Жаркая ночь

– Сядьте вот тут. – Он заставил ее опуститься на ступеньку. – Наклоните голову.

Эбби уткнулась лицом в колени не столько для того, чтобы избавиться от головокружения, сколько чтобы не встречаться с напряженным взглядом этих золотистых глаз.

– Что, если я отвезу вас в больницу? – предложил он. – У вас совершенно синие губы.

Мило. Значит, она выглядит как смерть.

– Нет, спасибо.

– Он чуть не стукнул вас головой об стену. – Незнакомец дотронулся до ее головы, и его прикосновение заставило ее задрожать.

– Я в порядке. – Она отодвинулась, и его рука повисла в воздухе.

Когда он помогал ей встать на ноги, Эбби разглядела его татуировки – скрученный черный кельтский крест на груди и скрещенные лезвия на руке.

– Ну тогда, – он помедлил, – просто старайтесь не делать резких движений, хорошо?

Некоторое время они стояли, глядя друг на друга, потом его брови недоуменно сошлись на переносице.

– Почему вы так смотрите на меня?

– Я… – Эбби смутилась. – Наверное, я немного удивлена тем, что Эдгар уехал, а вы все еще здесь.

– И что? – Он прищурился. Она покачала головой:

– Это кажется неправдоподобным. В одиннадцать ночи таинственный молодой человек вдруг появляется, как Бэтмен, спасает человеческую жизнь и потом – фьють, исчезает.

На его губах появилась улыбка.

– Я еще не сделал главного дела. – Заметив, как Эбби напряглась, он отступил в сторону и поднял руки: – Я не имел в виду ничего дурного. Просто у меня есть работа, ради которой вы меня вызвали.

– Вызвала вас? И для чего же? – Эбби никак не могла сообразить.

– Вскрыть замок. Я – слесарь.

– Слесарь?

– Ну да. – Он искоса взглянул на нее. – А что, в это так трудно поверить?

Эбби пожала плечами.

– Никогда раньше не вызывала слесарей, – неожиданно рассмеялась она. – Мне всегда казалось, что они обязательно толстые, пузатые и лысые, носят синие комбинезоны и имена, которые невозможно запомнить.

От улыбки вокруг его глаз появились мелкие морщинки.

– Сожалею, что разочаровал вас. Меня зовут Зан. Его пожатие было теплым и крепким.

– Понятно. Зан, – повторила Эбби. – Что это за имя?

– Сокращенное. Вообще-то я Александр. Мне дали имя в честь отца: его называли Алексом, а мне не захотелось становиться Алексом-младшим. Вот и пришлось приучить всех, что меня величают Заном.

– Теперь ясно. – Эбби зябко повела плечами. – Что-то я совсем не в себе.

– Ничего удивительного. – Опустившись на колени, слесарь вытянул из кармана кожаный мешочек и, вытащив из него какие-то металлические инструменты, кинул на нее оценивающий взгляд. – Вас по-прежнему трясет. – Взяв руку Эбби, он положил ее себе на плечо: – Обопритесь на меня.

Пальцы ее сквозь толстую кожу куртки с удовольствием оценили массивность его плеча. Раньше ей никогда не доводилось так долго опираться на кого-нибудь.

Эбби даже не заметила, что он сделал, но замок щелкнул буквально через пару секунд. Дверь открылась, и слесарь почтительным жестом пригласил ее войти в дом.

Сделав несколько шагов, Эбби обернулась.

– Заходите. – Голос ее зазвучал как-то излишне высоко. – Надеюсь, вы примете чек.

– Чек – это прекрасно. – Он прошел на кухню, оглядываясь по сторонам со сдержанным любопытством. Тут же кошка Шеба приблизилась к нему, понюхала сапоги и стала выписывать сложные вензеля у его ног.

Эбби глядела в изумлении. Шеба презирала чужих и всякий раз, когда кто-нибудь имел нахальство тронуть ее, выпускала когти.

Слесарь спокойно взял ее на руки.

– Осторожно, – предупредила Эбби, – она может оцарапать.

– Не думаю. Кошки меня любят. – Слесарь осторожно погладил Шебу. – Пока не встречал кошку, которой бы я не нравился. – Урча от удовольствия, Шеба откидывала голову на его запястье, терлась об него горлом – словом, наслаждалась, как глупый котенок.

С заметным усилием Эбби заставила себя не смотреть на этот спектакль.

– Ну что ж, спасибо вам…

– Это всего лишь моя работа. – Он пожал плечами.

– Я не о замке, а о том, что вы сделали с Эдгаром.

– Ерунда. За это не нужно благодарить.

– В любом случае спасибо. Для меня это исключительно важно.

Зан кивнул, словно поставил точку. Затем повисло молчание, полное неловкости.

– Э… я должна расплатиться… – неуверенно произнесла Эбби.

– Да.

– И сколько я должна? Чек сойдет? Зан кивнул.

– Вы уже спрашивали об этом.

Эбби осторожно сдвинула вырез платья повыше.

– А вы ответили?

– Да. – Его низкий голос был мягок как шелк. – Я сказал, что чек – это прекрасно.

Эбби медленно выдохнула:

– Так сколько?

– Я мог бы пригласить вас куда-нибудь. – Игривые ямочки были совершенно неуместны на его худом, опасном лице.

Эбби напряглась, волна возбуждения сдавила ее грудь.

– Я полагала, что это… Что это всего лишь деловая операция.

– Так и есть. Просто мне пришло в голову попросить ваш телефон. Какое-то приличное время спустя мы созвонимся, и я приглашу вас.

Эбби одернула юбку.

– Приличное время – это сколько?

– Не будем думать об этом сейчас. Неделя, пара дней, двенадцать часов… А сами вы как полагаете?

– Давайте вернемся к нашей проблеме, – сказала Эбби деловым тоном. – Сколько я вам должна?

Зан задумался, позволив Шебе бодать его ладонь своей пушистой головой.

– Смотря как посчитать.

– Вот как? И от чего это зависит?

– От клиента. Если бы меня вызвал этот урод из «порше» – как его там? Эдвард? Эдмунд?

– Эдгар.

– Так вот, Эдгару я бы задрал цену, насколько совесть позволит. Причем я сначала получил бы деньги и только потом открыл дверь.

Эбби с подозрением уставилась на него:

– Почему?

– Он заслужил такое обращение.

– Да? А как вы узнали, что не я сидела за рулем? Зан закатил глаза.

– Столь тупоголовый тип никогда не позволит девушке вести дорогую машину.

Нервно хихикнув, Эбби закивала головой:

– Вы попали в точку. Я просила, но он только быстрее гнал…

– Недоумок, – согласился с ней Зан. – Кстати, откуда вы?

– Из Атланты, но это не относится к делу и вообще… неуместно. Так сколько с меня, мистер э…