Моя (ЛП)

Я взглянул на часы. Было только десять. Если бы я работал быстрее, смог бы взломать черепушку этого парня, да и к тому же осталось бы время на эпизод Шерлока, который бы я смотрел обедая. Отлично. Напевая басовую партию, я взял свой молоток, и, швырнув его в воздух, перехватил в полуобороте другой рукой. Готов начать.

Джаз хорош для убийства, но уборка после всегда вводит меня в пост-рок настроение. Что-то с потусторонними битами, поддерживающими мои удары.

Многие серийные убийцы хранят после своих жертв трофеи. Гэв, чертов лодырь, никогда так не делал, но многие из нас все же делают. Некоторые берут драгоценности жертвы. Некоторые хранят пряди волос, ногти или пальцы. Я слышал про одного парня, который срезал по странице из комикса про Гарфилда из Нью-Йорк Таймс в тот день, когда убивал.

А я работал над скульптурой.

Внутри стеклянного шара, в моей приемной. Уверен, никто из моих пациентов понятия не имеет что это, ведь никто даже ни разу не прокомментировал. Думаю, пока ты подготавливаешься к тому, что твое лицо вот-вот вскроют, у тебя нет времени на рассматривание искусства.

Но, если бы они присмотрелись, то заметили бы, что пластиковая скульптура сделана из маленьких частей, словно фрактал. Каждая часть представляет собой тонкий лист из ткани.

В частности, человеческой ткани.

А более конкретно: из ткани, которая составляет часть мозга, известная как клауструм, [4] небольшое количество серого вещества, которое включает и выключает наше сознание.

Верно. Я творю искусство из мозгов.

Мужской череп был уже раскроен на затылке, где Гэв произвел свой первый надрез. Я отодвинул в сторону срез и придавил его. Я видел хребет, где и хотел установить зубило. Поставил острый конец между пластинами черепа и нанес удар по нему деревянным молотком. Пуф! Звук раскалывающегося надвое черепа был нереален. Как взлом грецкого ореха.

Я должен был быстро двигаться. Та часть, которую даже дети назвали бы грубой для хирурга. С мозговым веществом трудно работать. Оно разваливается в руках, как дешевые подделки Джелло, обычно используемые в больницах. Но черепные плиты легко отодвинулись, и теперь я был близок. Федералы взяли бы зубы для доказательств. Но я не хотел зубы.

Я хотел свой трофей. 

Глава 5

Сара 

Кофешопы возле Paramount переполнены штамповыми писаками. Все они думают, что станут чем-то большим, и ошибаются. Восемьдесят процентов фильмов в наше время — продолжение или адаптация. Нет ничего нового под солнцем. Оригинальное и смелое не продается. Угнетает, но я пытаюсь не думать об этом слишком много. Я всегда думала, что если получу роль в «Форсаж 23: быстрее Сапсана», то смогу убедить сценаристов написать более реальные диалоги. А не то ужасное дерьмо острот, которое продают в наше время.

Проходя через столы, переполненные лэптопами Apple и латанными на локтях куртками, я потянула ниже подол платья, высматривая человека, с которым должна была тут встретиться. Я надеялась, что он купит мне кофе, ведь я терпеть не могла переоцененный Латте.

Я мгновенное заметила его в глубине кофешопа. Он был единственным одетым в деловой костюм, и перед ним на столе виднелась кожаная сумка. Определенно не писатель. Я отштукатурила улыбку и двинулась обратно.

— Привет, я Сара, — сказала я, скользнув в кресло напротив него. Он выглядел возбужденным, почти злым.

— Встань обратно, — приказал он.

— Эм, конечно, — ответила, встав и держа руки по бокам. Он осмотрел меня сверху вниз, щурясь так, словно я была дыней, за которой он был послан в магазин.

— Хотите, чтобы я прочитала какие-то строчки? — спросила после нескольких секунд.

— Какого цвета Ваши глаза?

— Зеленого, — ответила я. Будто он не видел.

— Каштановые волосы, зеленые глаза. Я попросил голубые глаза. У вас их нет.

— Мне жаль, — произнесла я. — Но если это настолько важно для роли, я могла бы воспользоваться контактными линзами.

— Да, — сказал он, выглядя отвлеченным. На этом он не остановился, оглядывая меня, оценивая каждую часть. — Да, нам придется так и поступить. Я попросил большую, но… ты больше ее. Шире. В области бедер.

Роджер не сказал, что они просили толстуху. Хотя, думаю, это имеет смысл.

— Спасибо, — ответила я, сжимая губы, чтобы не сболтнуть что-то саркастичное, что будет стоить мне роли. Я привыкла, что кастинг-директора комментируют мое тело, даже на роли соблазнительных девушек. — Я тоже могу содействовать.

— А? Ах. Да. Верно. Ты должна будешь заняться этим.

Он снова окинул меня взглядом с головы до ног и кивнул.

— У тебя получится.

— Спасибо, — снова произнесла я, скрипя зубами. — Роджер сказал, что это однодневное участие.

— Да, — ответил мужчина. — Мы начнем сейчас.

Он встал и зашагал к двери. Я последовала за ним. Купить мне кофе — для него слишком.

— Магазин с платьями находится вниз по улице, — сказал он. — Мы посмотрим, какую разницу сыграет одежда.

— Ладно. А что это за роль?

— Позже, — ответил он. — Я объясню позже.

— Хорошо, но я хотела бы знать, ну знаете, сколько платят, что нужно делать. Общие правила…

— Да-да, — он метнул быстрый взгляд в одну сторону улицы, и, схватив меня за руку, пошел в другую. — Позже. Мой парень сказал, что ты квалифицированная актриса.

— Правильно, — ответила я, чувствуя невероятную гордость. Я была не просто круглолицей девчонкой с каштановыми волосами. Я была пухленькой шатенкой, серьезно рассматривающей свои обязанности.

Мы быстро направились вниз по улице к магазину с платьями, остановившись у аптеки, чтобы взять какие-то дешевые цветные линзы. Хотелось бы сказать, что утро в ЛА было освежающим, но запах мочи срывается с дорожек, как только поднимается солнце. А мужчина не может перестать оглядываться через плечо.

— У Вас есть сталкер? — спросила я.

— Прости? — На его лице застыло что-то вроде страха.

— У Вас есть сталкер? Вы оглядываетесь на каждом углу, и я подумала, что возможно, к нам присоединится Ваша бывшая жена с ножом.

Клянусь Богом, лицо парня стало мертвенно-бледным. Он выглядел так, словно только что увидел привидение. Что это было за задание? Я стала вновь пересматривать работу с Роджером, как с агентом.

— Давай зайдем внутрь, — сказал он, кашляя через слово и избегая моего пронзительного любопытного взгляда.

— Сюда? — спросила, глядя на электронную витрину. Это был один из самых дорогих магазинов пошива одежды высокого класса в Западном Голливуде. Не дисконтный костюм с установленной скидкой, к которым я привыкла, когда играла массовку. Уровень моего любопытства возрос на отметку.

— Сюда.

Я, наверное, перемерила каждое платье, которое было в магазине, и еще парочку спрятанных за прилавком. Продавщица разливалась насчет каждого, но мужчина, стоящий, напротив примерочной, критически скрестив руки на груди, отвергал одно за другим.

— Слишком сексуально.

— Слишком смело.

— Не ее стиль.

Я хотела спросить: «кем она была?», та, которую я должна буду сыграть. У меня мелькнула мысль, что, возможно, этот парень хотел взять меня, чтобы я побыла его эскортом. Это объяснило бы, почему он наряжает меня в такую крутую одежду.

— Вот это. Оно превосходное.

Я посмотрела в зеркало примерочной. Должна согласиться с ним. Платье было темным с вырезом воротника лодочкой. Оно доходило до бедер, чуть выше колен, и свободно обнимал изгиб моих ног, подчеркивая мою фигуру в форме песочных часов. Платье было короче, чем обычно. Я повернулась боком, прихорашиваясь. То, что нужно для прослушивания. Крутое, но не показушное. Сексуальное, но не развратное. Превосходно.

 — Этот пояс прекрасно подойдет, — сказала консультант, закрепляя на моей талии золотой плетенный узорчатый ремешок. Он тихо щелкнул, сев на ткань.

— Мы возьмем его, — решительно произнес мужчина.