Стриптиз

— Слабое оправдание, — заметила я. — Ты же знаешь меня, Дениз. Разве я такая? Давай выкладывай все до конца.

Дениз прислонилась к машине. Неделю назад, глядя на нее, я бы сказала, что она потрясающая девушка. С ней весело, не соскучишься. Конечно, бывали какие-то темы, которые она обходила и куда она никого не пускала. Да, это в ней было. Если речь заходила о том, о чем ей не хотелось говорить, глаза у нее сразу становились будто стеклянные и она тут же старалась перевести разговор в другое русло. Чаще всего на Арло, это была удобная тема. Черт побери, мы работаем в ночном клубе, и, несмотря на то что «Тиффани» один из лучших в своем роде, все равно в жизни мы отшельники. У всех нас есть свои запретные темы, свои секреты. Вы думаете, я всем рассказываю, что читаю книжки, что хочу быть писателем или художником? Ничего подобного. За это меня живьем бы съели. Поэтому я говорю просто и откровенно: мне ни от кого ничего не нужно. Каждый работает в «Тиффани» по своей причине. Мы здесь не монахини и пришли сюда не из высших соображений, нам всем нужны деньги. А в «Тиффани» их можно заработать, вот мы здесь и остались.

— Я никому не рассказываю, что отсидела, — начала Дениз. — Что, если Винсент узнает и уволит меня? Знаешь, каждый раз, когда он подходит и заговаривает, у меня сердце в пятки уходит. Я понимаю, что рано или поздно он все равно узнает и тогда выгонит меня, но мне так нужна была работа.

— Спустись на землю, Дениз. Половина девушек, которые работают в «Тиффани», сидели за что-то. Знаешь, ведь от тюрьмы никто не застрахован.

— «Тиффани» — отличный клуб. — Дениз покачала головой. — Винсент хорошо платит. Он действительно старается сделать свой клуб классным. Я была уверена, что он не возьмет меня, если узнает правду. — Она опять покачала головой. В этом жесте чувствовалось отвращение к себе. — Ты думаешь, я не пробовала устроиться в другие места, прежде чем пришла в клуб? Ну и что? Получала любые предложения, но только не работу.

Что ж, по-своему она права. Винсент Гамбуццо вполне мог позволить себе не брать барменшу с тюремным прошлым. Другое дело танцовщицы. Если они талантливы и имеют хорошие внешние данные, какая разница, сидели они или нет. В конце концов, деньги платят за хорошие сиськи и задницы, а не за моральный облик.

— Ладно, выкладывай, за что ты сидела? — спросила я.

— Хранение и распространение наркотиков, — еле слышно ответила Дениз.

Я растерялась.

— Но почему тебе дали два года, тебя же взяли первый раз?

— Верно, но я была женой Леона Корвазе. Понимаешь, на суде они из этого такое раздули, что у меня не осталось ни малейшей надежды. Леону дали двадцать пять лет за перевозку наркотиков. У него это был тоже первый арест.

Я ничего не понимала. С моей точки зрения, Дениз была жертвой, но судьи, очевидно, посчитали иначе. Дениз заглянула в машину и что-то поискала на заднем сиденье.

— Ты что ищешь? — спросила я.

— Вот это, — ответила она тихо и вытащила бутылку текилы. — Хочешь?

— Когда я отказывалась от текилы?

Дениз отлично меня знала. Она присела на бампер своего старенького «фольксвагена» и открутила крышку на бутылке. Я подошла и села рядом. Ночь наша явно затягивалась.

— Послушай, — сказала я, сделав большой глоток, — что за красотка была с Нейлором?

Дениз, в свою очередь, сделала большой глоток и чуть не поперхнулась. Я похлопала ее по спине. Знаю, говорят, что не помогает, но мне самой по крайней мере стало легче.

— Достаточно, — пробормотала Дениз, переставая кашлять. Она опять протянула мне бутылку. — Ты что, не знаешь?

— Если б знала, не спрашивала.

У меня внутри стало тепло и хорошо. Может, ночь будет и не такая отвратительная.

— Это специальный агент, ее прислали из южной Флориды. Она работает с Нейлором. По-моему, ее зовут Карла Терранс. Не смотри, что она такая красотка. Она задавала мне вопросы прошлой ночью в участке, и свое дело она знает, скажу я тебе. Она была страшно зла на Нейлора за то, что он ее из постели вытащил.

Я сделала еще глоток текилы и вернула бутылку Дениз.

— Как ты думаешь, между ними есть что-нибудь? — спросила я. Глупый вопрос, но мы все глупеем, когда выпьем.

Дениз вытерла губы тыльной стороной ладони и рассмеялась:

— Сомневаюсь. А ты что, интересуешься?

— Осторожнее на поворотах, — ответила я. — Ты же знаешь, он не мой тип. Кстати, о типах, — я сменила тему, — у вас с Фрэнки серьезно?

— Не знаю. Что-то в нем есть. — У Дениз был явно смущенный вид.

— Что в нем есть? — рассмеялась я. — Есть татуировка с его именем на руке на случай, если отключится. Тебя что, это заводит?

Дениз мои слова не понравились.

— Той ночью он был пьян и очень жалеет о том, что случилось… — Дениз помолчала и сделала еще глоток. — Я знаю только, что он не похож на Леона. Он очень добрый и нежный со мной. И он очень любит Арло.

Вспомнив об Арло, Дениз снова заплакала. Она сидела еще некоторое время, плача и прикладываясь к бутылке. В Дениз было что-то удивительно детское, беззащитное. Хотелось помочь ей, поддержать ее. Наверное, Фрэнки увидел в ней то же самое. По крайней мере хочется на это надеяться. Потому что девушки, подобные Дениз, с широко раскрытыми сердцами, всегда попадают в какие-нибудь истории. Я надеялась, что Фрэнки хорошо с ней обращается и держит подальше от своих друзей. И еще я надеялась, что их роман продлится недолго. Такая жизнь не для Дениз. Если она рассчитывает приручить его, то явно ошибается. В жизни я встречала много таких, как Фрэнки. И знала, что Фрэнки уже ничто не изменит.

— Арло похитили, — захныкала Дениз. Я поняла, что она совсем опьянела. — Он никогда больше не вернется. Он один только любил меня, а теперь и его не стало.

Она положила голову мне на плечо, и именно это, наверное, спасло ей жизнь, потому что в этот самый момент заднее стекло ее машины пробила пуля, и во все стороны посыпались осколки. Я до смерти перепугалась.

Дениз завопила, и я резко потянула ее вниз, на землю. Гравий впивался мне в колени и ладони, но я упорно ползла в сторону от машины. Выстрел был сделан со стороны Томас-драйв. Дениз продолжала кричать.

— Заткнись, Дениз, — прошипела я. — Ты что, хочешь, чтобы нас пристрелили?

Высунув голову из-за машины, я увидела у входа в клуб длинный белый автомобиль с тонированными стеклами. Левое заднее стекло было немного приспущено. Я быстро спряталась за машину, раздался еще один выстрел. Но похоже, стрелявший нас уже не видел и палил наугад. Дениз дрожала как осиновый лист.

— Ладно, — прошептала я, поглядывая на свой черный «трансамерикэн», — сделаем так: отползем к моей машине, а потом потихоньку залезем в нее и постараемся смыться.

— Как? — продолжала хныкать Дениз с растерянным видом.

— Проскочим через выезд.

— Ой, меня сейчас стошнит, — простонала она.

— Как хочешь, — прошептала я в ответ. — Можешь здесь блевать, и тогда тебе мозги выбьют, или давай пошевеливайся-и мы выберемся отсюда. Поступай как знаешь.

Дениз поползла за мной. Раздался еще один выстрел, и пуля взвизгнула в нескольких футах от того места, где мы только что были.

Когда мы доползли до моей машины, я осторожно открыла дверцу и пролезла к рулю. Дениз последовала за мной.

Мы тяжело дышали. Я достала ключи. В этот момент задняя дверь клуба неожиданно широко распахнулась, и в проеме появился Бруно с пистолетом в руках.

— Эй! — крикнул он. Его голос громким эхом отозвался в темноте. — Какого черта ты здесь делаешь? — Он воспользовался дверью как щитом и прицелился в белый автомобиль. Прогремел выстрел, машина сорвалась с места. Когда она проносилась мимо нас, я заметила в приоткрытом окне серую лапку и бело-черную собачью морду.

Это был Арло! Я моментально завела мотор и рванула за белым автомобилем.

— Кьяра! — дико закричала Дениз. — Что ты делаешь?

Я нажала на акселератор. Машина подпрыгнула на кромке тротуара и понеслась по Томас-драйв. Белая машина свернула на боковую улицу, мы за ней. Промчались мимо гольф-клуба на восток по боковым улицам, все дальше и дальше от пляжей.