Сильвия
Сильвия читать книгу онлайн
Преуспевающий бизнесмен собирается вступить в брак с очаровательной Сильвией, нанимает детектива, чтобы получше узнать о прошлом своей без пяти минут супруги.
Тот добросовестно выполняет поручение и выясняет, что молодая привлекательная женщина успела неплохо познакомиться с изнанкой жизни современной Америки, с ее самыми разнообразными злачными местами…
Впрочем, детектив также выясняет и другое: тяжкие испытания не сломили героиню, не лишили ее способности любить.
Но оценит ли это тот, кто заказывал расследование?
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Мне ничего не казалось, я точно знал, какая она. Хотя, — обратился я к Хейнцу, — мне понятно, что вы имеете в виду.
— Видите ли, мисс Вест, — пустился в рассуждения Хейнц, — вы пишете под определенным углом зрения. И вот это для меня самое интересное. Хотя я не во всем с вами согласен. Такое чувство, что традиции для вас вообще не существует, но ведь так нельзя.
— Это почему же? — вмешался Маллен. — Да и неверно вы сказали. А про стихи, которые в Новом Орлеане на карнавалах читают, вы забыли? Про народных певцов в Орегоне, в штате Вашингтон?
— Но ее угол зрения…
— Какой именно? Вы вот все про угол зрения твердите, а что имеется в виду?
— Я просто хочу объяснить, почему представлял себе мисс Вест другой. Вот вы сказали, что сегодня были с Маклином на выставке цветов. Но ни про цветы, ни про такие выставки вы ведь не пишите, мисс Вест. А пишете про такие стороны жизни, которые угнетают и страшат, потому что они отталкивающие. Ваши стихи написаны от лица женщины, которую избивали, запугивали, затаптывали в грязь…
— Нет уж, не затоптали, — возразил Маллен. — Затоптанные ничего создать не могут.
— Но вы же понимаете, о чем я, — не сдавался Хейнц.
Сильвия внимательно слушала. Оставалась при этом безучастной. Словно бы речь шла о ком-то ей неведомом, а она просто наблюдает за спором. Она хранила полное самообладание, и мне было ясно, что поколебать его ничто не сможет, хотя спор шел очень серьезный.
— Я читала стихотворения про розы, — заговорила она. — Думаю, я бы таких написать не сумела.
— А почему?
— Потому что это стихи, в которых нет смысла, — чуть запинаясь, сказала Сильвия. — Роза — это просто цветок. И я все про нее знаю. А вот про атомную бомбу я не знаю ничего. И про войну. Однажды у меня на глазах убили человека, но про это я тоже не знаю. И не знаю, что способен сделать мужчина с женщиной, которую, по его словам, он любит. Я не знаю всех глубин ненависти, страха, жестокости, среди которых мы живем.
— Но разве для поэзии обязательно все это знать? — перебил ее Хейнц.
— Мне кажется, она должна к такому стремиться.
— А до какой степени такое возможно? — спросил Маллен.
— Не могу вам сказать. Только мне кажется, если я покажу розу вашей девочке — той, которую я недавно держала на руках, — она поймет, что это такое, и потянется к ней, потому что роза красивая. И мне неинтересно писать про розу, потому что я тоже всегда знала, что она такое. А вот про то, о чем мои стихи, я знаю совсем немного и хочу понять больше.
Глава IV
Я улучил момент перекинуться с ней словом наедине и услышал:
— Ужасный вы человек, Мак. Зачем вы меня сюда привезли?
— Разные бывают компании, в такой вы никогда не были. Мне казалось, вам будет интересно.
— Но вы же сами тут чужой. Вы частный детектив, значит, каждый день сталкиваетесь со всякой мерзостью.
— Это только работа. И вообще мне раньше было абсолютно все равно, как я живу.
— Раньше?
— Да. Потому что теперь — нет.
— И все равно ужасный вы человек. Ведь знали же, как мне тут не по себе будет.
— И это так плохо? А я думаю, наоборот, хорошо.
— Думает он! Перестаньте, вы же знаете, что правы.
Глава V
Ее окружили студенты. Сплошь девушки, только два мальчика лет по девятнадцать-двадцать. Смотрят на нее с обожанием. Просто влюблены, глаз от нее не могут оторвать. Вот, подумал я, кончат университет, все у них будет по-другому, но никогда они не забудут этот вечер с Сильвией Вест. И она его никогда не забудет.
Я сидел в сторонке, прислушивался, наблюдал, а тут подошел профессор Коен.
— Знаете, Маклин, дело даже не в том, что она такая красивая. Я больше скажу — она, может быть, и не красавица. Но в ней столько жизни, это удивительно, — понимаете, как в незапамятные времена было, у древних, правда ведь?
Я кивнул.
— Просто воплощенное бессмертие. Откуда она? Кто она?
— Она живет в Колдуотер-Кэньон.
— Да не все ли мне равно, где она живет. Вы мне скажите, откуда у нее все это — видите, как голову поворачивает? Как смотрит? Она что, испанка?
— Сомневаюсь, — пожал я плечами.
— А моей жене кажется, что у нее испанская кровь. Жена три года в Мексике провела. И считает, что так говорить по-испански могут только люди, которые из тех краев родом.
— Видите ли, она легко всему учится, — сказал я. Мне хотелось слушать Сильвию, а не суждения о ней профессора Коена. А он снова завел речь про то, как было бы мне хорошо прийти к ним на кафедру ассистентом. Ну как я ему объясню, что в моей жизни что-то бесповоротно кончилось, что-то началось совсем иное. Он доказывал мне, что я прирожденный историк, а меня так и тянуло осведомиться, представляет ли он себе, сколько теперь стоит акр земли в Колдуотер-Кэньон и сколько было заплачено за платье, которое на Сильвии?
Кто-то из студентов заговорил о Прусте. Другой достал с полки томик пьес Джона Форда [12]. И разговор завертелся вокруг «Герцогини Мальфийской». Маллен громогласно доказывал, что это потрясающая, просто потрясающая трагедия. Я встал, пересек комнату и подошел к его жене.
— А вы изменились, мистер Маклин, — начала разговор она.
— Правда?
— Мне так кажется.
— Странно, — сказал я.
— Короче говоря, вы, кажется, нашли то, что искали. А ведь искали вы Сильвию Вест, я не ошиблась?
Другой я бы ответил, что не надо лезть не в свое дело. Мне стало досадно, что мы тут сидим, досадно, что я вообще связался с Малленами. Гэвин Маллен просил меня задержаться, когда остальные уйдут. «Понимаете, мне бы хотелось пять минут с ней спокойно поговорить».
Я пожал плечами, кивнул.
— Вы так уверенно распоряжаетесь ее временем?
— Кто я такой, чтобы чем-то распоряжаться!
— Вам досадно, что лезут в ваши, сугубо ваши дела, так ведь, дорогой мой?
— Я не настолько деликатная натура, — кисло ответил я.
— Ну да! — засмеялся Маллен, — Почему вы отказываетесь от предложения Коена?
— Потому что какой из меня преподаватель!
— А частный детектив, стало быть, хороший? Вот уж не поверю. Уж скажите прямо, что вас изводит мечта о больших деньгах, вы вот смотрите и думаете, а платье-то на ней долларов сто стоило, никак не меньше. Ну и что, вы же не Хейнц, вы и не предполагали, что она окажется замарашкой из ночлежки, поскольку у нее хватает духу писать про то, что вся эта так называемая цивилизация — сплошная ложь и грязь. Вы же ее искали, верно, и вот теперь нашли.
— Вы так уверены?
— Ох, Маклин, смешной вы человек.
Глава VI
Потихоньку гости начали расходиться, и вот уже мы с Сильвией и Маллены остались одни, решив выпить виски на прощанье.
— Как вам наши дети, мисс Вест? — спросил Маллен.
— Очень милые.
— Вот вам маленькое вознаграждение за то, что для всех тайна, — отчего это мы, интеллигентики несчастные, работаем в своих колледжах и получаем гроши. Все-таки и нам жизнь кое-что приятное приготовила. Не то что банкирам, маклерам или частным детективам, а?
— А вы как думаете, Мак? — она повернулась ко мне.
— Ваше здоровье, — сказал я, и мы чокнулись, а потом Маллен заметил, что от меня прямых суждений не добьешься.
— Ладно, тут целый вечер одни прямые суждения сыпались, — пробурчал я.
— Да уж, Маклин, сразу видно, что у вас оба родителя были шотландцы. Понимаете, мисс Вест, вместе с ирландцами шотландцы могли бы весь этот паршивый мир превратить в цветущий сад, да вот беда, ирландцы, к которым я сам принадлежу, чуть не каждый второй алкоголики, а шотландцы уж больно трезвы да расчетливы, вот и разбери, что хуже.
— Ничего, вот подрастут дети, — заметила его жена, — и я с этими разговорами твоими покончу, нечего им головы дурить всеми этими ирландскими штучками.