумала Анна, когда Джек появился в дверях. У него болит сломанное ребро, голова испачкана кровью Карла Херболда, лицо поцарапано, но он жив, и это главное.

Она боялась, что он не удержится на ногах и упадет. «Еще несколько метров, Джек, и ты будешь с нами».

Он уже почти поравнялся с машиной Ломакса, когда на пороге показался Карл.

Окровавленной рукой он с трудом держался за косяк.

Его правая штанина пропиталась кровью, а лицо было бледным, как у трупа. Под запавшими глазами лежали темные круги. Губы казались бескровными. Жизнь уходила из него.

Но он был еще жив. У него хватило сил податься вперед, нагнуться и поднять лежавший на веранде пистолет. Он смог прицелиться.

Выскочив из-за грузовика, Анна протянула руки к Джеку.

Он с улыбкой посмотрел на нее.

Предупреди его, Анна, предупреди!

Как будто она уже миллион раз произносила его имя, ее язык и губы тут же заняли правильное положение.

Конечно, годы тренировки нельзя просто так сбросить со счетов. Терпение преподавателей тоже кое-что значит.

Бесконечно повторяемые звуки, которые Анна никогда не услышит, сейчас послушно всплыли в ее памяти.

Но без любви, без всепоглощающего желания помочь Джеку она так и осталась бы немой.

– Джек!

Время остановилось. На лице Джека появилось удивление, глаза его загорелись, на губах заиграла улыбка. Сознание Анны лучше любого фотоаппарата сразу же запечатлело этот образ, который останется с ней навсегда.

И тут время снова помчалось вскачь. Когда пуля, выпущенная из пистолета Карла, попала Джеку в спину, выражение радости на его лице сменилось гримасой боли. Инстинктивно вскинув руки вверх, он покачнулся и упал – сначала на колени, потом, не удержавшись, рухнул лицом вниз.

Закричав, Анна ринулась к Джеку, но тут увидела согнувшегося возле крыльца Эззи Харджа, который отчаянно махал ей рукой, призывая отступить и спрятаться за машиной.

Карл снова поднял пистолет. На сей раз он целился в Анну.

Едва работник исчез за дверью, Карлу стало стыдно за то, что он так хныкал и пресмыкался перед ним. Он вел себя ничуть не лучше Сесила.

Положение у него было хуже не придумаешь. Он истекал кровью, и, если ее сейчас не остановить, он скоро умрет.

Однажды Карл уже видел, как умирал парень, которому попали заточкой в печенку. Эта ссора Карла не касалась, так что он ничего не сделал, чтобы прекратить драку или помочь пострадавшему. Он просто стоял рядом вместе с остальными, заключая пари о том, сколько это продлится, и глядя, как течет по полу кровь парня.

Он не желал бы себе такого конца. Он вообще не хотел умирать, и точка. И уж во всяком случае, обидно умирать, не прихватив с собой этого гада.

Он заставил себя поползти к двери. Майрон был без сознания, челюсть его безвольно отвисла. Жаль упускать такую удобную возможность убить его за глупость, за то, что он испортил Карлу все его планы. Но сейчас нельзя тратить время на Майрона. Сейчас каждая секунда на счету.

Он хотел замочить этого говорливого сукина сына, который решил, что сделал ему большое одолжение, оставив в живых. Карл предпочел бы, чтобы ему перерезали горло. Как будто он нуждается в чьей-то жалости! Только не он. Только не Карл Херболд.