Список жертв

— Да знаю я. Но все равно — мне не нравится мысль о том, что кто-то посторонний будет делать нашу работу.

— Я тоже так думаю. Кроме того, этот… маньяк кажется мне достаточно опасным. Придурок твердо решил достать девушку, да?

— Да.

— Я почти уверен, что он захочет получить от нее какую-то ответную реакцию. Благодарность или что-то в этом роде.

— Я уже думал об этом. Он считает, что оказал ей услугу, и наверняка надеется на спасибо.

— Мэтлин тоже ожидает чего-то в этом роде. — Уинкотт имел в виду штатного полицейского психолога. — Он уверен, что парень попытается связаться с мисс Мэдисон, каким-то образом войти с ней в контакт. И он думает, что в этот раз его не устроит послание по факсу или электронной почте. Он захочет чего-то более личного.

— Что еще говорил Мэтлин?

— Ну, Брэдшоу отнес ему папку не так давно, так что понадобится время. Но он сразу же обратил внимание, что слово «ты» было подчеркнуто несколько раз. В смысле — «твой список». Ты понял, о чем я? На факсе был заголовок: «Список тех, кого ты хочешь убить».

— Да, я помню.

— Так вот Мэтлин полагает, что это подчеркнутое «ты» очень важно.

— А почему это важно, он объяснил?

— Нет.

— Тогда от его помощи немного толку.

— Я поговорю с ним еще раз часа через два. Думаю, за это время он сможет изучить документы и сделать какие-нибудь выводы. Может, появится что-то определенное.

— Дашь мне знать?

— Само собой. Теперь давай вернемся к твоему расписанию. Я пришлю кого-нибудь, чтобы тебя сменили на ночь. Завтра мы обсудим этот вопрос более подробно.

— Пусть человек, который должен будет меня сменить, предварительно позвонит.

Алек отсоединился и повернулся к Риган. Девушка как раз захлопнула папку с документами и сказала что-то клерку. Та заулыбалась, подхватила папку и поспешила прочь.

— Вы готовы? — Риган вопросительно смотрела на Алека.

— Так точно, — весело отозвался тот. — Готов к любым испытаниям. Что у вас на уме?

— Я хотела бы посмотреть пару машин сегодня в первой половине дня. Провести тест-драйв.

— Боюсь, это придется отложить. — Он покачал головой.

— Я не должна покидать отель, да?

— Мне жаль, но это так. У вас много работы? Они направились к лифтам.

— Как это ни глупо, но как раз сейчас у меня не так уж много дел, — задумчиво сказала Риган. — Наступил период затишья.

— Почему?

— Все заявки на гранты рассмотрены, и выделенные деньги распределены. Чеки подписаны и отправлены. Так что нам практически нечего делать до августа, когда начнут поступать новые заявки на гранты. Тогда мы с Генри должны будем изучить их и из множества претендентов отобрать самых достойных.

Остановившись у лифта, девушки рылась в сумочке в поисках специального ключа.

— Подержите, пожалуйста. — Она вынимала и клала в подставленные ладони детектива чековую книжку, ручку, помаду, ингалятор, пачку бумажных салфеток, блокнот… — А, нашла! Он всегда оказывается на самом дне, — сказала она с извиняющейся улыбкой, вставила ключ и нажала на нужную кнопку. Потом открыла сумочку пошире, и Алек высыпал туда все, что держал в сложенных ковшиком ладонях.

— Насколько я понимаю, человек, не имеющий ключа, не сможет попасть на этаж, где расположены офисы, — сказал он.

— Нуда.

— Но я готов поспорить, что ключ довольно легко украсть.

— Вы правы, — признала Риган. — Ключи есть у многих сотрудников, и они время от времени их теряют.

— Это плохо. — Алек покачал головой. — Надо бы обсудить это с главой службы безопасности отеля.

— Хорошо. Я запишу себе и поговорю с ней завтра.

— С ней? — удивленно переспросил Бьюкенен.

— Вам не нравится, что главой службы безопасности нашего отеля является женщина?

— Мне безразлично, кто именно выполняет работу, если это делается на совесть.

Генри показался из-за поворота. Должно быть, он услышал разговор и не смог усидеть на месте.

— У меня есть новости! — воскликнул молодой человек. От переполнявших его эмоций он никак не мог перевести дыхание. — Звонил Эйден и оставил сообщение. Значит, так. Охранники теперь будут стоять везде: перед лифтами внизу, у входа на лестницу, еще один на нашем этаже. И он не пропустит никого без специального пропуска… и на нем должна быть фотография. А еще один охранник будет стоять у дверей вашей квартиры.

— И когда это все будет? — спросила Риган.

— Да прямо сейчас, наверное. Они уже едут. — Генри шел за ними и, пытаясь отдышаться, говорил: — И есть еще…

— Еще охранники? — удивилась Риган.

— Нет, еще новости! Вы не поверите!

— А что такое?

— Нет-нет, не думайте, ничего плохого! — Генри не хотелось, чтобы Риган волновалась понапрасну. — Просто… думаю, вы решите, что этого не может быть.

— Давай все же попробуем. Скажи же наконец, в чем дело!

— Вы рассердитесь.

— Генри, Бога ради, просто скажи мне, что случилось! — Риган уже с трудом сдерживалась.

Они как раз добрались до кабинетов, и Алек распахнул двери.

— Прежде чем отправиться в полицию с адвокатом, Эйден заехал сюда, — тараторил Генри.

— Зачем?

— Ваш брат просил передать вам, что он распорядился оттащить вашу машину на свалку. И оставил вам вот это.

Генри взял со стола и протянул Риган запечатанный конверт.

— Что он сделал с моей машиной? — Она не верила своим ушам.

— Велел отвезти на свалку.

— А на какую? Ты знаешь, куда ее увезли?

— Нет. — Генри был искренне расстроен. — Не знаю. Он не сказал.

Риган стояла молча. Она чувствовала, что щеки заливает краска. Нужно остаться спокойной. Нельзя сорваться на глазах у Генри и Алека. Риган вздохнула и попыталась унять гнев, разгоравшийся внутри. Как он мог!

— Разве вы не посмотрите, что внутри? — Генри не мог устоять на месте от нетерпения и любопытства.

— Да-да. — Риган разорвала конверт и вытряхнула на ладонь ключи.

— И что это? — Она с недоумением разглядывала брелок.

— Эйден купил вам машину! — Генри явно был в восторге.

Алек смотрел на Риган и видел, что ей с трудом удается не выдать своих истинных чувств. Она все еще молчала, но ноздри ее трепетали, а рука, сжимавшая брелок, чуть заметно дрогнула.

— Ваш брат купил вам новую машину, — бодро заметил Алек. — Это так мило с его стороны, правда? — Он с интересом наблюдал за Риган, гадая, сумеет ли она выдержать лицо до конца.

— Да. — Получилось хрипловато.

— Это «бумер»! — радостно возвестил Генри.

Видя, что Риган не реагирует, он счел нужным пояснить:

— «Бумер» — это «БМВ». Классная тачка!

Риган кивнула. Больше всего на свете ей хотелось завизжать от ярости и досады и что-нибудь разбить. Чертов братец! Почему он считает себя вправе распоряжаться ее жизнью? И как долго это будет продолжаться?

— Риган, с вами все в порядке? — озабоченно спросил Генри. — У вас такой странный вид…

— Я думаю, ваша начальница еще не пришла в себя от этого внезапного, но, несомненно, приятного сюрприза, — сказал Алек. Он решил быть дипломатичным. К тому же если Генри не понимает, в чем дело, то и Бог с ним. Сам-то он совершенно правильно оценил выражение лица Риган Мэдисон. Она готова была убить кое-кого.

Но Генри продолжал пребывать в детском восторге и потому с охотой принял понятную ему версию:

— Я бы тоже был без ума от радости. Этот «бумер» стоит такую кучу денег! Вот только жаль, что я не спросил у Эйдена, какого он цвета. Подумал об этом только потом, когда он уже ушел.

— Цвет совершенно не важен, — выдавила Риган. И на всякий случай сделала еще пару глубоких вдохов. Вот так — вдох-выдох.

— А хотите, я ее испытаю для вас? — не выдержал Генри. — Ну то есть, чтобы проверить, как она на ходу и все такое? Эйден сказал, что машина застрахована. А у меня полно времени — честно. Посмотрите, мой стол совсем пуст, потому что я уже все дела переделал и сегодня абсолютно ничего больше не предвидится…

Алек ухмыльнулся. Этот мир — забавная штука. Паренек умирает от желания покататься на шикарной тачке, а Риган… Риган тоже умирает от желания — придушить своего заботливого братца. Честно сказать, ее выдержка произвела на Бьюкенена большое впечатление. Она просто молодец — так владеть собой. С другой стороны, он прекрасно понимал, что для нее не слишком хорошо удерживать внутри столько отрицательных эмоций. И вообще-то со стороны ее брата свинство, вот так просто взять и приказать отвезти на свалку машину сестры. В конце концов, это машина Риган — и не важно, насколько она была старая.