Стать сильнейшим (СИ)

– Можно,– улыбнулся ей парень к вящему недовольству Юки.

– Я тебя люблю,– вдруг призналась Шаолинь и хихикнула. Юки покраснела и закашлялась, подавившись воздухом. Как говорится, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. «Она… что?– удивилась Юки.– Шао-чан…»

Вскоре они вернулись домой, и Юки принялась раздевать Шао-чан и провожать ее к кровати, искренне надеясь, что подруга напилась не до такой степени, чтобы ее стошнило. Брат спокойно разделся и слегка удивился тому, что Шаолинь уже скользнула под одеяло в одном белье.

– Иди ко мне,– жарко зашептала Шаолинь. Кеншин чуть ухмыльнулся и скользнул под одеяло, прекрасно понимая, что ничего не будет– он по собственному опыту знает, что Шаолинь скоро накрепко уснет, а наутро ничего не будет помнить.

Две узкие ладошки скользнули по плечам и груди, по животу, обвили шею, к груди боку прижалась напрягшейся грудью к боку и чуть поерзала, потерлась бедром о бедро парня.

– Ты мне очень нравишься,– прошептала Шаолинь и уткнулась носиком в грудь, быстро засыпая. Парень только вздохнул и мягко прижал девушку к себе. Шаолинь завозилась во сне и прильнула к нему.

– Что, милуетесь?– с нотками ревности пробурчала Юки, полностью раздеваясь.

– Надень пижаму,– вздохнул парень и красноречиво покосился на Шаолинь. Юки ойкнула и быстро оделась, после чего скользнула к брату под одеяло и прижалась к нему с правого бока, обнимая правую руку и утыкаясь носиком в плечо. Рука парня скользнула по ее талии и остановилась на ягодице, но сестренка была совсем не против, и улыбнулась быстро засыпая.

Утро встретило парня возней с левой стороны и жалобным стоном:

– Моя-а-а-а голова-а-а-а!

Юки проснулась немедленно и тут же переползла через брата, легла на него грудью и начала утешать стенающую Шао-чан, исцеляя ее головную боль. Шаолинь вздохнула и густо покраснела, понимая, что уснула прижавшись к парню и с его рукой на талии. Девушка вскочила, как ошпаренная, и с ужасом взглянула на невозмутимого Кеншина.

– У нас ничего не было?– подозрительно спросила она, удостоверяясь, что хотя бы белье на ней осталось.

– Ничего,– Кеншин тактично смотрел в сторону.– Помнишь, что было вчера?

– Помню, как ходили по магазинам,– начала Шаолинь и покраснела, стреляя в парня взглядом– вспомнила их разговор наедине, в который вмешалась Унохана.– Потом мы встретили Йоруичи-сама, а дальше– ничего…

– Тебе напомнить?– хихикнула Юки.– Ты всю дорогу вешалась на моего брата, мы не могли оставить тебя в таком состоянии и взяли к себе переночевать.

– Спасибо,– смутилась Шаолинь.– Я, наверное, доставила вам массу неудобств… Простите…

Юки улыбнулась и встрепала ладошкой короткие волосы, коснувшись губками лба Шао-чан. Девушка тут же побагровела, смущенно отбиваясь, парень рассмеялся и, легко вскочив с кровати, двинулся в ванную. Юки тут же отправилась на кухню, Шаолинь побежала вместе с ней– помогать готовить завтрак.

– Скажи, а ты и правда влюбилась в моего брата?– неожиданно спросила Юки. Шаолинь покраснела и выронила кастрюльку, отчаянно мотая головой.

– Прости, я разлила воду, где у вас есть тряпка?– Шаолинь пыталась хоть как-то спрятать пылающее лицо и уйти от смущающего разговора.

– Не увиливай!– Юки схватила ее за плечи и приперла к стенке.– И давно тебе нравится братик?

– Только не говори ему, хорошо?– взмолилась Шаолинь, опуская плечи.– Он… симпатичный. И сильный.

Юки хихикнула и упорхнула к плите– вода уже закипела, пора отварить рис, а на сковородке уже начал вкусно скворчать нарезанное мясо.

– Ты же не скажешь?– с надеждой спросила Шаолинь.

– Что не скажешь?– раздался голос парня, сушащего полотенцем волосы.– Уже заговор против меня строите, а?

Шаолинь слегка смутилась и отвела взгляд.

Горы к западу от Академии Синигами

– Он будет моим!– уверенно заявила Унохана, и уверенность в ее голосе не на шутку встревожила Йоруичи, которой совсем не хотелось проигрывать пари.

– Не будет,– отрезала капитан второго отряда.– Ты на себя посмотри! Да ты старше его на две тысячи лет!

– И что с того? Кому, как не тебе знать, что для нас прожитые годы отражают лишь опыт?– Унохана чему-то улыбнулась.– И вообще, пора бы тебе убираться отсюда!

– Это еще почему?

– Хочешь объясняться с моим Кеншином, о чем мы тут спорим? Он проницательный мальчик и легко сложит два и два. Все, кыш отсюда.

– Ну ладно, ладно,– подняла руки в примирительном жесте Йоруичи и присмотрелась.– Ого! Такая скорость и точность, и это в его-то годы? Самоучка, но так далеко продвинулся… знаешь, если бы я не знала, сколько ему лет, я бы сказала, что он учился поступи на протяжении ста лет, не меньше.

– Давай быстрее, пока он нас здесь не застукал,– зашипела Унохана. Йоруичи продолжила бросать заинтересованные взгляды на парня и, когда ему осталось всего два сюмпо, исчезла. Секунду спустя здесь возник Кеншин и слегка поклонился Унохане, невольно вспоминая ее вчерашние выходки.

– Доброе утро,– улыбнулась его наставница.– Ну как, тебе понравилось вчерашнее?

Кеншин кивнул и обнажил катану одновременно с наставником. Очередная получасовая попытка убийства, замаскированная под утреннюю разминку, началась.

Парень старался не умереть, но при этом его мысли то и дело соскальзывали на свою наставницу в самых извращенских нарядах и на ее лукавую улыбку. Тем не менее, он старался не умереть, и поэтому не позволял мыслям сбить концентрацию, с удовольствием отмечая, что сегодня ему уже легче, и что за целых десять минут он не получил ни царапины– уже результат.

Сглазил. Унохана нащупала брешь в защите и едва не выбила ему левый глаз. В последний момент парень уклонился и отделался только порезом на скуле, поборов искушение ускорить восприятие. И снова на ее губах мелькнула лукавая улыбка, и снова Кеншин вспомнил кожаный корсет, из которого так и норовила выскочить грудь примерно пятого размера. И снова рубка на пределе сил и скорости, пока наконец Ячиру не пробила защиту и не ударила его в шею широким рубящим ударом. Зрачки парня расширились– он понял, что если Унохана не придержит руку, то лишится головы. На секунду правый глаз окутался нестерпимым зудом, после зуд прекратился, а движения капитана стали медленнее. Парень пригнул голову и сделал шаг вперед, нанося мощный колющий удар. На лице Уноханы проступило удивление. «Странное дело,– думал Кеншин краем сознания, приближая острие катаны к лицу женщины.– Я усилил восприятие, но моя реацу почти не затрачивается…»

Унохана едва успела отскочить и отметила, что самый кончик зацепил ее щеку, организовав кровоточащий порез. Женщина слизнула солоноватую капельку и улыбнулась.

– Я заждалась,– снова лукавая улыбка.– Наконец-то ты ранил меня против моей воли. На этом разминку я считаю законченной, а теперь смотри внимательно.

Унохана начала демонстрировать ему разнообразные связки и комбинации, обучая основам нового стиля. Кеншин старательно запоминал ее движения и при этом копировал их, причем так быстро, что создавалось впечатление о том, будто бы они действуют синхронно, и только очень опытный глаз заметил бы задержку парня на какую-то долю секунды. Затем он несколько раз повторил все движения и приемы, повторил без ошибок, но при этом в его голову закралась шальная мысль о том, как бы выглядела Унохана, повторяя все это, но не в форменной одежде синигами, а в том извращенском наряде из трех ленточек.

– Совсем неплохо,– улыбнулась Унохана.– Или дело в том маленьком вчерашнем поощрении? И не отрицай, я видела твои взгляды. А теперь скажи мне честно: я тебе понравилась?

– Очень,– спокойно ответил Кеншин.– У вас прекрасная фигура, Унонаха-сенсэй. Вы очень красивы и весьма привлекательны.

– Кстати, ты правда спишь со своей сестрой?

Кеншин чуть нахмурился:

– Какое это имеет отношение к обучению?

– Значит, спишь,– Унохана рассмеялась.– Не переживай, если ты силен, ты сам решаешь, что хорошо, а что плохо. Впрочем, ты это и сам прекрасно понимаешь. Так вот, я к чему веду. Я тебе понравилась, так?