Дети маркиза де Сада (СИ)

Девушку увели. Направила длинным коридорам в подвал. Тут её встретил человек с погонами майора. Появились две молодые женщины в белых халатах. Майор отдал им распоряжение:

— Ответите в комнату свиданий и тщательно обыщите гражданку!

Более высокая женщина кивнула:

— Мы сделаем все что надо!

Майор сердито заметил:

— Учтите, что обыск должен быть самым тщательным! Она опасная убийца!

Более низкая женщина со сросшимися на переносице бровями прошипела:

— Понятно сделаем как в позапрошлый раз!

Альбину отвели в помещение с белыми стенами и зеркалами с одно и сторон. Стояло привинченное к полу кресло. Женщина в белом халате включила дополнительный свет, ударили по глазам прожектора. Альбину высвечивало со всех сторон.

Последовала команда:

— Раздевайся!

Девушка слегка смутилась. Она смотрела знаменитый фильм «Под принуждением». Неужели её сейчас тоже начнут обыскивать. И совать пальцы в интимные места? Вот женщины уже неторопливо одевают, резиновые перчатки. Это ведь ужасно! Альбине хотелось закричать во все горло. Но было страшно. Она попыталась себя мысленно успокоить.

Ничего страшного: отнесись к этому, словно к медицинскому осмотру. Ну, влезут пальцем во влагалище: ничего страшного! Будем считать, что гинеколог ощупал.

Словно замороженная Альбина медленно снимала с себя одежду. Более высокая женщина брала её платье и ощупывала каждый шов и складку.

Более низкая надзирательница складывала одежду в отдельную кучу. И иронически поглядывала на Альбину. Обе женщины-миллиционеры были еще достаточно симпатичные и это успокаивало девчонку. В книгах про тюрьму обычно надзирательными были мужеподобные и зверовидные.

Альбина кое-как сняла с себя лифчик, обнажив полные, с алыми словно лепестки роз сосками, и остановилась. Снимать трусы ей показалось стремно.

Высокая женщина крикнула:

— Трусы тоже снимай!

Низкая потянула к ней руки, рыкнув:

— А иначе поможем!

Альбина, испугавшись, стянула с себя трусики. Она старалась себя успокоить, что в процедуре личного досмотра нет ничего страшного, что это более, чем осмотр у врача, и ничего кошмарного ей не сулит.

Вот она перед ними в костюме Евы, и высокая подходит к ней. Берет в руки тяжелые, золотистые, вьющиеся волосы Альбины, удивительно цокает языком:

— Красивая у тебя грива… Веди себя хорошо, а то сбреют!

Альбина послушно кивнула. Перспектива лишиться своих прекрасных волос казалась ей ужасной.

А женщина тщательно осматривала шевелюру. Её пальцы растрясли каждый локон и, это являлось довольно болезненной процедурой. Альбина морщила и даже корила себя, за то, что отрастила такую пышную себе гриву.

Обыск головы длился достаточно долго. Обе женщины затем приступили к осмотру ушей, даже светили туда фонарями, словно освещения было недостаточно. После с помощью прибора полезли в ноздри. Заставили пару раз кашлянуть, снова светили.

Особенно неприятной оказалась процедура осмотра рта. Высокая женщина залезла туда рукой и оттянула язык. Да еще сдавила его, да так что Альбина вскрикнула. Ей провели пальцами по зубам, и засунули за щеку. Во рту остался привкус резины.

Не забыли надзирательницы проверить и глаза, довольно болезненно оттянув и веки. Обыск действительно выдался самым тщательным. У девушки осмотрели между пальцами рук, проверили ногти, далее уже достаточно больно потерли под подмышками. Давили так, что девушка вскрикнула.

Высокая «успокоила» её:

— Это еще цветочки! Ягодки будут впереди!

И сильно нажала Альбине на пупок. Девушка заскулила от боли. Обыск превращался в издевательство. Но высокая была права. Самая болезненная часть обыска была впереди. Сначала твердый как деревяшка палец ткнулся, Альбине глубоко во влагалище, вызвав, мучительное желание помочится.

Затем полезла в лоно Венеры и вся рука. А это весьма болезненно, раздвинув чувствительные стенки влагалища. Пальцы добрались до самой матки и стали крутиться.

Альбина застонала от боли и стыда. А женщина медленно и осторожно ковырялась в лоне. Она не торопилась, а шевелила пальцами, причиняя сильную боль самому чувствительному месту.

Альбина не выдержала, и попыталась извлечь руку из своего влагалища. Женщины свистнули и вбежала два милиционера. Они заломили Альбине руки, а женщина продолжила досмотр. Она осматривала влагалище и колупалась в матке куда дольше, чем следовало это делать для досмотра. Это делалось явно, чтобы унизить Альбину и причинить юной заключенной как можно больше боли.

Наконец высокая извлекла свою руку из лона Венеры, и приказала:

— Поставьте её раком!

Милиционеры вывернули девчонке руки и приказали:

— Стой смирно овечка! Когда сопротивляешься — больнее!

А высокая женщина ввела два пальца в задний проход. Альбина вскрикнула, очень ей уж грубо разрабатывали очко. А женщина все лезла в анальное отверстие, и её буквально рвала ткани и сдирала кожу.

Неожиданно милиционер осадил высокую:

— Не порви её… Мы еще хотим ею попользоваться!

Высокая немного ослабила напор, и оставила в анусе только один палец. Немного повертела им и заметила:

— Тут нужен настоящий зонд!

Мент усмехнулся:

— Прежний порвали, а нового не принесли… А вообще кончайте над ней издеваться. Эта девка как ангелочек и не надо её слишком уж травмировать!

Высокая возразила:

— Майор приказал, чтобы обыск был самый тщательный!

Милиционер усмехнулся:

— Он так всем в отношении зечек приказывает, чтобы сломать подследственных. Но на самом деле… Мы такой красивой подследственной еще не видели, поберегите её!

Высокая женщина извлекла палец из ануса и подчеркнуто ласково произнесла:

— Ну ладно живи!

Низкая замерила:

— Еще осмотрим её ножки, у нее такие изящные и ровные пальчики.

Альбину заставили поставить ногу на стул и осмотрели ступню. Подошва у девушки была еще нежной, не успевшей огрубеть от беганья по мягкой травке. Более низкая девушка с удовольствием перебрала Альбина пальчики и пощекотала пяточку.

Затем приказала поставить другую ножку и тоже пощекотала между пальчиками и закончила подошвой. Красиво поступила женщина, даже поцеловала Альбину в пятку.

Менты пожирали девчонку глазами. Женщины в белых халатах объявили:

— Ну что… Обыск окончен! Теперь её нужно помыть в душе! Выдать казенную одежду и в камеру!

Альбину прямо вот так голой повели по коридорам в душевую. Настроение девчонки было отвратительным, от обыска остались синяки.

Но особенно сильно болело влагалище. Его слишком уж грубо обследовали, засунули руку в резине, и даже не смазав вазелином. Жестокий обыск. А сейчас двое мужчин и две женщины ведут её коридорам совершенно голую. Какой ужас — видела бы её такой мама, или кто из прежних товарищей. Они бы смотрели со смесью сочувствия и презрения.

Скорее бы все эти процедуры окончились, и она бы оказалась в камере. Лучше всего конечно же в одиночке. Если ей с этим повезет.

Душевая оказалась просторной со светлым кафелем. И в ней о ужас мылось четыре женщины. Тоже молодые и симпатичные, у двух из них были наколки на теле.

Альбина смутилась. Она была девушка скромная, совсем не крутая, а тут зечки. Это понятно не самый приятный момент для обычного человека.

Молодые женщины её тоже заметили, и приблизились, ехидничая:

— О какая красавица… Офигительная чувиха!

Самая старшая на вид тридцати пяти, иронически заметила:

— А какие у нее сиськи! Само сниматься в порнофильмах!

И хлопнула Альбину по полной груди. Девушка попятилась, промямлив:

— Девчата не надо…

Старшая иронически посмотрела на Альбину и рыкнула:

— Надо…Ты такая красивая… Хочешь я тебе поцелую?

Альбина неопределенно кивнула. Женщина осторожно поцеловала девушка в алый сосок и ласково произнесла:

— Ягненочек мой. Ты прекрасна словно Мадонна.

Её прикосновения показались Альбине противоестественными. Девушка осторожно пыталась освободиться. Женщина несмотря на наколки была довольно симпатичная и сильная. Чувствительные груди Альбины вопреки её мыслям и чувствам набухали, соски отвердели. Она была скромной душой, но само тело оказалось страстным и отвечала на ласки.