Незабываемая

Кое-как вовремя меняя передачу, она все-таки сама подъехала к дому Коди. Хозяева приехали раньше их. Лаки со скрежетом включила задний ход, и, остановив машину, улыбнулась Грегу.

— Спасибо! Теперь я смогу ездить на репетиции хора.

Грег улыбнулся в ответ, хотя в глубине души не мог разделить ее радости. Лаки за рулем! Новый повод для страха...

Она дотронулась до его руки.

— Ты знаешь, я ведь действительно заблудилась, а теперь нашлась. Чувствую, что нашлась! Вот увидишь, все будет хорошо.

Нашлась... А ведь в нем в ночь ее аварии тоже возродилась душа, о сне которой он не подозревал! В его жизни тоже произошла радикальная перемена.

По пути к дому Лаки тихонько напевала «Благодать Господню». Доджер следовал за ними по пятам. Грегу следовало бы радоваться ее оптимизму, но радости мешала смутная мысль, которую ему никак не удавалось додумать до конца. Разные мелкие события постоянно мешали ему сосредоточиться. Вот и сейчас, стоило ему подойти к двери, как на него налетели близнецы.

— Дядя Грег, дядя Грег!

Два года... Как это долго! Зачем было так упрямиться? Джейсон и Трейвор успели подрасти — и он при этом не присутствовал. Обнимая обоих, Грег клял себя за глупость.

— Иди сюда! — Трейвор потянул его за руку. — Посмотришь, какая у меня кетчерская перчатка.

Грег оглянулся и увидел, что Лаки уже отправилась на кухню, откуда доносились голоса Сары и Коди. Он последовал за мальчишками и удивился подозрительному порядку в их комнате. Впрочем, Грег не сомневался, что, открыв шкаф, спровоцирует селевой поток: он помнил все хитрости, используемые мальчишками в этом возрасте.

Восхищаясь вслух бейсбольбной перчаткой, новенькой и наверняка безумно дорогой, он вспоминал их с Коди детство. У них была на двоих одна перчатка, найденная где-то их тренером: тетя Сис никогда ничего им не покупала. Перчатка была такой старой и рваной, что каждая хорошая подача отшибала ладонь.

— А как с отметками? — поинтересовался Грег, вспомнив, что он все-таки дядя.

— Больше четверок, — без колебаний ответил Трейвор. — Не без троек, конечно. Но ничего, играть мне разрешают!

— А я учусь хорошо, — похвастался Джейсон. Грег сразу понял, что Джейсон был отличником, как он сам в его возрасте, а Трейвор пошел в отца, всегда больше интересовавшегося спортом. Но Грег был готов пожертвовать всем на свете, лишь бы насолить тете Сис. Он так часто попадал в неприятные истории, что никогда не поступил бы в колледж, если бы судья не приговорил его к отработке очередной провинности в институте.

Мальчишки потащили его в загон, любоваться жеребенком. Опершись на изгородь, он наблюдал, как племянники надевают на пугливое создание уздечку.

Что ж, Коди постарался создать сыновьям такую жизнь, о какой всегда мечтали они с Грегом...

Поглаживая Доджера, Грег вспоминал, как они с Коди шептались в темноте, стараясь не разбудить тетку. Они фантазировали, пытаясь представить себе, какой стала бы их жизнь, если бы не гибель родителей. У них были бы новые бейсбольные перчатки и целая обувь, собака, а может, и кошка в придачу. Но уж лошади — это обязательно! Мама пекла бы им печенье и свой фирменный пирог с курицей, а отец не пропускал бы ни одного их матча и проклинал судью за штрафы...

Теперь Коди удалось претворить свои детские мечты в жизнь — пусть не для себя, а для сыновей. У Бракс-тонов явно не водилось лишних денег: Грег обратил внимание на неважное состояние дома и прохудившуюся крышу амбара. Не беда, зато у детей было все необходимое. Главное — любовь!

— Не торопитесь, дайте Максу к вам привыкнуть, — раздался голос Коди, пришедшего подсказать сыновьям, как взнуздать жеребенка.

— Славные ребята! — сказал Грег брату. Коди поставил ногу на нижнюю перекладину изгороди.

— Никому бы не пожелал лучших детей, лучшей семьи.

Грег всегда твердил себе, что прошлое осталось в прошлом, но оставался вопрос, который он не мог не задать.

— Коди, у тебя есть все, о чем только можно мечтать: прекрасные дети, потрясающая жена. Скажи мне, как ты мог всем этим рисковать?

Брат устремил на него взгляд синих глаз, так похожих на его собственные глаза, и нахмурил темные брови. Выражение его лица стало суровым. Сначала он молчал, слушая детский щебет, потом негромко проговорил:

— Мне тоже хотелось бы знать ответ... Хотя бы ради Сары: она заслуживает, чтобы ей все объяснили. Я тысячу раз спрашивал самого себя об этом и надумал только одно. Я ведь был с Сарой сколько себя помню. Наверное, если бы я в свое время больше встречался с другими девушками... Джессика всегда со мной заигрывала. И в конце концов я поддался соблазну.

В душе Грега вспыхнула старая злоба, его затопила былая горечь. Он уже открыл рот, чтобы сказать брату пару ласковых слов, как вдруг услышал детский голос:

— Папа! Получилось, папа!

Очевидно, им удалось накинуть на жеребенка уздечку.

— Прогуляйтесь с ним до края луга и обратно, — предложил Коди сыновьям, чтобы они не слышали перебранки.

Глядя на детей, Грег чувствовал, как его постепенно покидает ярость. Коди так много дал своим сыновьям, что...

— Я понимаю, что такое соблазн. Но жена родного брата!.. Чем я перед тобой провинился?

— Абсолютно ничем. Ты был самым лучшим братом на свете. Мне бы очень хотелось оправдаться перед тобой, Грег, да нечем... — Коди отвернулся и откашлялся. — Может быть, тебя утешит, если ты узнаешь, что это случилось один-единственный раз. Вечером перед аварией я сказал Джессике, что совершил ужасную ошибку и не собираюсь ее повторять.

— Думаешь, мне от этого легче?

— Прости, Грег. Мне меньше всего хотелось причинить боль Саре или тебе. Честное слово, я сам не знаю, почему это сделал! — В голосе Коди звучало отчаяние, ему нельзя было не поверить. — Прошлое не изменить. Но одно могу сказать: я искренне раскаиваюсь.

Никакое, даже самое искреннее раскаяние не могло удовлетворить Грега. Но он помнил, что в былые времена они с Коди были больше чем просто братьями. Они были закадычными друзьями и дарили друг другу то, чего оказались лишены после гибели родителей, — любовь. И за это он готов был простить Коди все. Ошибки ошибками, но Грег чувствовал, что не может больше существовать без семьи. Он положил руку брату на плечо.

— Давай забудем прошлое.

Коди глядел на возвращающихся сыновей. Казалось, что он хочет что-то сказать, но не решается.

— Ты помнишь, что, когда произошла авария, за рулем была Джессика?

Разве он мог это забыть? Перед мысленным взором Грега то и дело появлялось ее прекрасное, но безжизненное тело. Коди выбросило из машины, потому он и остался в живых.

— Так вот, она намеренно направила машину под откос. Сказала, что не хочет больше жить, и нажала на газ.

У Грега перехватило дыхание. Он силился осознать услышанное — и не мог. Грег всегда считал, что его жена погибла в обыкновенной аварии. Однажды она пыталась покончить с собой, но ему и в голову не приходило, что наконец ей это удалось и что заодно она хотела угробить его брата.

Боже, он чуть не лишился Коди и знать ничего не знал! Смерть Джессики стала для него сокрушительным ударом, но если бы он потерял еще и Коди... Что бы тогда стало с ним самим?

— Джессика была совершенно безнадежна, — тихо сказал Коди. — Ты все равно не смог бы ее спасти.

Грег чувствовал в груди незнакомую тяжесть и долго не мог прийти в себя.

— Не знаю, что бы я делал, если бы ты погиб... Коди обнял его. Грег тоже обхватил брата руками и прижал к себе что было силы, чувствуя, что эти объятия излечивают его от злобы и от прошлого, которое он не мог изменить.

— Теперь все? — спросил Коди.

— Все. — Грегу хотелось рассказать ему о шрамах у Лаки на ступнях, о собственных ощущениях в тот день, когда они выпустили на свободу исцеленного Руди, но он боялся, что не выдержит, если начнет рассказывать. — Спасибо тебе. За то, что было в детстве... и теперь.

— Сделайте с Максом еще один круг, — сказал Коди сыновьям и обернулся к Грегу. — Если уж мы говорим начистоту... Меня беспокоит Лаки. По-моему, она такая же, как Джессика...