Судьба и страсть Арсения Фельцова (СИ)

      Убедившись, что все три камеры ведут съёмку кровати, Фельцов подошёл к Лиде, которая, сидя на пуфике, беззвучно смеялась, глядя в потолок.

      - Лида, давай, ложись спать, поздно уже, - с этими словами он снял с неё сапоги и руками начал гладить её ноги, постепенно продвигаясь от ступней к коленям и выше под юбку.

      Через некоторое время он почувствовал на своих плечах ладони Лиды. Он поднял голову и встретился с блуждающим взглядом её почти чёрных из-за чрезмерно расширенных зрачков глаз. Лида, пьяно улыбаясь, притянула Фельцова к себе и обняла его за шею.

      Он злорадно усмехнулся, подхватил Лиду на руки и понёс её в спальню. Лида, обняв Фельцова, хохотала, болтая при этом ногами и пытаясь поцеловать его в губы.

      - Лида, давай потом, я не вижу, куда идти, - проговорил он, уклоняясь от её поцелуев.

      Но Лида уже вошла в раж: она заливалась смехом в ответ на каждое слово Фельцова, а когда он сел на кровать, посадив её к себе на колени, начала суетливо расстёгивать его пиджак и лезть руками под водолазку…

      …Через полчаса Лида уже была на излёте. Она безвольной куклой повалилась на кровать, отпустив, наконец, давно уже в полной мере удовлетворённого Фельцова. А он, укрыв её одеялом, поднялся с кровати и остановил запись на всех трёх мобильниках. Затем он просмотрел записанное, чем остался доволен, и переслал все три видео на свой электронный ящик, а также на мобильник Лиды.

      После этого он выключил свет в комнате и улёгся рядом с ней. Фельцов был разочарован и недоволен собой. Да, под кокаином Лида стала развязной и похотливой бабой, но Фельцов не почувствовал того отвращения, на которое рассчитывал. Наоборот, внутренний голос подсказывал ему, что на самом деле Лида совсем другая, и Фельцову захотелось попробовать именно такую Лиду.

      Поэтому он обнял её расслабленное тело и начал тереться своей щекой о её лицо. Лида уже начала приходить в себя и, поняв, что с ней произошло, пыталась оттолкнуть Фельцова, но это только ещё больше заводило его. Он всё крепче прижимал её к себе, оставляя на её теле синяки от своих пальцев, и целовал её так страстно, что иногда ему казалось, что он чувствует во рту привкус крови.

      От его прикосновений тело Лиды дёргалось в конвульсиях, она мотала головой из стороны в сторону и плакала, умоляя отпустить её, но Фельцов, чувствуя, что наступает самый приятный для него момент, двумя руками обхватил её голову и впился в её губы поцелуем. Потом он обессилено упал на неё всей своей тушей и начал гладить её тело, пытаясь унять извивающуюся и плачущую под ним Лиду.

      - Ну чего же ты так, - ухмыляясь, проговорил он, дыша ей в лицо. – Сама меня позвала, такая ласковая была…

      - Я… не хотела, - сквозь слёзы проговорила Лида. – Я не знаю, как такое получилось… Извините… Отпустите… Пожалуйста…

      И она опять попыталась вылезти из-под тела Фельцова.

      - Оставайся, - покровительственно предложил он ей. – Ты же вся дрожишь, а я тебя согрею.

      И он, пошло улыбнувшись, начал опять мять в своих руках тело Лиды, думая о том, что после того, что произошло сегодня, ему уже не хочется просто так отказываться от неё.

Лида

      Лида лежала в шоковом состоянии, пытаясь осознать случившееся. Фельцов был лет на 15 старше её, поэтому она считала его принадлежащим к поколению своего свёкра. Переспать с ним для неё было то же самое, что переспать с родным дядей, ведь она привыкла безоговорочно доверять Фельцову, который был доверенным лицом Андрея Сергеевича. Фельцов часто возил её в командировки, но всегда вёл себя, как добропорядочный и хорошо вышколенный шофёр-телохранитель.

      Лиду не так шокировало само произошедшее, как то, что Фельцов осмелился на это, ведь она была невесткой человека, на которого он работал, к тому же занимала далеко не последнее место на иерархической лестнице благотворительного фонда, где работала бухгалтером-аудитором. Все окружающие относились к ней с уважением и не позволяли себе никаких вольностей.

      …А сегодня она очень сильно замёрзла в машине Фельцова, и все её мысли были только о том, чтобы поскорее добраться до гостиницы, отогреться в горячей ванне, а затем напиться кофе с пирожными и лечь спать, ведь на следующий день ей предстоит провести бухгалтерскую проверку в филиале, где главбуха собирались перевести на постоянное место работы в Москву, вместо недавно умершего от инфаркта главбуха головного офиса благотворительного фонда.

      Фельцов услужливо предложил ей кофе, выпив который, ей почему-то стало так радостно, что захотелось обнять весь мир. Так как рядом с ней оказался только один представитель этого прекрасного мира, то Лида обняла Фельцова. А затем ей захотелось поцеловать его, но он пытался увернуться от её ласк, что ещё больше раззадорило Лиду… А потом всё перед ней завертелось в весёлой карусели, и очнувшись, она обнаружила, что лежит навзничь на кровати, а над её головой плывут розовые облака.

      Вдруг свет в комнате погас, качнулась под тяжестью ложащегося рядом тела кровать, и Лида похолодела, поняв, что оказалась в крепких объятиях Фельцова. Она попыталась вырваться, но увы… А потом у неё начало часто-часто стучать сердце от страха за совершённое ею. Её передёргивало от каждого движения Фельцова, она, плача, просила оставить её в покое, а он в ответ только усмехался и всё сильнее прижимался к ней своим разгорячённым телом, при этом упрекнув её в том, что она сама была инициатором того, что произошло.

      …Дождавшись, когда дыхание Фельцова станет ровным, Лида начала потихоньку вылезать из-под его тела. Она решила на ощупь одеться, забрать сумку со своими вещами, найти в карманах Фельцова ключи от его номера и поселиться там. А завтра сделать вид, что ничего не было.

      - Извини, придавил, - пробормотал вдруг Фельцов, почувствовав во сне, что Лида пытается отодвинуться от него, и перевернулся на спину.

      Лида села на кровати и начала в полутьме искать свою одежду.

      - Ты куда? – раздался за её спиной голос Фельцова.

      Лида сделала вид, что не услышала вопрос, поднялась с кровати и наклонилась, чтобы взять с пола свой свитер. Щёлкнул выключатель, и ей в лицо ударил яркий свет. Лида, охнув, присела на корточки, прижав свитер к груди, чтобы хоть как-то прикрыть своё тело. Фельцов сидел на кровати, свесив ноги. Некоторое время они молча смотрели друг на друга.