Тень сомнения

– Я не оформляла развод, пока ему не предъявили официальное обвинение, хотя мы к тому времени давно уже расстались. Мне казалось, что лучше числиться замужней дамой. Ради детей.

– А теперь? – спросил Кейн, подвигаясь ближе к ней. Клер со вздохом положила голову ему на плечо.

– А теперь я думаю, что было бы умнее оставить его сразу, как только я впервые узнала, что он мне изменяет. Но это произошло, когда Саманта была совсем маленькой. А я была молода и целиком зависела от него. Что еще мне оставалось делать? Разве что приползти на коленях к отцу и умолять его о помощи. – Она поглядела в темнеющий лес и покачала головой: – Но обращаться к отцу я не хотела. Ни за что.

– И поэтому ты осталась с человеком, который обращался с тобой, как с грязью под ногами?

– Нет, мы расстались. Просто я не находила в себе мужества оформить развод, пока не поняла, что у нас нет и не может быть никакого совместного будущего. Понимаешь, я, хоть и не любила его, все-таки верила, что брак – это святое, что он должен быть нерушим. – Клер горько усмехнулась. – Наверное, эта романтическая фантазия осталась у меня с юности. Ранда всегда говорила, что мои романтические увлечения меня погубят. Похоже, она была права.

Чтобы скрыть смущение, она отхлебнула из своей чашки, но кофе уже остыл, а вкус коньяка показался ей слишком резким.

– Значит, ты его не любила?

Никогда! Я любила тебя!

– Речь шла не о любви, Кейн, а о преданности. Ему, детям, семье. – Клер горько и коротко рассмеялась. – Но оказалось, что он не разделяет этих моих взглядов, а больше нас ничего не связывало. Мне понадобилось много времени, чтобы это понять, и вот я здесь – разведенная, без работы, с двумя упрямыми детьми, которых надо поставить на ноги.

«И при этом я нагло лгу тебе прямо в глаза, – добавила она про себя. – Боже, Кейн, если бы ты только знал... Если бы ты мог догадаться, что Шон твой сын, а не Пола и не Харли. Твой!»

Клер вздрогнула. Скрученный ею клубок лжи начал распутываться, стоило только Кейну потянуть за ниточку. Скоро ее разоблачат. Если не Кейн, так Денвер Стайлз. И что потом? Этого она даже вообразить не могла. Хорошо, что у нее нет хрустального шара, позволяющего заглянуть в будущее.

Кейн поцеловал ее в висок, и Клер подавила рыдание. Влюбиться в него снова – это такая нелепость, такая несправедливость! Ведь стоит ему узнать правду, как он ее возненавидит до конца своих дней.

– Итак, вы работаете на Датча Холланда, – начал Уэстон, протягивая Денверу Стайлзу стакан виски с содовой.

Он закрыл дверцу обшитого тиковым деревом бара и выбрал себе стул в противоположном конце кают-компании. Наедине со Стайлзом Уэстон чувствовал себя неуютно. Но, к сожалению, этот человек был ему нужен, так что приходилось терпеть.

– Совершенно верно.

– Особая миссия?

– Можно и так сказать. – Стайлз непринужденно закинул ногу за ногу. В его словах и позе было что-то вызывающее, почти наглое.

Уэстон попытался стряхнуть с себя ощущение, что им манипулируют. Сперва телефонный звонок Тессы, теперь этот молчаливый человек с орлиным взором, в черных джинсах, застиранной футболке и легкой спортивной куртке, явно знававшей лучшие дни. Его ковбойские сапоги со стоптанными каблуками почему-то раздражали Уэстона, а наглое поведение бесило до чертиков. Нос у этого парня, судя по виду, был сломан в нескольких местах, на загорелой коже рук белели шрамы – наверное, след давних ножевых ран. Поджарый, мускулистый, Стайлз излучал уверенность, свойственную людям, хорошо изучившим собственные сильные и слабые стороны.

Такого человека Уэстон не хотел бы числить среди своих противников – по крайней мере пока не разузнает побольше об этом молчаливом незнакомце. Но, судя по всему, сделать это будет нелегко. Казалось, Денвер Стайлз возник на пороге у Датча Холланда, явившись прямо из небытия.

Однако Уэстон не собирался отступать. Он разузнает всю подноготную о Стайлзе, даже если этот тип прибыл прямиком из подземного царства. У каждого есть прошлое, и если этот тип так тщательно его скрывает, значит, у него имеются свои маленькие тайны, не терпящие света дня. Вот и отлично – это сыграет ему на руку.

– Что именно вы делаете для Датча?

Стайлз отпил виски и окинул внимательным взглядом полированную обшивку каюты, словно стараясь запомнить мельчайшие детали.

– Разве это вас касается?

– Возможно. – Уэстон пустил в ход самую обаятельную из своих улыбок, обычно располагавшую к нему людей, но Стайлз явно на нее не клюнул. – Я думаю, вы здесь для того, чтобы оценить и нейтрализовать возможный ущерб.

Стайлз промолчал, но одна его темная бровь приподнялась, как бы приглашая Уэстона продолжать.

– Насколько я понимаю, раз уж Датч собирается баллотироваться в губернаторы, он хочет слегка почистить свой дом, прежде чем предстать перед репортерами. Он не хочет никаких сюрпризов, скандалов – короче говоря, скелетов, выпрыгивающих из шкафа в самую неподходящую минуту. Хватит ему тех неприятностей, которые ему доставляет Моран со своей книжкой. Он не желает, чтобы во время предвыборной кампании всплыло что-то еще.

Стайлз никак не откликнулся на его слова. Своим пристальным, немигающим взглядом он в упор смотрел на Уэстона, как будто обвинял его бог весть в каких преступлениях. Уэстону стало не по себе. Нет сомнения, этот парень хорошо знает свою работу. Понять бы только, в чем она состоит.

– Что вам нужно, Таггерт?

Вопрос застал Уэстона врасплох – он не ожидал, что Стайлз так быстро перейдет прямо к сути.

– Ну, вы, несомненно, знаете, что между Холландом и моей семьей отношения, мягко говоря, не слишком дружеские.

Стайлз задумчиво взболтал кубики льда в своем стакане. Яхта мягко покачивалась у причала; где-то вдали завыла сирена, предупреждая о сгущении тумана.

– По правде говоря, эта вражда тянется годами, и, хотите верьте, хотите нет, я думаю, она идет на пользу делу, – продолжал Уэстон. – Я всегда считал, что честная конкуренция стимулирует экономику.

– Честная конкуренция? – Ирония в голосе Стайлза ясно говорила о том, что он не верит ни единому слову Уэстона. – Не морочьте мне голову.

– Ну... по большей части честная.

– Вы переманили у Холланда многих специалистов – в том числе и тех, которые занимали ключевые посты.

– Ну и что? Они были недовольны. Им хотелось больше заработать.

– Кроме того, у вас наверняка есть платные осведомители в его компании. – Глаза Стайлза задумчиво прищурились. – Не пудрите мне мозги, хорошо? Тут дело не в конкуренции, тут какая-то вендетта. Только учтите, что это обоюдоострая штука.

Черт, этот тип знает больше, чем нужно для его собственной пользы! Тело Уэстона покрылось испариной. Так и есть, Стайлза лучше иметь в союзниках, а не в противниках.

– Мне почему-то казалось, что вы захотите отрезать себе кусок пожирнее того, что предлагает вам Датч.

– И вы готовы мне его отрезать?

Уэстон многозначительно кивнул, не отрывая глаз от Стайлза и внимательно следя за его реакцией. Реакции не последовало. Очень медленно Стайлз отхлебнул из своего стакана. Он не поморщился, не выказал никакого волнения, как будто вместо нервов у него были стальные канаты. «Да, с таким в покер не садись», – подумал Уэстон.

– Все, чего я хочу, это чтобы вы продолжили делать для Датча то же, что и сейчас, но обо всем докладывали мне, – торопливо добавил он.

Еле заметная сардоническая усмешка тронула тонкие губы Стайлза.

– Итак, мы наконец перешли к делу.

– Вы об этом не пожалеете.

– А почему вы решили, что меня можно купить?

– У каждого есть своя цена.

Уэстон почувствовал себя несколько более уверенно. Спиртное согрело ему кровь, он стал смелее, потому что теперь ступил на знакомую территорию. Вербовать людей, покупать их услуги – это была его стихия. Вдохновило его еще и то, что Стайлз не бросился к двери, не взорвался от возмущения при намеке на то, что его можно купить. Ничего подобного! Он продолжал сидеть, потягивая виски и взвешивая свои возможности. Вот и отлично.