Когда наступит рассвет (СИ)

Ральф недовольно закатил глаза, но все же запустил их внутрь. Приглашая их в гостиную, он быстро проскользнул через дверь спальни и вскоре предстал перед ними в домашнем наряде, который составляли бежевые штаны и светлая рубашка. Присаживаясь в кресло, он вновь окинул их презрительными взглядами, так как не понимал причину их пребывания здесь.

— Ну, что вам опять надо? Если вы по поводу Кристиана, то можете тут же уходить, я вам ничего не расскажу, -грубо произнес мужчина, приставив руку ко лбу.

Лидия сглотнула подкатившийся от напряжения ком к горлу, слегка потирая вспотевшие ладони. Ей было неловко с ним разговаривать, просить рассказать что-нибудь о брате, но это нужно было сделать, иначе убийцу и «L» не найти.

— Ральф, пожалуйста. Это очень важно. Всего лишь пару вопросов, — умоляла его рыжеволосая, жалобно, словно брошенный котенок, глядя ему в глаза.

— Ну что вы хотите знать? Твой брат мертв, его уже не вернуть, — все еще не желая с ними разговаривать, он посмотрел в окно.

— Мне нужно знать, был ли мой брат склонен к суициду? Мог ли он сам заминировать самолет, подвергая остальных опасности? — смело закидывала мужчину вопросами девушка, которая разрабатывала свою версию смерти.

Рочестер тяжело и довольно громко вздохнул, понимая, что не отвертится от них, пока не ответит на их дурацкие вопросы. Он придвинулся к спинке кресла, удобно устраиваясь в нем, положив руки на подлокотники. Сделав более уверенный вид, он уставился на Лидию и, не сводя с нее глаз, сказал:

-Да, он был склонен к суициду. Он был не в силах терпеть это, но сам боялся наложить на себя руки, утопившись в ванной или же вскрыв вены. Так грязно он не хотел умереть. Он хотел сделать это, чтобы потом не было расследований. Он искал человека, который поможет провернуть это дело. Ведь спрятать бомбу в самолете не так-то просто. Он хотел, чтобы я ему помог, но я отказался, не мог я подтолкнуть к смерти своего друга. Он не хотел, чтобы я его презирал, и я этого не делаю, — он откашлялся, так как в горле пересохло от долгого разговора.- А теперь покиньте мой дом и не появляйтесь здесь больше.

Он указал на дверь, взгляд его был суров, было понятно, что он не хотел продолжать этот разговор, ему неприятно вспоминать все это. Лидия, придерживаемая другом, шла, ели передвигая ногами. Вновь в легких не хватало воздуха, а сердце начинало покалывать. Эта новость ее ошарашила, она думала об этом, обрабатывала эту версию, но не хотела ее придерживаться, считая это сущим бредом, но теперь все подтвердилось, и от этого становилось очень больно.

Итан быстро вывел ее на свежий воздух и начал приводить подругу в чувства, тряся ее за плечи, но она продолжала захлебываться собственными слезами.

— Лидия, все хорошо, успокойся, пожалуйста. Это еще неточно, он, наверняка, специально это наплел, чтобы выпроводить нас. Ты же видела, какая красотка ждала его в спальне, — пытался успокоить светловолосый, но все было тщетно.

Она не понимала ни одного слова, сказанного другом, ведь ее голова была забита совсем другим. Она крепче прижала к себе парня, ощущая тепло его тела, и не хотела его отпускать. Сейчас она была похожа на маленькую девочку, которую серьезно обидели, хотя так оно и было. Ее очень оскорбили слова Рочестера. Как он, будучи другом Кристиана, не остановил его? Как он не смог отговорить от этого дурацкого поступка? Почему не заставил обратиться к специалисту, который бы вылечил музыканта?

Лидия не понимала, сейчас она всем сердцем ненавидела Ральфа. Он казался ей настоящим подонком, который сначала навредил, а потом просто выпроводил из своего дома, не оказав ни малейшей помощи. Он самый бездушный человек, которого она когда-либо встречала, он еще хуже Стайлза Стилински.

Может, это он? Почему он так странно и грубо себя ведет? Ему на самом деле есть, что скрывать? В этом нужно будет серьезно разобраться, но, наверное, не сейчас, поскольку ей лучше отдохнуть, набраться сил. Тем более они с Итаном хотели сходить в кино на недавно вышедшую комедию. Это уж точно поможет им развеяться, хоть капельку почувствовать себя счастливыми.

Мартин отошла от друга, но не отпустила его руку. Она посмотрела в его серые глаза, наполненные глубочайшим сожалением и сочувствием. Он так сильно переживал за свою подругу, что не мог смотреть, как она страдает, как она убивает себя каждый день. Если бы он мог ей чем-то помочь в этот момент, то тут же сделал бы это. Он и так делает все, что в его силах. Он, рискуя своей жизнью, помогает ей в расследовании, он не бросил ее, когда она истекала кровью, он всегда будет с ней рядом, даже если она этого не захочет.

Оказавшись снова в такси, они отправились к девушке домой, чтобы за чашечкой кофе обсудить эту встречу. Что-то было не так, предчувствие Карвера никогда его не подводила, и он был уверен, что ответ у них на ладони, нужно лишь немного подумать и все. Ведь, как правило, все очевидное происходит на наших глазах, мы просто не хотим этого замечать, вдаваясь во все подробности, залезая в дебри.

— Лидия, мы раскрутим этого Рочестера, я тебе обещаю это. Я успел скопировать пару контактов и звонков, так что мы тут же займемся этим, как только вернемся из кино, хорошо? — находясь в квартире зеленоглазой, говорил парень.

— Итан, ты такой молодец. Нет, правда. Это никакая не лесть. Ты такой смышленый. Даже я до этого не додумалась, — девушка подошла к другу и потрепала его по волосам, после чего улыбнулась и вновь обняла его с такой силой, какой не положено быть у особей женского пола.

Затем они снова покинули дом и отправились на комедию, которая вот-вот должна была начаться.

Надо сказать, что поход в кино ее значительно подбодрил, ее лицо начало розоветь, уголки губ чаще подыматься, в потухших от горестей глазах появлялся прежний блеск, которого так не хватало другу. И он понял, что принял правильное решение, сводив подругу в кино, ведь ей сейчас нужно больше внимания, чтобы восстановиться после всех проблем, которые свалились на ее хрупкие плечики. И почему иногда судьба так несправедлива? Почему именно ей, девушке с огненно-рыжими волосами, суждено так страдать? Что такого в жизни должен сделать человек, чтобы потом расплачиваться так?

На эти вопросы можно вечно искать ответы, но так и не найти их, ведь иногда на их поиски уходит вечность, а у нее и так нет времени на это. Сейчас ей нужно было подтянуть учебу, которую она успела завалить за эти две недели, отработать пропуски пар мистера Стилински, на которых она побывала всего лишь два раза за это время, нужно было разобраться с Рочестером и выйти на « L», а на это нужно куда больше времени, чем на поиски ответов на дурацкие вопросы.

***

Наступила перемена после долгой пары, которая только что закончилась. Студенты могли заняться своими любимыми делами: кто-то пошел в столовую, так как было время обеда, кто-то покидал корпус, чтобы подышать свежим воздухом или просто покурить (это запрещалось, как и в любом приличном учебном заведении, но бывали и те, кто нарушал это правило и просто рисковал собой). Лидия же решила провести перемену в своем излюбленном месте-под большим деревом в студенческом дворике.

Она сидела, поджав ноги, и что-то снова рисовала в своем блокноте. Наверное, это занятие было у нее любимым, ибо под этим деревом она только рисовала и ничем другим вовсе не занималась. Зато это ее хорошо успокаивало, она абстрагировалась от внешнего мира и витала где-то в облаках, живя в розовых мечтах.

Сегодня она вновь видела Стилински, но не заговорила с ним. Он вел себя так, как будто ничего не происходит, и Лидия начала задумываться, что он какой-то робот без чувств, ведь его лицо не выражало каких-то особых эмоций. Как вообще можно так жить? Как можно так профессионально скрывать свои чувства? Хотя не стоит забывать, что он закончил «актерское мастерство», так что был актером в этой пьесе.

Когда она увидела его, у нее что-то дрогнуло, дыхание сбилось в край, она что-то почувствовала, но не могла этого описать. Такое с ней происходило впервые, и, наверное, это называется любовью.