Когда наступит рассвет (СИ)

Они скрылись в толпе в надежде, что на некоторое время будут в безопасности. Они расталкивали прохожих и танцующих, потому что по-другому невозможно было прорваться сквозь эту толпу, в ответ им посыпались ругательства, типа « куда прете», «разуйте глаза», «аккуратнее», но им было все равно, ведь главной их целью было вырваться из лап «L», который уже должен был заметить пропажу.

Они решили бежать через переулки, дворы, чтобы сократить путь до дома Лидии, ведь он был ближе всего, чем квартира Итана. Иногда они останавливались, чтобы перевести дыхание, облокачивались на стену и съезжали по ним вниз, набираясь больше сил, но позволить много таких вольностей они не могли, так как убийца мог их догнать.

В одном из переулков Лидия сбросила каблуки, чтобы она могла быстрее бежать и не затормаживать друга, который держал ее все это время за руку, чтобы она не отставала и не потерялась где-нибудь. Часто они забегали в подъезды, когда видели приближающийся черный джип, фары которого почти попадали на них. Когда же он проезжал мимо, они выходили из подъезда и вновь пускались в бега. Они напряглись и потратили все свои силы: до дома Лидии было пару метров.

Когда они были у нужного здания, то вмиг заскочили в подъезд, закрывая за собой дверь, и забежали в квартиру, которая, к счастью, находилась на третьем этаже. Они закрыли входную дверь на несколько замков и обессиленно упали на диван, тяжело дыша.

Свет они не включали во избежание быть найденными, поэтому просто лежали в темноте и смотрели в потолок, на котором отражалась белая, как смерть, луна.

— Итан, что с нами будет? — отдышавшись, спросила рыжеволосая, поворачиваясь лицом к другу.

— Пока не знаю. Наверное, он захочет нас убить, потому что мы почти его вычислили, — он приложил руку к ее щеке, по которой уже катилась одна слеза, стирая ее.- Но одно я знаю точно: просто так мы не сдадимся. Ему нужно много побегать, чтобы поймать нас, -успокаивал он.

На минуту они прикрыли глаза, чувствуя расслабление. Наверное, они бы сейчас заснули в обнимку, но свет фар, отражающихся в окне, помешал им. Встав с дивана и аккуратно подойдя к окну, Итан увидел черный джип, из которого вышел человек в черном пальто. Его плохо удалось разглядеть, поскольку было очень темно, но его фигура кого-то напоминала им. Резко отойдя от окна, он взял Лидию за руку, и они присели, прячась за диван.

-Что такое? — обеспокоенно спросила Мартин, хотя сама, наверное, знала, в чем дело.

— Он нашел нас, — дрожащим голос ответил Карвер, после чего прижал к себе сильнее подругу, как самую родную и ценную вещь в своей жизни.

Видимо, от судьбы не уйдешь. И если им уж назначено умереть сегодня, то так и будет. Что люди обычно делают перед смертью? Каются в своих грехах? Просят прощение у близкого человека?

Они трясутся всем существом, боясь умереть такими молодыми, они крепко обнимают друг друга, надеясь найти спасение, которое может не прийти.

-Знаешь, а я так и не поговорила с ним. Я люблю его, но так по-идиотски себя веду, -сквозь слезы говорила Лидия.- Я не держу на него зла, понимаю, что он хочет обезопасить меня, поэтому не позволил его поцеловать… Хотя это дошло до меня только сегодня… И уж если мы умрем, то я благодарна судьбе, что она подарила мне танец с ним, — она заулыбалась, вспоминая, как красиво они танцевали танго, как много людей смотрело на них, как их взгляды встречались, но ведь он не знал, что это была его Лидия.

Итан улыбнулся подруге сочувствующей улыбкой. Он понимал, что смерть им не миновать, поэтому смирился с этим и ждал своего часа. Он был безумно рад за подругу, хотя и сожалел, что она влюбилась в этого Стилински, но, видимо, он делал ее счастливой…

Тут же ему вспомнился Дэнни, с которым ему тоже хотелось поговорить перед смертью, многое сказать, прояснить все в их отношениях, возможно, даже поцеловать его, но на это уже не было времени и, наверное, не будет.

Послышались громкие мужские шаги на лестничной клетке, а затем и настойчивый звонок в дверь. Друзья затаили дыхание и переглянулись друг с другом. Ими завладел страх, который давал о себе знать: их ноги и руки затряслись, сердца грозились вырваться из грудной клетки. Они не подавали ни звука, лишь сидели, опершись на спинку дивана и прижавшись друг к другу, все еще на что-то надеясь…

Звонок все еще не прекращался, а после в ход пошли кулаки, которыми «L» колотил в двери, зная, что они находятся там.

— Может, нам уже сдаться? Пусть уже прострелит нам головы, чем мы вот так вот будет трястись в страхе, — прошептала рыжеволосая.

— Нет, Лидия, что ты такое говоришь?! — он посмотрел на подругу и понял, что у нее паническая атака, что она сейчас в неком бреду, что ее разум не отвечает за слова.

Он взял ее лицо в свои руки.

— Лидия, посмотри на меня, пожалуйста, не отключайся, — он начал бить по щекам, но все было тщетно: она все-таки потеряла сознание.

Карвер хотел пойти за аптечкой и принести нашатыря, но потом вспомнил, что убийца стоит за дверями и может услышать его шаги, поэтому остался на своем месте, взяв подругу на руки, продолжая бить по щекам.

Через десять минут стуки в дверь прекратились, а убийца, кажется, уже не стоял на лестничной клетке. Итан расслабился, выдохнув скопившийся в грудной клетке лишний воздух, а потом, уложив подругу на диван, пошел за аптечкой, где нашел нашатырь.

Водя им перед ее носом, он приводил ее в чувства, что ему, к счастью, удалось, потому что запах был такой едкий и резкий, что хотелось тошнить. Рыжеволосая чуть приоткрыла глаза, расплывчато видя друга, потом снова прикрыла их, делая очередной вздох, который был более облегченный, ведь вроде бы все позади.

И все бы ничего, если бы не двойной выстрел в окно, в котором сразу же образовались две дыры от пуль, одна из которых потом оказалась в стене, а вторая чуть не пробила голову Карвера, но он успел пригнуться, поэтому она тоже полетела куда-то в стену.

Лидия быстро вскочила с дивана, сильно напуганная этим. До ее сознания стала доходить серьезность всего происходящего, от чего слезы невольно хлынули из ее глаз, она скатилась вниз по стене и закрылась руками, выплескивая все эмоции. Ей было страшно, очень страшно. Осознание того, что ты можешь сегодня или завтра умереть, туманило разум, сердце сильно покалывало от боли, накопившейся в грудной клетке. Ей хотелось кричать, кричать в прямом смысле этого слова, и она не сдерживала себя, она плакала и громко кричала. И знаете, ей немного полегчало, она выпустила весь пар и всю злость.

Она ненавидит свою судьбу. За что ей все это? Почему она не может быть нормальным подростком, живущим юношеской жизнью вовсю? Почему каждый день она, приходя домой, должна проливать слезы несчастья, опираясь о стену, и кричать от боли? Почему никто не может забрать эту боль? Почему все так несправедливо? Почему?

Слишком много вопросов, не дающих ей покоя. Иногда ей кажется, что судьба просто издевается над ней, как будто ее жизнь - какой-то сериал, как будто она главная героиня, которая каждый раз попадает во всякие передряги. Но в отличие от нее главный герой остается жив, а кто может ей дать гарантию, что завтра ее не найдут в собственной квартире с простреленной головой?

Боль. Нестерпимая боль съедала ее изнутри. Ей надоело каждый день бороться за выживание, хвататься за тонкую ниточку жизни, боясь, что она вот-вот порвется и она упадет в пропасть и не сможет выкарабкаться оттуда, лишь распластается на земле не в силах больше встать и закроет обессиленно глаза. Время пройдет, а о ней и не вспомнят, как будто ее и не было…

Как бы Итан хотел забрать эту боль, будь он каким-нибудь волшебником. Имея таинственные силы, он тут же избавился бы от «L», они бы отправились на какой-нибудь остров, лежали бы на берегу океана под лучами палящего солнца и радовались бы жизни, но жизнь не сказка, не книга, нельзя просто взять и переписать историю, вырвав старый лист. Такого, к сожалению, не бывает.