Аня де Круа (СИ)

– Все еще? Вызывай своих людей и уезжай домой. Чтобы духу твоего не было у ее подъезда.

– Да.

– Все, до завтра. Сообщайте как только будут новости. И помни, никакой самодеятельности. Она еще только вчера вены себе резала из-за Де Круа. Не забывай.

Мирослав отсоединился. Бросил трубку на заднее сиденье. Вызывай людей. Да здесь они. Весь день за ними таскались. Пересменка уже даже должна была произойти.

– Ч-черт! – он стукнул по рулю своей дорогой, эксклюзивной машины.

Он отлично знал, что Гай де Круа может оказаться живым. Отлично помнил, о том, что произошло вчера, как и о том, чем и насколько обязан французу. От этого чувствовал себя все гаже.

Еще на крыше, когда они с Аней смотрели вниз на Москву, Мирослав понял, что совершил непоправимую ошибку. И он отлично знал себя, теперь уже невозможно остановиться. Он будет разрываться между долгом чести французу и… Аней. То, что проснулось сегодня в нем, просыпалось лишь однажды и тогда оно не было сильно даже в половину сегодняшнего.

Ягудин понял, что начал влюбляться. Со всей страстью, на которую только был способен. И знал себя. Это уже было не остановить…

Еще раз стукнув по рулю, он вышел из машины и подошел к своей команде. Быстро дав указания, вернулся в авто и рванул с места. Ему нужно было привести мысли в порядок.

Да почему же у него никогда не бывает все как надо! Угораздило из всех женщин на земле, влюбиться именно в ту, в которую нельзя!

Мирослав ехал, не разбирая дороги. В голове звучал голос Ани, а в салоне автомобиля все еще витал ее запах…

Что теперь делать? Он не знал. Мирослав был человеком чести, так его и братьев воспитал отец. Он не мог так жестоко предать Де Круа. Судя по тому, что француз вытворяет ради этой девушки… Она ему дорога больше жизни. Гораздо больше жизни. Но, проблема в том… В том… В том…

В том, что теперь и у Мирослава та же проблема.

Много лет назад, когда дети еще были маленькими, Ягудин старший отмечал устойчивость характера Мирослава, фанатичную привязанность к любому делу, за которое он брался. Это же касалось и отношений. Он всегда выполнял обещания. Он был необыкновенно преданным другом, который никогда никого не бросит в беде, даже если накануне его предадут.

И вот теперь этот ребенок вырос и его характер сыграл с ним злую шутку.

– Что мне делать? – спросил он пустоту.

***

Гай уже больше семи часов был за рулем. Дождавшись новые документы с курьером, они тут же отправились в путь. Де Круа был не только отличным летчиком, но и в управлении автомобилем мог дать фору многим гонщикам.

При въезде в Германию он почти все время выжимал двести двадцать, двести сорок километров в час. За прошедшую ночь ощущение того, что Анна в опасности не прошло, а наоборот усилилось. Он как будто чувствовал ее…

Вчера вечером что-то случилось. Что-то страшное. Он просто знал это. Поэтому выжимал максимальную скорость, чем пугал Бориса.

– Эм-м, Гай… – пытался аккуратно осадить друга русский, – давай я немного поведу? Ты уже давно за рулем. Пора отдохнуть немного.

– Нет.

– Де Круа! В конце концов! Или сбавь скорость, или я выйду.

– Ты выйдешь.

– Ясно. Господи, зачем только я на это согласился? Ладно бы погибнуть в бою. Но от рук одуревшего водителя – совсем некамильфо.

Эта фраза подействовала на Де Круа. Он немного опомнился. На самом деле, он уже давно за рулем и потерял бдительность, за последние полчаса несколько раз был на грани.

– Ок, Борис. Всего несколько часов. Но максимум, на который ты способен.

– О чем речь, дружище! И не беспокойся, как только мы переедем российскую границу, ты сразу позвонишь Ростову с проверенного номера и все снова будет под твоим контролем.

Гай поморщился. Слишком много времени до того, как они доберутся до границы. Слишком много для того количества возможностей, которые могут случиться.

***

Рано утром Мирослав уже был у подъезда Анны. Он практически не спал всю ночь. К утру понял, что больше не может этому сопротивляться. Похоже, где-то на каком-то уровне за него уже все решили. И выбора у него нет…

Он ждал в своей машине, а рядом на сиденье, в котором вчера сидела Аня, лежал огромный букет алых роз. Мирослав взял самый большой. Другой бы просто не подошел для этой девушки. Да простит его Гай де Круа. Ягудин выполнит все, что обещал. Но за девушку он будет бороться до конца.

Этот сильный молодой человек был совершенно искренен в своих чувствах. Так он видел жизнь. Так он был устроен.

***

Я проснулась, как обычно на работу, но совсем забыла, что на этой неделе у меня действует больничный и до понедельника работа отменяется. Поэтому у меня было время привести себя в порядок, после всех последних приключений.

Захватив полотенце, я решила, пока семья спит, побаловать себя необыкновенной роскошью и принять ванну.

Я набрала горячей воды. Добавила туда ароматической соли и пены. Скинула с себя халат и с удовольствием опустилась в пузыри.

Руки я старалась не мочить, скоро на перевязку, доктор не будет рад. Я полностью легла в ванной и посмотрела на потолок. Горячая вода расслабляла тело. Подумать, как иногда маленькие радости могут вытеснить из головы плохие мысли.

Третий день без него. Начался третий день… Жив ли он?

Я провела правой рукой по левой, от кисти к плечу, а потом медленно по шее… закрыла глаза и вспомнила… как это делал он…

Сильный и в тот же момент нежный и внимательный… его прикосновения несли в себе все это…

– Гай… прошептала я… Где ты?…

Пена на воде напоминала облака… облака, над которыми я пролетала по пути в Париж… Вспомнились кадры с видео в школе. Он был в том ресторане… и слушал… внимательно слушал, как я читала стихи. Его внимательные… черные глаза… смотрели неотрывно на меня. А я читала и не видела его.

Горячая вода обнимала мое тело, словно это был он…

Я почти уснула в ванне, и только стук сестры в дверь привел меня в чувство:

– Анька! Это ты там? Давай быстрей, мне на работу надо!

Освободив пространство Алене, я прошла в свою комнату. Времени до школы еще хватает, так что можно подумать спокойно над тем, что сегодня надеть.

Надо радоваться последним теплым денькам, поэтому, пожалуй, пусть это будет платье.

Я выудила из недр своего старого шкафа черное платье свободного кроя, оно было на бретельках и юбка заканчивалась самую чуточку выше колена. К этому я добавила черные же высокие сапожки и тонкую кожаную куртку зеленого цвета, которую в прошлом году мне подарила Ира, потому что “размер маловат”. Отлично!

Распустила и расчесала свои длинные волосы. Они снова не успели высохнуть до конца, но уже надо бежать.

Я взяла свою сумку, положила туда учебники и вышла из дома. Быстро спустившись по лестнице, открыла дверь и покинула подъезд. Непроизвольно посмотрела на то место, где стоял мерседес Гая. Это уже стало какой-то навязчивой привычкой. Но место было занято. Большой черной машиной с надписью “Jeep” на капоте. Нет, положительно, это какое-то повальное увлечение москвичей этой маркой.

В эту секунду дверь автомобиля со стороны водителя открылась, и появился… Мирослав!

– Доброе утро, Аня! – улыбнулся мне красавец.

Бодрый, все время улыбающийся. Сегодня он был в такой же облегающей тело майке, как и вчера, только на этот раз она была белого цвета.

– Привет! – только и смогла сказать я от удивления и неожиданности.

– Думал, будет лучше, если я подвезу тебя до школы. Тем более, что это все равно мне по пути.

– По пути?

– Да, конечно. Ты разве не помнишь? – он так обезоруживающе улыбался, что было трудно ему не поверить, хотя сомнения закрались в мою душу, – так что, позволишь тебя безопасно довезти?

– Если только безопасно, – улыбнулась я.

Вот человеку делать нечего. Ну, спас. Что ж теперь, все время за мной следить? Пока я шла к машине, размышляла, как бы так помягче ему сказать, что не стоит за мной следить, как за хрустальной вазой.