Последний танец телохранителя

- Немного неприятно, я знаю. Потерпи , - тихо говорит он , отводя взгляд.  Убирает мокрый тампон  и легонько дует.

Ощутив приятное мягкое тёплое дыхание на воспалённом участке, моя кожа ментально покрывается мурашками. Я сглатываю и судорожно втягиваю воздух, поёжившись. Учитывая, сколько времени прошло, и что я начала жизнь заново, при близости Питера я чувствую себя смущенной. Как я ни пыталась забыть , ничего не прошло. Все инстинкты, от его прикосновений, на подсознательном уровне вспыхнули вновь. Не желая считаться с ними, я отстраняюсь и отвожу взгляд в сторону.

- Можно мне воспользоваться твоим душем? - Осматриваю себя. Одежда на мне испачкана, а местами виднеются прорехи.

Питер с пару секунд молчит, так и застыв с поднятой в воздухе рукой и мокрым тампоном. Пару раз моргнув, словно очнувшись от своих мыслей, он указывает мне на ванную.

Поднимаюсь со стула, и так не подняв взгляд на Питера, я ухожу в ванную, закрыв за собой дверь. Подхожу к зеркалу и смотрю на свои повреждения. Мой внешний вид ужасающий. Испачканное лицо, распухшие губы, ссадина на лбу, грязная и порванная одежда, всклокоченные волосы.

Бросив взгляд на инвалидное кресло, обхожу его и раздеваюсь. Быстро сбросив с себя порванную и грязное одежду на пол, захожу в душ и откручиваю кран. Мощная струя воды падает на тело, разлетаясь сотнями брызг по стенам душевой кабинки. Подкрутив кран и настроив тёплую воду, я поочередно подставляю под струю то лицо, то плечи. Теплая вода омывает тело и по нему расползается приятное тепло.  Какое блаженство. Закрываю глаза. Вспоминаю недавний момент близости, когда Питер наклонился ко мне, промывая ссадину. Улыбаюсь. По телу пробегает приятная дрожь.

Согревшись и ощутив, что дрожь отступила, я выхожу из душевой кабинки. Стянув висевшее ,на небольшом стальном держателе, банное полотенце, я заворачиваюсь в приятную на ощупь ткань. Протерев влажную испарину на зеркале, я снова смотрю на своё отражение. Глаза всё ещё уставшие, но раскрасневшаяся кожа , на лице,  уже чистая.

Выглянув за дверь ванной и приоткрыв её сильнее, я натыкаюсь на сложенные вещи на полу. Нагнувшись, придерживая полотенце и поднимая с пола вещи, я бегло осматриваю штаны со шнурком на поясе, футболку и толстовку.

Подбираю всё и быстро, без тени сомнения, надеваю. Без нижнего белья. Ну и что. Главное, что на мне всё чистое, приятное к телу и целое.

Нахожу Питера в кухне. На столе лежи пачка крекеров, а рядом из чашки парует дым.

- Это всё, что пока есть, - Питер пожимает плечами, словно оправдываясь. – Поешь.

- Спасибо. – Сажусь на соседний стул и придвигаю чашку с горячим чаем ближе. Немного помедлив, он поднимает глаза на меня, как будто хочет что-то сказать, но, видимо передумав, молча встаёт и уходит.

Не пытаюсь разобраться, что он хотел. Не хочу. Не хочу сейчас ни единой мысли. Во мне всё ещё сидит панический страх пережитого. И тело только-только перестало дрожать.

В одиночестве и полной тишине,  пью чай с крекерами . Питер возвращается на кухню. В чистой одежде и что-то вроде костыля под рукой, сооруженного из скрепленных досок. Прекращаю жевать, и в недоумении смотрю на Питера , держащего в руке пластырь .

- Ссадину лучше заклеить, - положив пластырь на стол, он дотрагивается ладонью до моего подбородка и слегка наклонившись, осматривает мой лоб.

- Наверное…

Опустившись рядом на стул, он разрывает упаковку и аккуратно прижимает его к моему лбу, нежно убирая еще влажные пряди волос назад.

Под его тёплыми касаниями загрубевшей кожи на подушечках пальцев, моя кожа просто вспыхивает. Чувствую, как меня начинает заливать предательский румянец, и убираю глаза в сторону. Слышу вкрадчивый смешок и лёгкое касание пальцем моей щеки. Сердце во мне словно обрывается и куда-то падает вниз.

- Готово. Жить будешь,- пытается пошутить Питер.

Встав со стула, Питер проходит к шкафам и выдвигает нижний ящик. Достаёт оттуда бутылку, а из верхнего ящика , пустой стакан, наливает в него прозрачную жидкость.

- Выпьешь? – протягивает мне стакан.

- Что это? – Взяв стакан, принюхиваюсь к содержимому. Ноздри опаляет  резким запахом.

- Это джин. – Он отворачивается. Берёт второй стакан и наливает себе. – Увы, ничего больше предложить не могу.

- Сойдёт. – Зажмуриваюсь и, затаив дыхание, пью содержимое стакана без остановки.

О Господи как же печёт. Кажется, что внутри меня всё горит. Я хватаю резкими рывками воздух.

Питер опрокидывает свой стакан и опускает глаза.

- День был долгий... Надо отдохнуть. Пойдём, - встаёт и выходит из кухни, так и не взглянув в мою сторону. Я поднимаюсь и иду за ним. Со стоном и тяжелым прерывистым дыханием, опираясь на костыль, он заходит в спальню, не включая свет. Комната погружена в полумрак, и только отблески мягкого света из коридора, освещают бликами стены. Тихо, пытаясь не нарушать тишины, захожу следом и осматриваюсь .

Он наклоняется и достает из-под кровати чемодан, а следом и второй. Слышу щелчок и подхожу ближе, получше рассмотреть содержимое. Я знала, что человек его профессии должен иметь оружие, но увиденное повергло меня в шок.

- Питер, - на выдохе, почти беззвучно произношу, - зачем  тебе столько оружия? Я не разбираюсь в оружии, но… - указываю рукой на первый чемодан, - это винтовка?

Он молча открывает второй чемодан с  различным арсеналом  боевого  оружия . Берет оттуда магазины с патронами, достает из-за пояса оба пистолета и перезаряжает обоймы.

Слышу щелчки перезаряжаемых пистолетов. Закрываю глаза, от нервного перенапряжения меня всю трясет. Господи, во что я вляпалась? Еще и его втянула.

- Прости меня Пит, - тихо произношу, прерывисто выдыхая. Кладу руку ему на плечо. - Прости, что втянула тебя в это.

Питер поворачивается ко мне, прищуривает слегка глаза и  пристально смотрит на меня .

- Ты ценный свидетель. И… у тебя есть ребенок... - жестким тоном отчеканивает он, отворачиваясь от меня. Его тон и слова все переворачивают во мне. Опять появился тот Питер ...эгоист. Все повторяется... К горлу подступает комок, снова эта щемящая боль разрывающая душу. Меня всю словно охватывает жгучим пламенем, и я гневно сжигаю его взглядом.

- И это все? Только в этом причина..? Час назад, ты, Питер Дэвис, - я повышаю голос, негодуя, - готов был свою жизнь положить, спасая меня! И ... только потому, что я ценный свидетель?!

Он смотрит в сторону, так и не ответив мне. Молча, отставив костыль у стены, он отправляет один из чемоданов назад, под кровать, а второй ставит на пол. Один из пистолетов засовывает себе за пояс. Рывком стянув покрывало, кивком головы, указывает мне на противоположную сторону кровати.

- Здесь ты будешь спать.

- У тебя в кровати? А… - бросаю мимолётный взгляд на его ноги, - а ты?

- Я буду в соседней комнате, на диване.

- Комфорт женщины, прежде всего? – едко замечаю. Он что, совсем ненормальный, он же еле стоит на ногах!

- Нет, ты будешь спать тоже здесь. Или… -  я киваю в сторону дверного проёма, - или я пойду туда спать.

- Аманда, перестань мне перечить, - почти рычит Питер. При этом его скулы обостряются, а зрачки темнеют. На какие-то секунды я теряю дар речи и ошеломленно смотрю на него. Кто передо мной сейчас? Заострённые черты лица, злые и почти черные глаза. Такого Питера я вижу впервые.

Не став больше спорить, я уступаю ему, и демонстративно откинув одеяло, забираюсь на кровать.

- Доволен?

- Более чем, - фыркает он , но не уходит.

- У тебя волосы ещё влажные.

О. Да неужели! Он что, серьёзно начал о мне беспокоиться?

- О! Ты опять обо мне заботишься ?! Как о ценном свидетеле?- с сарказмом и злостью выпаливаю я. Даже не знаю, что на меня нашло.- И что с того, что мокрые? - уже более спокойно говорю.

Я замечаю, как напрягаются на скулах желваки. Но он молчит и, покачав головой, разворачивается к выходу из спальни.

- Одежду я закинул в стиральную машину, к утру будет сухой, - бросает он через плечо.