Судьбы изменчивые лики

Захотелось закрыть за собой дверь этой комнаты, где все эти годы она жила в этом образе, умчаться отсюда в родной Олней, сменить обстановку, посоветоваться с мудрой Ребеккой, как же все-таки поступить? Сарра, схватив с вешалки широкий шарф, скорее напоминающий пончо, открывая дверь, неожиданно столкнулась с Рикки. Судя по его растерянности, он был здесь давно и просто не решался войти. Какое-то мгновение они молчали. Повисшую в воздухе паузу первым нарушил Рикки. Его монолог больше напоминал некий сумбур. Так бывает тогда, когда очень долго готовишься к ответственной встрече, и, переволновавшись, уже ничего не можешь объяснить. «Сарра, мне тебя очень не хватало», — только и смог выдавить из себя Рикки. Сарра тоже была застигнута врасплох. Она никак не ожидала, что они встретятся именно сейчас, в момент, когда ей необходимо принять какое-то очень важное для себя решение. Она даже не знала, что ответить. Ее душа стремилась к чему-то очень важному. К чему? Сарра не могла еще толком понять. Впереди было так много планов. Они, наверное, стояли бы еще так долго, если бы самообладание не вернулось к Рикки: «Сарра, я пришел пригласить тебя на наш семейный обед. Даже не верится, но мой проект прошел на ура! И это хороший повод отпраздновать такое событие, ведь это моя первая самостоятельная работа. Сарра, я прошу тебя принять это предложение, я очень хочу, чтобы ты поняла меня и порадовалась моим успехам».

Переспросив дату и время торжества, Сарра поняла, что они совпадают с временем ее доклада. Почувствовав замешательство девушки, Рикки спросил: «Ты против?» Немного подумав, Сарра приняла решение. Она пригласит Рикки на свой доклад, а потом они смогут пообщаться с ним уже на обеде.

Сарра волновалась как никогда. Это майское утро в Олнее было особенным. В саду хлопотал садовник, обходя свои владения цветущего и благоухающего весенними ароматами сада. Но особый аромат исходил от цветения вишен. Горьковато-пряный, он заполнял все пространство, то навевая какую-то особую грусть, то побуждая к жизни. Одна за другой радужные картины будущей, уже самостоятельной жизни, сменялись в воображении Сарры. Сегодняшний день должен определить, какой же будет ее судьба в этой новой для нее жизни. Оставались считанные часы до того момента, когда она предстанет перед столь уважаемой аудиторией — учеными мужами, светилами и, конечно же, перед ним, всемогущим главой корпорации. И все они должны вынести вердикт ей, Сарре, быть ли ее судьбе такой, о которой она мечтает, или придется выбирать иной путь. Поэтому очень хотелось быть особенной, необыкновенной. Ребекка предпринимала для этого, пожалуй, не меньше усилий, мобилизовав все имеющиеся в ее распоряжении резервы. Ей еще больше хотелось, чтобы Сарра предстала во всем своем великолепии и они могли гордиться тем, что у них такая умная и красивая внучка и, наконец, испытать те чувства, к которым все эти долгие годы стремилась душа, — душевный комфорт и успокоение. Очень хотелось прожить хотя бы какой-то отрезок жизни, наслаждаясь тем, что собиралось, создавалось многолетним трудом. Хотелось, чтобы судьба, наконец-таки, стала к ним благосклонна и позволила бы обрести покой. Они так надеялись передать все бразды правления их империей Сарре. Но как относиться к тому, что она хочет попробовать себя в деле совсем в другой корпорации? Сначала это решение расстроило их с Моисеем. Ведь оно нарушало их планы. Но, успокоившись, взвесив все «за» и «против», они решили поддержать выбор внучки. Пройти самостоятельно весь путь управленца, да еще в корпорации, у которой хороший имидж, совсем не просто. Но у Сарры есть харизма, есть стремление и огромное желание самой добиться успеха.

Ребекка в очередной раз перебирала в своем воображении образы, в которых Сарра могла бы предстать перед столь уважаемой аудиторией.

Уже были приглашены лучшие парикмахеры, портной в который раз придирчиво осматривал созданный им шедевр для своей когда-то любимой клиентки. Волновался он не меньше других. Ведь Сарра поменяла не только стиль жизни, но и стиль в одежде. На смену экстравагантности, зачастую кричащей, приходили женственность, утонченность. Он давно не обслуживал Сарру и теперь не представлял, как она отнесется к этому наряду. Он только знал, что Сарра должна предстать в образе молодой, с хорошим вкусом, леди из состоятельной и уважаемой семьи. Для него это могло бы стать и хорошей рекламой. Представленная на суд работа может помочь ему стать модным мастером светской тусовки в этом сезоне. Очень хотелось не упустить свой шанс. Чтобы приглушить некий официоз и подчеркнутую строгость, решено было сыграть на контрасте цветов. Глубокого малахитового цвета блуза в сочетании с костюмом цвета теплой стали должны были подчеркнуть и необыкновенную красоту малахитово-зеленых глаз Сарры и придать шарм, неожиданность всему ее образу.

В зале воцарилась атмосфера особой торжественности, всегда присутствовавшей на подобных мероприятиях. Студенты, которые прощались со своим студенчеством, родственники и просто близкие друзья, переживавшие не меньше тех, кто должен представить свои заключительные доклады. Но всех объединяло, пожалуй, одно чувство — ожидание чего-то особенного, необычного, понимание того, что именно сегодня, в этот день, во многом определяется их будущая судьба.

Сарра не ощущала никаких чувств, не испытывала никаких эмоций, никак не воспринимала находящихся в зале людей, пожалуй, до того момента, пока не прозвучала заключительная фраза ее доклада и не раздались аплодисменты. Они все нарастали и нарастали. Сарра, еще сосредоточенная, нацеленная только на успешную защиту своих идей, теперь растерялась. Как все это понимать? Ей аплодируют впервые в жизни! Значит — это успех?! Только сейчас она позволила обратить свои взоры в зал, туда, где были любимая Ребекка и ее суровый дед. Она увидела, как они горды. Сегодня звучала их фамилия, звучала с триумфом, так, как и должна была звучать всегда. Было ощущение, что они, наконец, стряхнули с себя груз тяжелых проблем. Так светлы были их лица.

Сарра почувствовала на себе взгляд, исходивший откуда-то из глубины зала. Повинуясь интуиции она скользила взглядом по сидящим в зале. Ее глаза остановились на Рикки. Недоумение, растерянность, восторг, восхищение читались в его глазах. Сарра так и стояла бы еще долго, внимая залу и глядя в раскрытые, полные удивления глаза Рикки, если бы не возвратившие в реальность слова руководителя корпорации. «Вы безумно хороши! — произнес он, не то пожимая, не то прижимая к себе ее руку. — Я восхищен вашей красотой и потрясен неординарным мышлением. Это такая редкость для столь юной леди. Сочту за честь работать с вами в одной компании». И уже холодным тоном, обращенным к сопровождающим, он произнес: «А вы мне говорили совсем обратное. У вас, что, воображение меняется в зависимости от погоды или от того, с какой ноги вы утром встали?»

Перед глазами проплывали люди, цветы, улыбки искренние и неискренние, в воздухе повисали добрые фразы и сказанные с явным сарказмом: «Ну, надо же, как умело маскировалась. Кто бы мог подумать, что она и есть та самая Сарра из этих богатеньких?!» Но из всей этой массы она видела только одни глаза, глаза Рикки, который шел ей навстречу, и, казалось, боялся приблизиться Он шел на встречу с одной Саррой, а теперь перед ним стояла роскошная брюнетка, густые каштановые волосы которой, красиво уложенные, волнами расходились до плеч. Большие зелено-изумрудные глаза, обрамленные густыми загнутыми ресницами, смотрели на него так искренне и с такой теплотой. Только по этому взгляду и узнавалась та самая Сарра, которой доверено так много сокровенных тайн, переживаний, сомнений и надежд. Этот эффектный наряд, выдержанный в лучших традициях светской классики, стройная, точеная фигура. Ее образ хотелось ваять, запечатлеть на роскошном полотне. Но все равно чего-то не хватало в этом образе. Не было того привычного, близкого и понятного, что стало таким родным за все эти годы их общения. Не было очков, закрывающих половину лица, из-за которых за ним всегда следил внимательный взгляд. Не было просторного балахонистого костюма, который делал Сарру простой, доступной, а скорее домашней и располагающей к уютному общению. Рикки был в растерянности.