Чужие секреты

— А что это? — осторожно спросила Макси.

— Я все это сделал сам!

Грэди с гордостью посмотрел на машину и уселся перед ней в вертящееся канцелярское кресло. Он нажал на какую-то кнопку, и на них обрушился громкий лай Альфа. Макси казалось, что пес сумел выбраться из комнаты и находится теперь в шаге от нее.

— Номер двенадцать, — пояснил Грэди. — Высокая частотность, очень хорошая слышимость. Теперь мы можем проверить, как там Ок… Джералд Стэмп. Нажимаем сюда и сюда.

Результат был менее впечатляющим. Макси услышала только какое-то ровное и слабое жужжание, скорее всего это был кондиционер.

— У вас что, в каждой комнате "жучки"? — Макси испытывала негодование и одновременно огромную благодарность, что он все-таки подслушал их «диалог» со Стэмпом. — Значит, вы слышали, как мы разговаривали, потом дрались, вообще все? Вы что, всегда подслушиваете?

— Да, но это не то, что вы думаете. — Грэди заискивающе посмотрел на нее. — Меня не интересуют люди. Я не извращенец, я просто люблю электронику, всякие хитроумные механизмы, я их собираю и получаю удовольствие, когда они заработают.

Макси опустилась на край его кровати, ей страшно захотелось растянуться на ней.

— Так что вам надо от меня?

— Не могли бы вы не сообщать полиции, что вы… я… подозревали Стэмпа потому, что я подслушал на коммутаторе, и еще я пришел с электроружьем в вашу комнату, потому что услышал, как вы кричите.

— О, Грэди, я чувствую себя ужасно и хочу, чтобы все поскорее кончилось, но молчать… лгать… Вы ведь и дальше собираетесь использовать вашу подслушивающую аппаратуру, в то время как постояльцы ваши ни о чем не подозревают.

— Я не буду больше этого делать! — закричал он. — Вам не о чем беспокоиться, потому что Винни, моя мама, продает мотель на следующей неделе, и я буду безработным. — Он умоляюще смотрел на нее, но, почувствовав, что не убедил, добавил: — Если вы мне не верите, спросите маму.

— Ладно, ладно, — сдалась Макси. — Только позвоните поскорее в полицию.

Они ждали, когда приедет полиция. Грэди сидел, закинув ноги на стол, Макси лежала на его постели, лицо ее покрывала влажная салфетка.

— Значит, мне полагается пятьсот баксов за Джима Донована и двести за Джералда Стэмпа, — подводил итоги Грэди.

— Не думаю, чтобы на счету у Стэмпа были какие-то деньги. Кроме того, вознаграждение предлагала Рита, а она умерла.

— Хорошо, на это я тогда не буду рассчитывать. Но и те пять сотен, которые предлагали ребята из газеты, вы, стало быть, мне тоже пригодятся.

Макси вздохнула с искренним сожалением:

— Мне жаль, Грэди, но вы не помогли раскрыть убийство Джима Донована. Стэмп не убивал его.

— Не убивал? С чего вы взяли?

— Стэмп сказал мне.

— И вы ему поверили?

Наконец-то издалека донесся вой сирен. Приподняв с лица уголок салфетки, Макси взглянула на часы: семь минут одиннадцатого. Она много бы дала сейчас за то, чтобы сидеть дома и смотреть «Новости» четвертого канала. Завтра вечером и о ней расскажут в "Новостях".

— Неужели вы всерьез поверили тому, что сказал этот тип? — не унимался Грэди.

— А зачем ему врать? Он ведь признался, что убил свою жену. Ну еще одно убийство… Он же тогда думал, что я все равно не смогу никому ничего рассказать. — Макси невольно содрогнулась.

— Ну хорошо, а если не он, то кто же?

Вопрос повис в воздухе. Они оба молчали, прислушиваясь к приближающемуся вою патрульных машин и "скорой помощи". Собака Джералда Стэмпа тоже не умолкала.

Грэди, не желая, чтобы Макси дожидалась приезда полиции в его тайной резиденции, помог ей встать и отвел в офис, усадив там на скрипучий жесткий стул.

За окном замелькали желтые, красные, синие огни, Макси приободрилась и встала, но, почувствовав себя очень слабой, оперлась о стол. Следующие полчаса офис был битком набит народом. Кто-то входил, выходил, задавал вопросы ей, Грэди, причем вопросы ставились в корректной форме и были весьма толковы. Какой-то полицейский принес ей пластиковый стаканчик черного кофе, и Макси очень обрадовалась. Когда Стэмпа выводили из четырнадцатого номера, Грэди, стоя у окна, комментировал:

— Он идет сам, но двое полицейских поддерживают его под руки. Какой-то он серый, но, может быть, это из-за освещения кажется? А эта штука у него на лице слезает, как будто он какой-то зомби.

Делая последний глоток кофе, Макси неловко нагнула голову и почувствовала резкую боль в спине. Она послала вдогонку Стэмпу парочку проклятий.

— Теперь его сажают в «скорую», и полицейские туда же влезают. Так, уезжают… С «мигалкой», но без сирены. А там вон кто-то и фотографирует. Как вы думаете, это репортер?

Макси хотела пожать плечами, но процедура оказалась довольно болезненной. Слава Богу, что хоть кончик носа перестал болеть. Грэди отскочил в сторону, пропуская двух полицейских в форме и врача, который, испытующе глядя на Макси, спросил:

— Как вы думаете, сумеете ли вы добраться до ближайшего госпиталя на заднем сиденье пикапа или все-таки отправить вас на "скорой"?

— Если вы покажете мне дорогу, я сама смогу вести машину. Пожалуй, мне лучше поехать домой, чтобы обратиться к своему врачу.

Ее бравада не произвела на собеседника никакого впечатления, и он приказал одному из полицейских помочь ей дойти до пикапа.

— Может быть, вы хотите вызвать кого-нибудь, мисс Барнел? Давайте мы сообщим, где вы, — участливо добавил он.

Первый, о ком она подумала, был Сэм Рассел. Но к нему так и так должна поступить информация о делах Стэмпа и Донована. Она вспомнила, как он был резок с ней. Вдруг у него продолжается приступ мигрени?

Тогда, может быть, Рис? Было бы очень приятно, если бы он примчался встревоженный и заботливый. У него такие сильные и ласковые руки. Уж что-что, а утешать женщин он умеет. Едва она подумала об этом, как желание вызывать бывшего мужа пропало. Так кто же тогда?..

Мужчина ожидал ответа, а Макси все медлила, с ужасом осознавая, что ей некому позвонить. Самая близкая родственница, и географически и по крови, — тетушка в Омахе, а самая близкая подруга недавно вышла замуж, ни слова не сказав Макси, и даже оказалась матерью "чудного ребенка".

Первый раз с тех пор, как началась эта катавасия, ей ужасно захотелось заплакать, но это желание лишь укрепило ее в намерении взять себя в руки и не поддаваться слабости. Растянув потрескавшиеся губы в улыбке, Макси бодро взглянула на врача.

— Моэ слишком ленив, чтобы подходить к телефону. Это мой кот, — пояснила она удивленно уставившемуся на нее мужчине.

Рентген показал, что спина и шея в порядке. Доктор сделал местную анестезию и ловко двумя пальцами поставил ей хрящ в носу на место. Он уверял ее, что когда синяк и отек пройдут, она будет красавицей. Макси поблагодарила его, сказав, что это ее старая заветная мечта.

Ночью она крепко спала на белоснежном больничном белье, ей ничего не снилось. А утром, убедившись, что у нее все на месте и она может двигаться с прежней легкостью, Макси отыскала у себя в сумочке записную книжку и отправилась звонить, начиная таким образом первый день как бы заново подаренной ей жизни.

18

Позвонив Рису, Макси сказала, что задержится, и объяснила почему. Потом она позвонила Сэму и, сообщив, что ехать в Гран-Джанкшн уже не нужно, тоже объяснила почему. Последним звонком она вызвала такси, чтобы ее отвезли в мотель и она могла забрать свою машину.

Когда она вышла из ворот госпиталя в яркий солнечный колорадский день, в голове у нее уже сложился план действий на сегодня. Последним, но далеко не маловажным пунктом этого плана значилось найти себе надежного друга.

Сэм попросил ее заехать к нему в офис, когда она вернется в город. Макси не стала даже заходить домой, чтобы привести себя в порядок, — если его не устроит ее вид, пусть катится к черту вместе со своими пестрыми нарядами.