Голубая луна

Нахмурившись, он потер подбородок. Ей понравилось наблюдать за ним, пока она готовила. Она могла поспорить, что все незамужние женщины в городе, а также и некоторые замужние вздыхали по нему. Короткие черные волосы, ярко-голубые глаза, крупный подбородок, мягкие губы — она не понимала, откуда бы ей знать, что губы у него мягкие, но знала это совершенно точно. Он начинал ей нравиться.

Лайла представила, как подходит и садится к нему на колени. Ее мгновенно бросило в жар. Не просто нравится, а очень и очень.

— Проложить газовые трубы труднее, чем протянуть электропровода, — продолжал размышлять он. — Думаю, вы могли бы поставить газовый баллон, но поскольку сюда по дороге не добраться, заправлять его будет одна морока.

— Дровяная печка меня вполне устраивает. Она почти новая и очень удобная. Обогревает весь дом и легко регулируется. — Она стала отщипывать кусочки теста и мять их в руках, придавая форму и выкладывая на противень. Если она будет смотреть на тесто, а не на него, жар отпустит.

— А откуда вы берете дрова?

Ей пришлось взглянуть на него, не понимая, что он имеет в виду.

— В лесу. — Откуда, он думает, они берутся? Не лесные же феи колют ей дрова и складывают в поленницу?

К ее удивлению, он, нахмурившись, вскочил со стула.

— Вы не должны этого делать. Это не женская работа.

— Хорошо, что сказали, а то я не знала.

— Я не имею в виду, что вы не умеете этого делать, просто вы не должны заниматься этим сами, — проворчал он. Его голос раздавался у нее за спиной. Он был прямо за ней. Без предупреждения Джексон протянул руку и взял ее за запястье. Его пальцы сомкнулись. — Моя рука в два раза больше. Вы, конечно, сильная, но только не говорите, что колоть дрова легко.

— Справляюсь как-то. — Лучше бы он не трогал ее и не стоял так близко. Она чувствовала тепло его тела и идущий от него запах мужчины.

— Кроме того, это опасно. Что, если поранитесь топором или пилой? Вы совсем одна, никакой медицинской помощи не дождаться.

— Многое в жизни опасно. — Она старалась говорить, спокойно. Почему он не отпускает ее руку? Почему она не отодвинется от него сама? Но ей нравились тепло и сила его прикосновения, мозолистая и грубая ладонь.

— Я наколю вам дров, — вдруг сказал Джексон.

— Что? — Лайла хотела обернуться, но в последний момент здравый смысл остановил ее. Если бы она обернулась, то оказалась бы слишком близко. Она просто не осмелилась.

Лайла перевела дыхание.

— Вы не можете колоть мне дрова.

— Почему же?

— Потому что… — Правда, почему? — Потому, что вас здесь не будет.

— Но сейчас я здесь. — Он помолчал, потом тихо добавил:

— Я могу начать прямо сейчас.

Она замерла. За окном шумела гроза, доносились раскаты грома. Или это сердце стучало в груди?

— Я должен быть очень осторожным, — так же тихо продолжал он. — Я сейчас говорю не как шериф, а как мужчина. Если вы скажете «нет», я вернусь и сяду за стол и всю ночь буду держаться от вас подальше. Но если вы не скажете «нет», то я вас сейчас поцелую.

В который раз у Лайлы перехватило дыхание. Она не могла говорить, вообще не знала, что сказать. Снова стало жарко, ноги ослабли и не держали ее, она вот-вот могла рухнуть на пол.

Я расцениваю это как ваше «да». — С этими словами он развернул ее к себе лицом.

Глава 5

Губы у него действительно оказались мягкими, как она и предполагала. И он был нежным. Он не пытался оглушить ее внезапной вспышкой страсти, просто поцеловал не спеша, пробуя ее губы на вкус. Его неспешность разожгла ее еще

Больше.

Лайла вздохнула и с радостью расслабилась в его объятиях. Приподняв, он крепко прижал ее к себе. Уже знакомый жар вновь охватил ее тело. Она обвила руками его шею, прижавшись теснее и задрожав, когда его язык медленно раздвинул ее губы, давая время отодвинуться, если она против такого глубокого поцелуя. Она не возражала. Она хотела целоваться с этим мужчиной больше всего на свете.

Сердце бешено стучало. Сирена-искусительница толкала ее дальше, изведать все, что он мог ей дать. Она чувствовала напряжение в его брюках. Ей хотелось дотронуться до него и открыться ему навстречу.

Зная себя и понимая, что сейчас потеряет над собой контроль, она немного отстранилась от этого медленного, дурманящего поцелуя и уткнулась лицом ему в шею.

Он тоже не остался бесстрастным. Она чувствовала, как бьется его пульс, вот здесь, где остановились ее губы. Кожа стала горячей и влажной. Он беспокойно топтался на месте, вжимая свои бедра в ее тело.

Он ничего не говорил, она была ему за это благодарна. Врожденная осторожность подсказывала не спешить, инстинкт же толкал вперед, торопил отдаться ему. В любом случае это неотвратимо, так зачем же ждать? Что изменится, если она будет тянуть время? Но Лайла медлила, неготовая еще к такому значительному шагу в своей жизни, что бы ни предсказывала судьба.

— Ужас! — пробормотала она ему в шею.

Просто невероятно! — Он зарылся лицом в ее волосы.

Так, видимо, чувствует себя человек, которому на голову падает кирпич.

То, что он потрясен так же, как и она, не сулило ничего хорошего, поскольку в данной ситуации кто-то из них двоих должен был оставаться с холодной головой.

— Мы совсем не знаем друг друга. — Она не могла сказать, с кем спорит, с ним или с собой.

— Мы это исправим. — Его губы коснулись ее виска. — Нам некуда спешить.

Но когда он узнает ее, будет ли относиться к| ней так же? Ее беспокоила эта мысль. Она немного отодвинулась. Джексон сразу отступил. Глубоко вздохнув и откинув назад волосы, Лайла попыталась не смотреть в его сторону, но исходивший от него ясный темно-красный цвет страсти не заметить было нельзя.

— Мне нужно поставить в печку печенье, — сказала она, обходя его. — Сядьте пока где-нибудь, а я быстро приготовлю ужин.

— Я постою, спасибо, — сухо ответил он.

Ничего не поделаешь, ей пришлось-таки поднять голову и встретиться с его печальными голубыми глазами, смотревшими на нее с пониманием. Его аура оставалась такой же насыщенной, особенно в паху, однако вокруг головы появился слабый голубой цвет.

Он отошел в сторону и прислонился к стене у двери. Поставив печенье в печку, она открыла большую банку говяжьей тушенки, вывалила содержимое в кастрюлю и поставила ее на печь. Этой незамысловатой еды должно хватить, не идти же в грозу ловить на ужин курицу. Печенье успеет остыть, а тушенка прокипит, пока он не проголодается.

Он наблюдал за ней. Лайла чувствовала его внимательный взгляд. Она вдруг остро ощутила свое тело, как поднимается грудь при каждом вздохе, как она двигается. Лайла чувствовала, что соски у нее затвердели, а напряжение в его штанах не прошло.

Его неуснувшее возбуждение завело ее больше, чем если бы он шептал ей всякие глупости. Нужно что-то делать, или очень скоро она окажется на спине. Лайла откашлялась, придумывая нейтральную тему для разговора.

Каким образом хороший парень из Техаса оказался в Алабаме? — Она все знала, ей рассказала Джо, но это было единственное, что пришло в голову, и ему придется отвечать.

— Моя мать родом из Дотана. — Вот и весь ответ.

Решив, что его нужно расшевелить, Лайла снова спросила:

— Почему же она переехала в Техас?

— Она познакомилась с моим отцом. Он жил на западе Техаса. Мама с друзьями по колледжу ехала в Калифорнию, и у них по дороге случилась авария. Отец был тогда помощником шерифа, стал им помогать. Ну и мама так никогда и не доехала до Калифорнии.

Уже лучше. Он начал говорить. Она с облегчением вздохнула.

— Почему же она снова вернулась в Алабаму?

— Отец умер несколько лет назад. — Он удобнее устроился у стены. — На западе жить трудно, очень жарко и пустынно. Раньше она никогда не жаловалась, но после смерти отца ей стало одиноко. Захотелось вернуться в Алабаму, поближе к своим сестрам и друзьям по колледжу.

— И вы вернулись с ней?